ей очень шел.
На кривых улочках уже зажглись фонари. Они торопливо миновали шумную и толкучую Сент-Пол и углубились в безлюдный лабиринт. Откуда-то доносилось цоканье копыт, скрип каретных колес.
– Вот поэтому-то я и не хочу проехаться в карете! – Анна ответила каким-то своим мыслям. – Потому что, если мы будем в ней ехать, мы будем слушать скрип и цоканье только от нашей лошади и кареты. А так, ты только прислушайся: и слева, и справа, и впереди!
В ресторане Анна попросила красного вина. Он в очередной раз умилился, как же она моментально пьянеет.
– Хочешь попробовать рагу из северного оленя?
– Конечно хочу, – она радостно закивала. – Медведя я, помнится, ела, и он был жесткий. А оленя, да еще северного – никогда!
Анна действительно умела радоваться жизни, каждому ее моменту. Она сидела, поглядывая по сторонам, трогая рукой кирпичную кладку стены возле их столика. Чуть не захлопала в ладоши, когда им принесли рагу в красивых горшочках.
– А ты действительно думаешь, что можно там быть с кем попало? – Она сосредоточенно копалась вилкой в рагу.
– Где? – поперхнулся Александр.
– Ну, на острове… – Анна как ни в чем не бывало продолжила разговор, оборванный часов эдак пять назад.
– Милая, мысли у тебя скачут как блохи.
Анна согласно кивнула, не забыв отправить в рот кусок оленины:
– Вкусно!
– Ну конечно, не с кем попало. Есть люди, которые мне изначально неприятны. Женщины…
– Ух ты! Есть женщины, которые тебе неприятны? – она смеялась.
– Ну разумеется, есть. Думаешь, я так уж неразборчив?
Анна не ответила, только с сомнением приподняла бровь.
– Но если симпатичная дама, без вредства, с понятиями… То почему бы и нет? В конце концов, есть же всякие игры.
– Какие игры без доверия и любви? Это не игры, это так, притворство.
Он и не заметил, как она стала серьезной.
– Видимо, мы немного по-разному понимаем игру. Игра – она и есть игра, при чем тут любовь?
– Возможно, что и по-разному, – она отпила из бокала вина, повертела в руках вилку, – но мне кажется, что без настоящей близости это не игра, а притворство и обман. Настоящая игра начинается, только когда есть некая… ну не знаю… основа, что ли…
– Ну и какая же игра, когда любовь? Тогда просто любовь, жизнь, все серьезно, – он терял нить.
Анна упорно пыталась поставить все с ног на голову:
– Так вот тогда все и начинается! Вы можете создавать сколько угодно миров! И жить там, и играть! Бес-ко-неч-но!
– Так, тебе больше не наливать… А без любви, по-твоему, это не игра?
– Не игра. – Анна подперла рукой щеку и принялась внимательно разглядывать плющ на стене. – Тут ведь как получается? Если один любит, а другой – нет, но играет, тут все понятно. Это называется обман и неинтересно.
– А если оба играют? Вот как мы с тобой?
– А вот это я и пытаюсь сейчас понять! – Она глубокомысленно воздела к небу палец, потом тряхнула головой и предложила: – Пойдем погуляем, проведаем собаку.
Они плутали по темным узким улочкам. Вышли к дому со стрельчатыми окнами, где за решеткой окна опять маячила собака. Анна посвистела, подзывая ее. Собака подошла к решетке, просунула голову сквозь прутья и меланхолично гавкнула.
– Хорошая собака. А комната по-прежнему выглядит только что покинутой. Я буду их вспоминать – и комнату, и собаку, – Анна улыбнулась Александру, взяла его за руку. – Ну что, пойдем в гостиницу?
В номере он плеснул себе коньяку из фляжки, взглянул вопросительно на Анну, она кивнула. Он уже знал, что коньяк она только лизнет и оставит допивать ему.
