Отдача зала – для меня это чудо. Из этого состояния ожидания чуда я все никак не выйду, будто в детстве перед Новым годом. И ни на что в жизни не променяю работу в этом театре, это правда.
Все вышесказанное я озвучиваю не для того, чтобы руководитель театра Владимир Винокур прочитал и сделал выводы. Просто иначе не могу сказать, потому что так чувствую. И каждое слово искреннее. Маша не даст соврать.
– Соврать не дам…. Меня зовут Мария Новикова, я тоже работаю в театре Владимира Натановича, как вы, наверное, догадались.
Андрей и Саша уже говорили про то, что работать здесь большая удача. Мне тоже повезло. Помог в этом конкурс, где Владимир Натанович был в жюри. Он сразу понял, что я могу делать пародии. Я сама этого не понимала, а он увидел. Меня еще уговаривать пришлось, потому что всю жизнь мечтала об оперной сцене и шла к этой своей мечте, Гнесинку закончила, а тут вдруг пародия!
Но я очень довольна, что пришла в этот веселый коллектив. У нас особый, легкий жанр, у нас неповторимый совершенно режиссер Любовь Гречишникова, у нас лучшие костюмы, и с нами сотрудничают лучшие авторы. Все на самом высоком уровне, которому приходится соответствовать. И уровень этот постоянно растет. Иначе быть не может, потому что Владимир Натанович очень требователен в работе. Причем к себе гораздо более строг, чем к нам, артистам театра.
Мы для него дети, а детям иногда прощаются разные мелочи. Но мы стараемся его не разочаровывать, потому что он очень заботлив и внимателен по отношению к нам.
И мы выкладываемся на концертах и репетициях, много и честно работаем. Как все талантливые и востребованные артисты, а их мало, Владимир Натанович очень занятой человек, но всегда в курсе дел, у кого в коллективе что происходит. В любой проблеме выручит, поможет, обязательно найдет нужное слово.
Многим он дал дорогу на большую сцену и продолжает поддерживать до сих пор. Например, мне он помогает не потерять себя как певицу. И я очень ему за это благодарна.
Владимир Натанович, спасибо вам огромное! Живите долго и счастливо на радость близким, нам и вашему неизменному Зрителю!
– Меня зовут Герман Леви, я хочу добавить несколько слов. Когда после «Фабрики звезд» продюсера Матвиенко в 2003 году я искал работу, мне очень хотелось гастролей, зала – всего того, к чему я уже успел привыкнуть. А поскольку всегда, с пяти лет, работал с пародией, то выбор был предопределен. Люди, окружавшие меня, не думали, что это будет серьезно, а я уже в двенадцать лет из Самары, где тогда жил, отправил кассету со своими пародиями Винокуру. Там было попурри женских голосов. Ему понравилось, но он не знал, что с этим делать. Я продолжал совершенствоваться, выступал и постепенно в Самаре стал популярен. С возрастом стал понимать, что со стороны Винокура это был не отказ, просто я был слишком молод. Уже в сознательном возрасте одна моя подруга, Саша, актриса, подбила меня сходить к нему на кастинг. Неудобно было ему навязываться, но я пришел. Он посмотрел, назвал меня самым наглым, и я стал петь: выдал тридцать голосов по списку. Вел с Владимиром Натановичем диалог-импровизацию. От имени Диброва. Он подшучивал надо мной, и я расслабился, почувствовал себя в своей тарелке. Показав себя, я ушел довольный, но даже не надеясь на звонок. Винокур позвонил мне на другой день, пригласил показаться режиссеру Любови Гречишниковой. Она меня прослушала. И Владимир Натанович сказал, что образ Киркорова ищет. Мне дали три месяца сроку, а я на другой день уже был готов записывать Киркорова. Костюм нашли, и сразу взяли меня на гастроли. После «Фабрики» было приятно сменить коммерческий тур на творческий.
Владимир Натанович сам помогал мне собираться, бросая в гастрольный чемодан костюмы, приговаривал: «Не каждый день тебе заслуженный артист чемоданы собирает». В этой поездке я понял, что коллектив состоит из единомышленников, и у руководителя Винокура очень творческий подход. Он добрый, это видно по нему. Простой и очень умный, театр, по сути, только на нем и держится. У Владимира Натановича мощная энергия, но он все очень тонко чувствует. Моя гиперответственность часто мешает мне, он это видит и может успокоить одним словом. С ним не хочется надевать маски, лицемерить. Он сам очень искренний, теплый человек. А театр – это не шоу-бизнес, не тупое зарабатывание денег организаторами, здесь доминанта творческая. Он как отец. И он не страшный, с ним хочется в жизни ближе общаться. Он все время шутит. Беззлобно. Перевоплощается только на сцене, эти образы не переносятся в жизнь.
