— Позвольте поздравить вас и вашу дочь. Вы должны быть довольны, — проговорила Мара.
— Честно говоря, я рад, что с этим чертовым сватовством все утряслось, — отвечал регент, взяв ее за руку и нежно заглядывая в лицо. — Я уже боялся, что не найду ни одного молодого человека, на которого согласится эта упрямица.
— Ну, если будущая королева не вправе выбрать себе супруга, то что ждать обычной девушке? Вы добросердечный отец, раз прислушались к ее желаниям.
Принц криво усмехнулся:
— Во всяком случае, ей не в чем будет винить меня, если брак окажется несчастным. Вам повезло, что у вас сын. Дочь — это нечто непредсказуемое.
— Она еще так молода.
— Да. Полагаю, в восемнадцать лет мы все невыносимы. Посмотрим, что будет дальше, леди Пирсон. Когда Томасу исполнится восемнадцать, сообщите мне, по-прежнему ли вы считаете его восьмым чудом света. Кстати, как поживает мой крестник?
— Отлично, сэр, благодарю вас.
— Привезите его как-нибудь с собой. Давненько я его не видел.
— Непременно.
— Я вижу, вы что-то мне привезли. — И он с любопытством посмотрел мимо нее.
— И кого-то, — добавила Мара, с улыбкой поворачиваясь к Джордану.
Надо сказать, Джордана тронуло столь ласковое обращение регента с Марой. Принц смотрел на нее с обожанием, но в этом обожании не было похоти.
Принц Георг — Джордж — имел массу недостатков и служил легкой добычей для насмешников, но Джордан признавал, что немного найдется мужчин, столь утонченных, чтобы, действительно просто дружить с женщиной. А он видел, что теплое отношение регента к Маре было искренним.
Похоже, принц хороший человек, решил Джордан, во всяком случае, приличный.
Какое облегчение понять это, ведь много лет назад на церемонии вступления в орден Джордан дал клятву верности короне. Тогда у власти еще был король Георг III. Его величество уже начал терять ясность мысли, но в его душевных качествах никто не сомневался.
— Ваше королевское высочество, — начала Мара с теплой улыбкой, которая противоречила официальному обращению, — позвольте представить вам моего хорошего друга Джордана Леннокса, графа Фальконриджа.
Принц нахмурился, пристально вглядываясь в лицо Джордана.
— Фальконридж… Хм… Я знаю это имя.
— Ваше королевское высочество. — Джордан почтительно поклонился.
— Подойдите ближе. — Регент сделал жест рукой, унизанной кольцами. — И лицо ваше мне знакомо. Министерство иностранных дел?
— Да, сэр. — Удивленный, что принц его помнит, Джордан многозначительно посмотрел ему в глаза. Такого предупреждения должно хватить, чтобы его нынешний повелитель не разоблачил прикрытие одного из своих собственных шпионов.
— Э-э-э… отлично. — И регент перенес свое внимание на Мару. Принц явно удивился ее выбору.
На самом деле Джордан действительно встречался с регентом — по крайней мере один раз при дворе и несколько раз на различных светских приемах, но Джордан предпочитал держаться в тени и не лезть на глаза августейшим особам. Он всегда опасался поддаться соблазну и не к месту дать волю своему остроумию по поводу царственной расточительности принца. Разумнее было прикусить язык. Наверное, он показался своему сюзерену весьма скучным малым.
Теперь, когда Джордан получил приказ проникнуть в ближайшее окружение принца и проследить за герцогом Холифилдом, следовало показать себя более компанейским и веселым парнем.
Макс предупредил его, что в дворцовом кружке лучше всего изображать из себя надменного болвана. Тогда его наверняка примут за своего. Принц предпочитал людей богатых, красивых, отлично одетых и непременно эксцентричных. Большинство его друзей принадлежало к аристократии, но было несколько очень живописных простолюдинов, кое-кто из лихих вояк и, для разнообразия, один-два художника.
Изучая ситуацию, Джордан выжидал.
— Итак, милая девушка, что тут у вас? — поинтересовался регент, указав на подарок с поистине детским нетерпением.
— Это для вас, — с улыбкой отвечала Мара.
— О нет! Не стоит! — воскликнул принц.
— Разумеется, стоит. Это в честь помолвки вашей дочери.
Принц наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Вы очень любезны, — сказал он и сделал жест в сторону кресел. — Садитесь, пожалуйста, оба.
— А разве вы не распакуете подарок? Мне не терпится узнать, понравится ли он.
— Я думал, вы не решитесь спросить, — пошутил принц и сел напротив гостей. Для столь крупного мужчины он двигался очень изящно.
Джордан подал ему подарок и скромно отступил.
— Вы так внимательны, Мара, — пробормотал принц, развязывая ленту.
— Вы же знаете, как много значите для меня и Томаса.
Отодвинув голубой шелк, регент благоговейно уставился на картину. Его лицо выразило безмолвное восхищение. Помолчав, он с детским восторгом воскликнул:
— Мара! Да это же настоящее сокровище! Герард Доу! Поразительно!
— Значит, вам понравилось?
— Я восхищен! — Он поднял картину, чтобы лучше ее рассмотреть. — Замечательно! Посмотрите на тени вот тут. Как падает свет на женщину! Как выражено настроение! Она совсем как живая. Кажется, сойдет сейчас с полотна и сядет рядом со мной.
— Боюсь, если так случится, она покажется вам старой ворчуньей, — без приглашения вступил в разговор Джордан.
Регент бросил на него косой взгляд.
— Зато у нее искреннее выражение в глазах. — Он еще раз посмотрел на картину. — От притворных улыбок так устаешь.
Мара одарила своего августейшего друга сочувственным взглядом. А вот на Джордана принц посмотрел с явным предостережением: «Пусть вы и на нашей стороне, но с ней не шутите».
Джордан проглотил это предупреждение. Он был слегка удивлен. Похоже, толстяк умнее, чем принято думать. Вероятно, его королевское высочество уже понял, что за появлением Джордана в обществе Мары кроется больше, чем очевидно с первого взгляда.
К счастью, регент, как и предсказывал Макс, не стал задавать вопросов, а обратил все внимание на новый экземпляр своей коллекции.
— Я прикажу тотчас ее повесить там, где смогу ее постоянно видеть. Эта картина всегда будет напоминать мне о вас, моя дорогая. — И регент снова поцеловал ее в щеку.
— Я счастлива, что она вам понравилась.
— Очень понравилась. Фальконридж, правда это чудесное произведение?
— О да, сэр.
— Итак, — снова занялся персоной Фальконриджа принц, — что вас связывает с леди Пирсон?
— С леди Пирсон меня познакомили много лет назад, сэр. И вот теперь, когда я оставил свой пост на континенте, мы… мы возобновили знакомство.
Мара слегка покраснела.
— Понимаю. — Глаза регента сузились. — Он хорошо с вами обходится, моя дорогая?
— Очень хорошо, сэр.
— Вот и отлично. Милорд, будьте осторожны, не обижайте эту драгоценную для нас леди. Иначе вы можете отправиться послом в очень отдаленную местность. Вы меня поняли, Фальконридж?
— Да, сэр, прекрасно понял, — ответил Джордан и присоединился к их негромкому смеху, хотя у него создалось впечатление, что принц говорил совсем не в шутку.
— Вы так заботливы, ваше королевское высочество, — с улыбкой сказала Мара, — но не беспокойтесь,