Анна сидела на кровати, скинув золотые туфельки без каблука, похожие на балетные. Вертела в руках рюмку и о чем-то думала. Александр ее не теребил: он любил вечером посидеть с рюмочкой коньячку, бездумно, расслабленно.
– Ты знаешь, я, кажется, поняла, как это – когда оба притворяются, – она говорила вполголоса.
– И как? Тоже обман и неинтересно?
– Не-а. Это просто глупо. То есть ненаказуемо, поскольку оба притворяются, но попросту глупо и бессмысленно. Пустое. – Она вскочила, крутанулась на носках, он поймал ее руку, притянул к себе.
– Ты знаешь, я просто дурею от того, какая у тебя нежная кожа, – сказал Александр, проводя губами по тонкой руке вверх, к сгибу локтя. – Ну что, будем ложиться спать?
День пятый
Сквозь сон Александр слышал, что Анна вышла в ванную, прикрыла за собой дверь и о чем-то говорила по телефону. Ему показалось, что она договаривается о ренте машины. Александр мысленно пожал плечами и провалился обратно в сон.
Его разбудил скрип двери: Анна, держа в руках два стакана с кофе, осторожно входила в номер.
– Проснулся? А я вот уже принесла тебе кофе в постель! – она рассеянно улыбалась.
– Какая ты заботливая, просто сказка! – он привычно начал незатейливую игру.
– Нет, не сказка! Я – сокровище! – Анна поставила кофе на тумбочку и принялась зачем-то укладывать в косметичку разбросанные мелочи. – Ты вставай скорей, там уже завтрак сервируют.
– А какие у нас сегодня планы? Ты уже придумала?
– Да-да, я уже придумала. – Анна вытащила из комодика какие-то свои вещи и принялась примериваться, как бы запихнуть их в рюкзак.
«Некоторые женщины совершенно теряются, если не занимаются бессмысленным делом. Ну вот зачем она пихает в рюкзак платье?» – Александр прихлебывал кофе и лениво наблюдал за угловатыми движениями Анны. Мыслей никаких не было, да их и не хотелось.
– Ну и чем же мы будем заниматься, сокровище?
– Потом, все потом. – Анна быстро окинула взглядом комнату, рассеянно отмахнулась от него, словно отгоняла муху. – За завтраком расскажу. А то ты никогда не встанешь.
– Будет сюрприз?
– Ну… В общем, да.
Анна задумчиво ковыряла вилкой омлет. За окнами опять разгорался солнечный день. «С погодой нам повезло, – Александр чувствовал себя довольным и умиротворенным. – Чтобы в конце августа в Канаде несколько подряд таких безоблачных дней…»
– Так что ты придумала насчет сегодня? – не выдержал Александр. Скользнул глазами по ставшему уже привычным утреннему интерьеру ресторанчика, мимолетно обласкал взглядом Сюзан. Сюзан захихикала и подскочила подлить ему кофе.
Анна улыбнулась чему-то своему, покачала головой. И ответила, изучая что-то в тарелке, старательно пряча от него глаза:
– Мне бы хотелось, если ты, конечно, не против, чтобы ты отвез меня в Септ-Айл.
– А что в Септ-Айле? Там ведь только порт, если я правильно помню? Ну поедем, если хочешь.
Сюзан поглядывала на него от барной стойки. Поймала его взгляд, опять захихикала. «Славное создание…» – Александр прислушался к своему благостному расположению духа.
– Прости, так что про Септ-Айл? – ему показалось, что Анна как-то упорно молчит.
– Я сегодня тебя покину. – Она наконец-то взглянула на него. Она улыбалась, но глаза смотрели настороженно, напряженно. – Надолго, навсегда, – последние слова она произнесла усмехнувшись, с нарочитой оперной интонацией.
– И где же ты меня покинешь? – Александр включился в игру.
– В Септ-Айле. Поэтому я и прошу тебя отвезти меня туда. Мне еще надо сдать машину здесь.
