этого.
Господи, неужели нет простого средства удовлетворить и ее и его желания? Лазар мог бы стать королем, а она — его любовницей. «Мужчины, облеченные властью, открыто содержат любовниц, — нашептывал ей голос искусителя, — потому что эти мужчины женились по расчету. И иногда они дорожат любовницами больше, чем женами».
Почему бы ей не стать его любовницей и позаботиться о том, чтобы Лазар женился на принцессе Габсбургской, Николетт?
О, прежде всего потому, что это противоречит Шестой заповеди. Об этом и речи быть не может. Если Аллегра не сохранит порядочность, какую пользу она принесет ему, себе или острову Вознесения, да и вообще людям?
А может, ей все равно следует сделать это? Забыть о благоразумии, пойти на муки, поступиться ради него нравственными принципами…
Возможно, Лазар испытает удовлетворение, взяв ее гордость в обмен на свою, лишив ее последнего, что у нее осталось. Он уже отобрал у Аллегры все остальное, ее Принц-Демон. Почему же она надеется, что Лазар оставит ей душу?
Наконец Аллегра встала, убрала документы, пригладила волосы и пошла по темному коридору.
Она будет правдивой. Будет твердой и гордой.
В кают-компании было пусто и темно. Сегодня Эмилио не готовил ужин. И викария Аллегра нигде не видела.
Она протянула дрожащую руку к двери каюты. В комнате было темно, шторы развевались у двери. Аллегра не видела Лазара в темноте, но чувствовала его присутствие. И тут он заговорил:
— Запри дверь.
Глава 15
Аллегра подчинилась его приказу и заперла дверь, с трудом разглядев, что Лазар сидит в кресле. Она с облегчением заметила, что он одет, причем вполне элегантно, и ничем не похож на пирата. Он смаковал вино, задумчиво проводя краешком бокала по губам.
— Подойди сюда.
Аллегра подошла и встала перед ним, правда, в некотором отдалении. Но и на этом расстоянии она чувствовала, что Лазар в опасном настроении. Такое настроение она наблюдала у него лишь один раз, там, на крепостной стене, когда опрометчиво дала клятву, предложив себя взамен своей семьи.
— Ближе.
Аллегра шагнула вперед. Лазар молчал, но она видела, как его взгляд скользит по ней, и — о ужас — ее тело сразу откликнулось.
— Распусти волосы.
Она, словно в трансе, подняла дрожащие руки к волосам.
— Я буду нежен. Я не стану брать тебя силой. Это не понадобится.
В напряженной тишине они смотрели друг на друга с одинаковой враждебностью и с одинаковым желанием.
— Почему ты играешь со мной в эту игру? — тихо спросила она. — Я желаю тебе только блага, и ты это прекрасно знаешь.
— Мы, любители наслаждений, обожаем игры.
— Ты опять пил свою отраву? У тебя будут кошмары.
— И я захвачу тебя туда с собой. Сними платье, дорогая.
— Неужели все должно быть именно так? — грустно спросила она.
— О да. Разденься для меня.
Аллегра смотрела на него во все глаза, загнанная в угол, преисполненная благоговейного страха. Глаза Лазара возбужденно блестели. В них таилась боль, которую он тщательно скрывал.
Поскольку Аллегра не раздевалась, Лазар поднялся и направился к ней пружинистой, вкрадчивой поступью хищника. Дыхание девушки участилось, когда он навис над ней. В глазах Лазара сегодня не было блеска, не было и улыбки на сжатых губах.
— Я не могу бороться с тобой, — прошептала Аллегра. — Ты уничтожишь меня.
— Боже, Боже, сколько трагизма! Да это же просто секс.
Она крепко зажмурилась, когда он начал расстегивать ее платье.
— Лазар, я не хотела обидеть тебя. Я бы мечтала жить с тобой на твоей ферме…
— Забудь об этом предложении.
— А я и не рассчитывала на него. Его пальцы замерли посреди ее спины.
— И тем не менее ты тут стоишь.
— Да.
— Ждешь, когда тобой овладеют, моя маленькая святая? Аллегра вздрогнула. Лазар намеренно оскорблял и принижал ту красоту чувств, которые они питали друг к другу.
— Нет. Я не хочу быть здесь. Я пришла потому, что дала тебе слово чести, и потому, что не трусиха. И кроме того, на этом корабле негде спрятаться.
— Тут ты права. — Жаркое дыхание Лазара обдало шею девушки, когда он обхватил ее бедра и с силой прижал спиной к себе. — Ты моя. И тебе здесь негде укрыться от меня. Если убежишь, я не оставлю камня на камне, разнесу весь мир, и до тех пор, пока не найду тебя, буду являться тебе во всех твоих снах.
Аллегра закрыла глаза, охваченная желанием. Каждая клеточка ее тела тянулась к нему. Быстро справившись с застежками на платье, Лазар обхватил ладонями грудь девушки. Она с трудом сдерживала желание.
Ей просто не верилось! Она провела с ним в комнате всего несколько минут и уже близка к капитуляции.
— Прошу, отпусти меня.
— Ты, похоже, не понимаешь, как сильно мне нужно вот это, — мрачно прошептал Лазар. — Я не фантазия, Аллегра. Я человек из плоти и крови, и у меня есть свои потребности.
— Если ты овладеешь мной, я никогда не смогу забыть тебя, Лазар. Мне всегда будет до боли недоставать тебя.
— Но именно этого я и хочу, дорогая. Гори вместе со мной в моем аду!
Ослабев, Аллегра прислонилась к нему, увлеченная его страстью и почти обессилев от желания. Ей необходимо взять себя в руки! Когда Лазар снова скользнул руками под платье Аллегры и пальцы его устремились вниз, она чуть не зарыдала от желания и прислонилась головой к его широкому плечу.
— М-м-м, — выдохнул он. — Влажный, влажный шелк.
— Лазар ди Фиори, ты разбиваешь мне сердце.
Он замер.
Вытащив руки из-под платья, Лазар повернул Аллегру лицом к себе. Она вся дрожала. Держа девушку за плечи, он нежно всматривался в ее лицо.
— Почему, дорогая? Почему ты говоришь такое?
— Потому что теперь я понимаю. Ты выжил ценой своей чести.
Его темные глаза расширились. Удивление сменилось яростью.
— Что ты сказала?
Аллегра в страхе отступила.
— Изображая себя жертвой, ты сметал всех на своем пути и оправдывал это тем, что с тобой жестоко обошлись. Но настоящая жертва всей этой истории — народ острова Вознесения. Ты утверждаешь, что мой отец предал короля Альфонса, однако сам сейчас предаешь его.
Лазар побледнел.
— Не смей говорить такие вещи!
— Это правда. Посмотри, на что тебя толкает твоя боль. Ты будешь страдать до тех пор, пока не сделаешь то, что нужно.
Он молча смотрел на нее.
— Я здесь сегодня потому, что ты мне дорог. И именно потому я должна сказать это. — Аллегра глубоко вздохнула. — Ваше высочество, вы предали ваш народ, вашего отца и себя самого. Я не могу принадлежать
