«И сколько времени вам понадобится, чтобы закончить проект?»
«Б
«Судя по рассказу нашей глубокоуважаемой гостьи из будущего, Иосимура львиную долю времени потратил на поиски анксиолитика…»
«Во-первых, я знаю, что в итоге послужило анксиолитиком у Иосимуры, из его записей. А во-вторых, я могу усовершенствовать его состав, потому что в наше время можно достать компоненты, которых не было у японцев».
Волковский думает.
«Вероятно, придётся перенести штаб сюда».
Морозов хмурится.
«Теперь, когда у нас появилась цель, – продолжает Волковский, – мы не можем просто произносить высокопарные речи за курением трубок. Мы становимся хранителями, у которых есть предмет хранения».
«Сначала надо достроить анабиозис…»
«Совершенно верно. Как только мы убедимся, что он работает, мы перенесём штаб сюда».
«Придётся что-то придумывать для сына и его семьи», – говорит Морозов.
«Придётся. Но это ваша забота, Алексей Николаевич. Я вряд ли смогу вам помочь».
«Вы можете выкупить у меня дачу».
Волковский смеётся.
«А вы хитрец!..»
«Есть ещё одно «но», – продолжает Морозов. – Цель – это прекрасно, но я хотел бы запатентовать анабиозис. Человечеству нужны подобные технологии».
«Погодите с этим, Алексей Николаевич. Когда он заработает, тогда и будете думать о патенте. Первичная цель – хранить. Осчастливить человечество – это цель третья…»
Неожиданно Морозов понимает, что Волковский не хочет обнародовать идею анабиозиса. Более того, Волковский готов остановить Морозова любой ценой.
Старик, ты и в самом деле веришь в то, что мы должны сохранить Майю – и только? Ты веришь в эту чушь? Да, мы должны, но есть тысячи людей, которым анабиоз спас бы жизнь. Которые могут заснуть, чтобы дождаться своего лекарства. Есть и более простые варианты. Скажем, человеку срочно нужна пересадка, а донора нет. С помощью анабиоза можно дождаться донора. Можно даже вырастить, клонировать его для получения подходящего костного мозга или редкой группы крови. Это же невероятные возможности для медицины, прорыв в науке, Нобелевская премия!
Но Алексей Николаевич понимает, что не только научное рвение и алчность подвигают его на создание анабиозиса, не только Майя и общество хранителей времени. В первую очередь анабиозис освободит его от необходимости спасать людей при помощи эвтаназии. Анабиоз заменит смерть, чтобы возродить умирающих, подтолкнуть их к жизни.
Если он построит анабиозис, а Волковский переместит сюда штаб, значит, он уже не сможет… стоп.
Хладнокровие, только хладнокровие.
«О чём вы задумались, Алексей Николаевич?»
«Ни о чём. Буду работать».
Он оставит этот анабиозис с Майей внутри – Волковскому. Старику можно верить: он и в самом деле хочет выполнить миссию хранителя. Но на этом Морозов не остановится. Он, как и планировал, запатентует и построит новый анабиозис. Найдёт спонсора, продаст разработку крупной компании. Главное – не выдать себя.
Но Волковского провести непросто.
«Майя, то, что я сейчас скажу, вас никоим образом не касается», – он отвешивает девушке поклон.
«Знаете, Алексей Николаевич, – продолжает старик, – я понимаю ваше желание угодить человечеству, спасти множество жизней, в конце концов, разбогатеть. Более того, я прекрасно понимаю, как вы будете действовать дальше. На деньги общества вы построите анабиозис, добьётесь, чтобы он работал, оставите его хранителям, а сами будете спокойно проектировать, патентовать, конструировать новую машину – уже для человечества. Вы спрашиваете меня, в чём проблема? Почему я против? Я не против. Я очень даже «за». Мне самому хотелось бы лечь в подобную машину и дождаться того времени, когда будет побеждён процесс старения…»
Морозов не удивляется тому, что Волковский легко раскусил его. Но он не понимает, куда клонит руководитель общества хранителей времени.
«А вот теперь, – продолжает Волковский, – мы зададим один вопрос нашей героине. Майя, скажите, пожалуйста, когда был изобретён анабиозис? Мне кажется, что ответ на этот вопрос не повредит вашему и нашему будущему».
«Во второй половине двадцать пятого века. Первые патенты появились примерно в 2460-х годах».
«Вот! – Волковский поднимает палец. – Понимаете, Алексей Николаевич? Не вы изобрели анабиозис. Кто, кстати, его изобрёл?»
Морозов прислоняется к стене, потому что всё понимает.
«Группа учёных из Харбинского университета».
Волковский наклоняет голову. Он похож на старую мудрую птицу.
«Харбин, понимаете? Не вы, а Харбин. Судя по всему, они найдут подвал Исии и сделают свою модель, основываясь на его разработках. Почему это произошло так поздно, я не могу сказать. Возможно, вам повезло, а бункер по иронии судьбы ещё триста лет простоит нетронутым. Кроме того, у них не будет чертежей и записей Иосимуры – придётся анксиолитик разрабатывать с нуля, это ещё лет на сто потянет. Но вы, Алексей Николаевич, не будете первооткрывателем анабиозиса. Я не знаю, почему. Поверьте, не я буду вам помехой».
Морозов делает два шага и тяжело садится на диван.
«А вы, Алексей Николаевич, меня уже в старые маразматики успели записать, не так ли?»
Он смеётся.
«Ладно. Посмеялись и хватит. Итог нашей с вами встречи таков: во-первых, вы предоставляете мне результаты рентгеноскопии нашей гостьи; во-вторых, вы строите анабиозис. Всем, что нужно, я буду вас обеспечивать. В том числе и помощниками. А дальше – посмотрим».
Морозов поднимается.
Волковский целует Майе руку.
«Мадемуазель, вы прекрасны. Если бы я был моложе хотя бы на сорок лет, я бы несомненно за вами приударил».
Майя улыбается и делает некое подобие реверанса.
Некоторое время Волковский возится с шерстяными носками и подсохшими у камина туфлями, а затем мужчины выходят на крыльцо. Дождь уже закончился.
«Следите за ней, Алексей Николаевич. Она умнее нас с вами, мне кажется», – говорит старик.
«Почему вы так думаете?»
«Потому что она, ничего не делая, очаровала меня и, кажется, влюбила в себя вас. А это свойство умной женщины, которая умеет использовать мужчин».
Морозов качает головой.
«Я прав…» – протягивает Волковский и медленно идёт к машине.
5
Олег появляется в кабинете Алексея Николаевича внезапно.
«Отец!» – говорит он строго и серьёзно.
Морозов поднимает глаза на сына. Он не предвидел этого разговора.
«Ты хочешь продать дачу?»
Великолепную, шикарную дачу, на которую ушло столько сил и денег, с гаражом, с бассейном, ту самую дачу, которую так любит Катя, дом около леса, дачу с белками, прыгающими по невысоким сосенкам, и с огромными зелёными кузнечиками.
«Откуда ты узнал?».