Владимир Натанович обаятелен, интеллектуал, настолько все делает профессионально, и находится постоянно в развитии. Винокуру это все интересно, и он абсолютно независтливый. Часто пародисты ненавидят друг друга, а он иной, он все уравновешивает. Он аккуратно учил меня жить в коллективе равных себе. Закулисные склоки портят, мешают расти. Находясь рядом с Винокуром, я расту как личность и очень за это благодарен. Хочу пожелать Владимиру Натановичу крепчайшего здоровья, он такой трудоголик. Надо отдыхать и учиться беречь себя. Остальное у него есть.
– Меня зовут Ирида Хусаинова. Я согласна, у Винокура есть все, что нужно артисту, и прежде всего в актерском и человеческом плане. Я тоже в театр попала демократично – прошла через кастинг. И не надеялась даже, что подойду, а теперь работаю с самим Винокуром! Он мягкий и щедрый, и меня поразило то, как трепетно он относится к своей маме, во всем ее поддерживает. Это дорогого стоит. И нас, артистов театра, он никогда не муштрует, все замечания по делу. Главное, что актерское нутро дает проявить. Работать у него в театре здорово и весело. Он изюмина в коллективе, творческий наш парусник. Добрый. Позитивный. И нас так же настраивает. Здорово, когда такие люди есть – самый лучший начальник – коллега, партнер, никакого давления сверху по вертикали власти. За счет этого мы команда, потому что нас ведет опытный руководитель. Искренне хочу пожелать ни в коем случае не меняться, здоровья его маме и ему самому, потому что артист такого класса себе не принадлежит, он принадлежит своему зрителю.
Глава 20
Генерал Борис Всеволодович Громов
Наша личная встреча с Владимиром Натановичем состоялась где-то в восемьдесят шестом – восемьдесят седьмом году в Афганистане. Я, естественно, и раньше хорошо знал его как артиста. А вот теперь знаю еще как друга и очень этому рад.
В то время в Афганистане была напряженная ситуация, и Винокур приехал с концертами, чтобы поддержать наших ребят. С тех пор о нем можно говорить словами из песни. «Обожаю, обожаю, обожаю!» Душевное состояние у меня выравнивается, когда я вижу Винокура, когда вспоминаю о нем.
Володя же не только юморист, в хорошем понимании этого слова, но он еще и очень серьезный человек. Смотришь на него из зрительного зала, и кажется, что он такой веселый, юморной, а на самом деле в жизни он бывает очень серьезным и решает очень серьезные проблемы. И это хорошо. Он все время кому-то помогает. А у Винокура иначе и быть не может. Достаточно посмотреть на его замечательную маму и на его отношение к родным, близким, друзьям и к недругам тоже. У него нет ненависти ни к кому и ни к чему, он очень хорошо относится к людям. Народ-то его не просто так обожает – от Володи исходит любовь. От манеры поведения, от облика, от манеры разговаривать.
Он никогда не бросит, не предаст. Это естественно. И ему, безусловно, присущ невероятный талант. В совокупности это и дает такую особую винокуровскую харизму.
Он часто рассказывает, как разыгрывал своих друзей, но со мной Володя такого еще не проделывал. Зато у нас с ним есть особая система общения. Когда он мне звонит, он говорит не «Здравствуй», а «Ноль ноль девять!». А я ему отвечаю: «Ноль ноль семь».
С Винокуром у нас в Афганистане была одна история. На моей памяти больше не было случая, чтобы артисты напрямую попали под обстрел. А у Винокура на концерте в штабе армии в Кабуле, как только начался концерт, практически одновременно открылся обстрел нашей территории. А народу битком в зале, Володя сам концерт ведет. Мне бы из зала рвануть и принять меры, как высшему должностному лицу, но нельзя – это вызвало бы панику. И выйти нельзя, чтобы выяснить обстановку. Надо было сидеть с улыбкой
