нашу корреспонденцию. Но это было маловероятно. Он или она надеялся на то, что мы не опередим его, не распечатаем письмо и не удивимся, что там бланки займа. Или мое нежелание распечатывать письма было известно, а поведение предсказуемо? Предположим, что так, но все же это весьма рискованная стратегия.
В календаре третье июня никак отмечено не было.
Я снова посмотрел на банковские бумаги. Там был указан банковский счет, с которого должны были поступать выплаты. Я не узнал номера – вероятно, он был фиктивный. Разве это нельзя было проверить по чекам? Возможно, в Испании к этому особое отношение, основанное на уверенности, что в их власти лишить вас дома. Но не один, а два банка были одурачены – очевидно, само по себе это уже доказывало, что система дает сбои.
Зазвонил телефон.
Это была Олая.
– Я обнаружила нечто очень важное, – сказала она. – По крайней мере я считаю, что это так.
Ее голос звучал напряженно, но вполне уверенно.
– Что?
– Вы знаете, где находятся конструкции Чиллиды?[v]
– Примерно.
– Вы должны приехать туда завтра в шесть утра.
– Зачем? – удивился я.
– Поверьте, так надо. Завтра в шесть утра.
– Как вы узнали? То есть что вы узнали?
– Не могу сейчас сказать. Помните, что я вам говорила о телефонах? Вы туда приедете?
– Да, – ответил я.
– Один.
– Ладно.
Я собирался задать другой вопрос, но связь уже прервалась.
Я находился в некотором смятении, но потом мне на ум пришли другие вопросы, и я решил перезвонить Олае. Я набрал рабочий телефон, но она не снимала трубку. Я позвонил коллеге, работающему в одном здании с нами. Он отправился взглянуть.
– Очевидно, сегодня ее не было на работе, – сообщил он, вернувшись.
Глава 22
Габриэль работала в баре в ночную смену и пришла домой около половины пятого. Она уже спала рядом со мной, когда я проснулся. Я выполз из постели. Моя мать, похоже, тоже спала, но когда я пошел на цыпочках по коридору, она позвала меня из спальни.
– Куда ты идешь?
– На улицу, – ответил я.
Я бы мог сказать, что направляюсь в туалет, но каким-то образом она знала, что это не так, иначе бы не спрашивала. Но как эта глухая старая летучая мышь вообще меня заметила?
Я доехал до Сан-Себастьяна, припарковал машину на окраине города и пошел в сторону скал.
Вероятно, единственным серьезным вкладом басков в западную культуру можно считать современную скульптуру. Конструкции Чиллиды – это гигантские куски металла, вмонтированные в каменные валуны на берегу, и, естественно, все местные жители ими очень гордятся.
В тот день море было неспокойно, волны бились о берег, а я спрашивал себя, не выглядит ли произведение искусства более привлекательным в ясный день, когда его освещают предрассветные лучи солнца, или таким конструкциям больше подходит штормовая погода.
Я не мог избавиться от ощущения, что выбрал неверную дорогу. Мне пришлось спуститься по почти отвесной тропинке, которая привела меня к опасному месту на камнях у подножия скалы. Я продолжил свой путь с большей осторожностью. Я надел неподходящие ботинки и одежду, потому что решил, что после встречи сразу поеду на работу. Я медленно, по дюйму, обошел скалу, и передо мной появилась первая из трех конструкций: огромные металлические клещи, воткнутые в камень. Вскоре я заметил вторую: такую же, как первая, но установленную под более правильным углом. Такую же суровую и строгую, как здешнее море.
Конструкции мне понравились. Они немного напоминали знаки евро или старые открывашки для консервов. Они как будто хвастались своей крепостью и функциональностью.
Теперь стала видна и третья конструкция. У нее была немного другая форма: дополнительная вертикальная линия спускалась вниз.
Еще окончательно не рассвело, а третья конструкция все еще находилась на расстоянии. Я сосредоточился на передвижении среди валунов и, когда приблизился, снова посмотрел на скульптуру.
У меня не скрутило желудок и не выделилась слюна. Я стоял прямо, а из моего рта просто текла рвота на подбородок и одежду.
Никогда в жизни мне не было так страшно.
На некоторое время мне пришлось присесть, а когда ко мне вернулись силы, я решил, что обязан подойти ближе.
На моем пути оказались валуны, и мне пришлось забраться немного выше, чтобы добраться до места. Теперь я разглядел одно ребро, посеревшее и голое, на нем не было мяса, как будто его обглодало животное. Ребро торчало из тела горизонтально; его выбили сзади, но одним концом оно еще держалось.
Само тело было наколото на металлическую часть конструкции, и стальной конец торчал из живота. Это была женщина. На ней была белая майка, задранная на груди; ткань стала коричневой от засохшей крови. Остатки рубашки на плечах яростно трепал ветер.
Ее голова была наклонена вперед и влево и прижата к груди; вероятно, ее шея была свернута. Правое веко вспухло и налилось кровью. Торс держался прямо, потому что грудная клетка сплющилась о металл. Кроме ребра, наружу торчали серые внутренности, зацепившиеся за стальной конец.
Я подошел ближе и понял, что это Олая.
Глава 23
Металлический стержень, проколовший Олаю, был таким толстым, что не было ни малейшего шанса, что она осталась жива. Ближе подобраться было нельзя. Инстинкт самосохранения настойчиво советовал мне бежать и постараться все обдумать.
Я прошел обратный путь среди валунов, молясь, чтобы меня не подставили. Я понимал, что совершивший убийство знал о нашей встрече и мог позвонить в полицию, чтобы обвинили меня. Они запросто могли меня арестовать.
Наверное, Олая приехала на место немного раньше назначенного срока. Соответственно, у преступника было мало времени, чтобы ее убить, проткнуть тело и скрыться. Убийца мог все еще быть рядом и наблюдать за мной.
Я оглядел верхушки скал и береговую линию, но никого не заметил.
Я бы мог сам сообщить полиции о преступлении. Так поступил бы невиновный человек. Но тело еще не остыло, и все бы указывало на меня. Мне действительно нужно было побыстрее скрыться.
Пробираясь между скал, я ломал голову над тем, что она собиралась мне сказать. Хотела обвинить какого-то человека, и поэтому у него не осталось выбора и он был вынужден убить ее? Что, черт возьми, это могло быть? И почему она хотела встретиться в окрестностях Сан-Себастьяна? Это довольно далеко от работы и от мест, где мы жили.
Я вспомнил, что меня вырвало. Меня вывернуло на валуны. Кажется, камни находились выше уровня прилива, стало быть, вода ничего не смоет. Смогут ли они взять образец и сделать анализ ДНК? В основном там была вчерашняя пища и много желудочного сока. Я подумал, что нужно вернуться. Я бы мог зачерпнуть ладонями морскую воду и попытаться вымыть камни. Но вдруг явится полиция и застанет меня за этим занятием? Не похоже на действия невиновного человека. Боже, почему меня так трясет? Я всегда дрожу. Всю свою жизнь я был слабым и испуганным.
