себе.
— Как его зовут? Э-э… Флаффи. Бедняжка, мне так жалко малыша. Он, наверное, до смерти напуган. — Квентин изобразил на лице глубокую печаль. — Я так любил ласкать его, гладить по мягкой шерстке. А вдруг он попадет под колеса какого-нибудь экипажа? Я ужасно боюсь за него. О, если бы кто-нибудь помог мне искать его!
— Если я увижу Флаффи, сэр, я постараюсь поймать его, — пообещала Дейзи.
— О, благодарю вас, мисс. Кстати, а вас как зовут?
Квентин измерил взглядом расстояние до девочки. Если он быстро выскочит из кареты, то успеет схватить ее. Впрочем, чтобы не рисковать, он решил подманить ее поближе, а потом уже действовать.
— Вы забыли свое имя?
Тень сомнения пробежала по лицу Дейзи.
— Я вас узнала, сэр. — Она невольно попятилась. — Вы неприятный человек.
Квентин едва сдержался, чтобы не засмеяться.
— Почему вы так решили, моя дорогая?
— Вы пялились на меня из окна кареты на школьном дворе. Это было неприлично.
— В таком случае я прошу у вас прощения и в знак примирения предлагаю отведать вот этих конфет. Ну что, мир?
Дейзи взглянула на коробку в его руках и покачала головой.
«Спокойно, старина, — сказал себе Квентин. — Главное, чтобы она не подняла шум».
— Что вы здесь делаете одна? — снова спросил он. — Где ваши учителя и подруги?
Дейзи вздохнула:
— У нас в пансионе тихий час, но мне не хочется спать.
— У вас такой несчастный вид. Что-то случилось?
— У меня большое горе, сэр! — со слезами на глазах воскликнула девочка. — Сначала мою лучшую подругу забрала из пансиона мама, а потом уволили мою любимую учительницу. Теперь мне так одиноко!
— В таком случае поедемте со мной на поиски Флаффи, это поможет вам развеяться, — предложил Квентин.
Обернувшись, Дейзи взглянула на здание школы, прятавшееся за деревьями.
— Мне не разрешают кататься в экипаже с незнакомыми людьми, — с сожалением проговорила она.
— Никто об этом не узнает. Через час я привезу вас назад. Неужели вы равнодушны к судьбе маленького Флаффи, мисс… э?..
— Мэннинг, — подсказала девочка и оглянулась по сторонам. — Будем надеяться, что с вашим щеночком все будет хорошо.
— А кем приходится вам владелец угольных шахт мистер Мэннинг? — поинтересовался Квентин.
— Это мой папа.
У Квентина перехватило дыхание. Оказывается, девочка была наследницей самого Мэннинга, баснословно богатого человека! Боже правый! Компании Мэннинга принадлежали каменноугольные бассейны по всей Англии. Квентин почему-то сразу же вспомнил покойную тетушку Девлина, которая тоже происходила из семьи промышленного магната. Выйдя замуж за Стратмора, Августа спасла его знатный род от разорения. Обедневшие аристократы нуждались в деньгах, а богатые промышленники и торговцы — в титулах.
Квентин всю жизнь мечтал жениться на богатой невесте — это избавило бы его от множества неприятностей и позволило не клянчить постоянно деньги у Карстэрза, а значит, стать независимым от него.
Барон как завороженный смотрел на юную прекрасную девственницу. Удача сама шла к нему в руки. Он был бы не прочь предаться любовным утехам с этой красавицей, если бы не мысль об огромном состоянии ее отца. Приданое Дейзи наверняка в десятки раз превосходило годовой доход, который Квентин получал от своего йоркширского имения, расположенного на неплодородных каменистых почвах.
«Думай, старина, думай». Квентин изо всех сил старался напрячь мозг, не привыкший к размышлениям. Дейзи еще училась в школе, однако если барон станет ждать, когда девушка начнет выезжать в свет, он может опоздать. Такую невесту сразу же окружит толпа кавалеров, и тогда… Нет, ему необходимо было действовать немедленно.
Квентин решил, что добьется руки этой девочки. Ее отец, конечно же, не откажется породниться с ним, услышав, какой титул он носит. Квентин был бароном, хотя знатоки генеалогии ставили под сомнение чистоту его рода, однако угольному магнату было не обязательно знать об этом.
— Дейзи! — раздался невдалеке пронзительный женский голос, и вскоре из-за деревьев показалась встревоженная учительница. — Немедленно идите сюда!
Дейзи вздохнула:
— Надеюсь, вы найдете своего щенка, сэр. — Она улыбнулась.
— Конечно, дорогая, не беспокойтесь, все будет хорошо.
— А сейчас вам лучше уехать, сэр.
— Как вам угодно, мисс. — Квентин помахал девочке рукой. — Но я обязательно вернусь.
— Может быть, ты все же передумаешь и поедешь с нами в оперу? В нашей ложе много свободного места. — Джесинда поправила серьги с бриллиантами.
— Нет, спасибо, я лучше останусь дома. — Лиззи, полулежа в уютном садовом кресле под полосатым тентом среди пышных растений, с завистью разглядывала подругу. Джесинда была удивительно хороша собой, а великолепное белое платье и усыпанная бриллиантами диадема еще больше украшали ее.
— Мне не нравится то, что я еду развлекаться, а ты остаешься дома. — Маркиза нахмурилась. — Хочешь, я тоже не поеду? Для меня это будет не большая потеря…
— Перестань, Джесс; мне просто хочется побыть одной, чтобы обдумать ситуацию.
Джесинда лукаво улыбнулась:
— Сердце подсказывает мне, что ты чувствовала бы себя намного лучше, если бы имела возможность поговорить с одним знакомым виконтом.
— Это что — написано у меня на лице? — вздохнув, спросила Лиззи.
Джесинда кивнула:
— Ты никогда не умела скрывать свои эмоции. Но все же я прошу тебя, поедем со мной и Билли в театр. Ты еще успеешь одеться. Опера отвлечет тебя, и ты выбросишь наконец этих негодяев из головы.
— Кажется, эта опера поставлена на сюжет трагедии?
— Верно, однако эта трагедия будет разворачиваться на сцене, а не в жизни. — Маркиза усмехнулась. — Честно говоря, наиболее сильное удовольствие я получаю, наблюдая за тем, как Билли хмурится и ерзает в кресле, с нетерпением ожидая конца представления. Это так забавно!
— Раз он готов ради тебя ездить в оперу, значит, действительно любит тебя. — Лиззи засмеялась.
— Не беспокойся за Билли, он никогда не остается без награды за свою самоотверженность, — с лукавой улыбкой заметила Джесинда. — Что ж, мне пора. Если тебе что-нибудь понадобится, позови дворецкого и не переживай о том, что миссис Холл уволила тебя. Все, что ни делается, к лучшему; мирок пансиона был слишком тесен для тебя…
Лиззи с удивлением посмотрела на подругу. Ее слова были созвучны тому, что однажды сказал Бен. Может быть, они оба правы?
Когда Джесинда ушла, Лиззи глубоко задумалась. Она слышала, как отъехала карета, и потом долго сидела под тентом на открытой террасе, уставленной экзотическими растениями в красивых горшках, любуясь закатом.
Когда на Лондон опустились сумерки, в кронах деревьев запели ночные птицы. На юге и на западе горели огни увеселительных заведений, но на окраине Риджентс-парка было темно. Время от времени издалека доносились кряканье уток, плавающих в пруду, и грохот колес проезжающего экипажа.
На сердце Лиззи было неспокойно, ее терзали сомнения. Одно было ясно: она не могла вечно прятаться здесь.
Почему Дейв не попытался встретиться с ней? Казалось, он потерял к ней всякий интерес. Виконт за
