сносных жилищ. Начался падеж лошадей и вместо них приходилось впрягать в упряжки солдат.
Французы возвели из примитивных деревянных сараев целый городок на берегу Камышовой бухты, дав ему название Камыш. Здесь разместились госпиталь, тыловые части и склады. Английские войска располагались в палатках, а многочисленных больных отправляли в Константинополь. Из Англии доставили конструкции для строительства бараков и конно-железной дороги. Однако к их возведению приступили только по прибытии из Лондона рабочих и инженеров. Деревянные казармы появились только в декабре, а конно-железная дорога от Балаклавской бухты к позициям осадной армии была закончена лишь в марте 1855 г.
Союзники стремились создать перевес в орудиях и тем самым ускорить захват Севастополя. В Крым из Англии и Франции отправляли самые совершенные и крупные орудия того времени. На вооружении экспедиционного корпуса появились мортиры и пушки, стреляющие ядрами и бомбами весом до 130 кг; для их установки на позициях использовали специальные подъемные приспособления. Французы построили мортирные батареи № 21 и № 22, вооруженные крупнокалиберными орудиями, нацеленными главным образом на четвертый бастион. Английские войска закончили в ноябре балаклавские укрепления, начатые после Инкерманского сражения, и установили на них 37 орудий большого калибра. Эти укрепления вместе с французскими батареями, редутами и ложементами на Сапун-горе составили сильную оборонительную линию протяженностью в 18 верст для защиты осадных войск от нападения русской армии со стороны Черной речки. В порядке отступления следует сообщить читателю о истории появления на страницах книги малоизвестных гравюр и рисунков. В Крымскую войну редакции многих газет и журналов Англии и Франции направили на театр военных действий своих репортеров-художников, которые запечатлели сражения и сцены из жизни экспедиционного корпуса.
В фондах Центральной Военно-морской библиотеки хранятся три большие папки неизвестного собирателя с вырезками иллюстраций о Восточной кампании, помещенных в различных изданиях того времени. Автор использовал часть этого уникального собрания.
Возвратимся к событиям зимы 1854—1855 гг.
Русские солдаты на позициях ютились в шалашах, норах и расщелинах, не имея нормального питания и теплой одежды. Полушубки застряли где-то по пути в Крым и прибыли только весной 1855 г., вместо них использовали мешки и рогожи, слабо защищавшие в условиях суровой в тот год зимы. Армия испытывала перебои и в продовольственном снабжении; в войсках появились больные холерой, лихорадкой и поносом. Но, несмотря на невзгоды, защитники города сохраняли твердую воинскую дисциплину и высокий воинский дух. Днем и ночью продолжались работы по укреплению оборонительной линии. На бастионах и батареях наращивали брустверы и углубляли рвы. В ноябре Малахов курган стал превращаться в главный опорный пункт Корабельной стороны. С сентября здесь оборонительными работами заведовал полковник Ползиков, грамотный, энергичный и храбрый военный инженер. Вместе с начальником четвертого отделения контр- адмиралом Истоминым он организовал непрерывные работы на бастионе — работали под артиллерийским огнем и в любую погоду. К январю 1855 г. отдельные батареи были объединены в замкнутое укрепление с бруствером высотой до 3,6 и толщиной 6 м; бастион окружал ров глубиной 3 и шириной 4,5 м. Для гарнизона, насчитывавшего три тысячи человек, возвели блиндажи; 50 орудий, установленных на укреплении, разделяли траверсы, а заряды находились в прочных пороховых погребах. За контрэскарпом в несколько рядов устроили засеки и оборудовали волчьи ямы. Одновременно траншеи, примыкавшие к Малахову кургану, превратили в куртины и перед ними вырыли рвы глубиной 2,4 и шириной до 4,5 м. Второй бастион сделали замкнутым, а на первом бастионе удлинили батареи. Траншею между бастионами переделали в полевой окоп для ружейной обороны, приспособив каменный завал для стрелков. Возведение укреплений продвигалось успешно и в основном было завершено к новому году, а 1 января 1855 г. полковник Ползиков был назначен заведовать оборонительными работами на Северной стороне. Здесь начали строить систему укреплений, способную противостоять врагу на случай высадки новых десантов или ухода с Южной стороны русских войск. Под руководством Ползикова на Северной стороне установили 216 орудий большого калибра. Принял участие полковник Ползиков и в сражении на Черной речке. Командуя возведением переправ через реку и водопроводный канал, он получил контузию, но остался в строю. В. П. Ползиков был награжден орденами Св. Анны 2-й степени с императорской короной, Св. Владимира 4-й степени и Св. Георгия 4-й степени.
Последнюю, высшую, награду он получил за мужество и храбрость, проявленные на четвертом отделении оборонительной линии, где под обстрелом неприятеля исправлял и возводил новые укрепления, не дав врагу приблизиться и подавить русскую артиллерию. По поводу последней награды наследник цесаревич Александр писал Ползикову:
'Любезный Ползиков, поздравляю тебя с наградою храбрых. С самого детства был ты стоек; помню я, как ты с особенным искусством умел стоять на голове; очень обрадовался я, узнав, что ты умеешь так же твердо стоять головою за Государя и Отечество.
Посылаю тебе орден Св. Георгия.
Спасибо, Ползиков.
16 февраля 1855 г.'[92]
Но вернемся к событиям в крепости. Во второй половине ноября 1854 г. ее защитники перешли к наступательной обороне. Перед передовыми позициями стали создавать сеть ложементов и завалов, откуда вели ружейный огонь по противнику. Кроме того, оттуда корректировался артиллерийский огонь русских батарей, а «охотники»[93] могли совершать ночные вылазки в стан врага. Прицельные выстрелы с близкого расстояния по ружейным амбразурам и солдатам, ведущим работы, причиняли неприятелю значительный урон, а главное, замедляли строительство траншей и параллелей. Союзные войска пытались захватить эти передовые позиции, но русские солдаты упорно сражались за них.
Тем временем французская осадная армия продолжала наращивать количество орудий, действовавших против четвертого бастиона. Она не отказалась от намерения произвести штурм города через это укрепление. Но и осажденные незамедлительно приняли меры для отражения предполагаемой атаки противника: закладывались новые батареи, возвели вторую линию баррикад в городе, приступили к созданию главного опорного пункта Городской стороны на мысе Хрустальном. Четвертый бастион начали замыкать с горжи при помощи стенки и рва. Перед редутом Шварца приступили к возведению двух линий ложементов. Это позволило остановить дальнейшее приближение французских параллелей к редуту и избежать усиления флангового обстрела четвертого бастиона.
Ложементы, в отличие от завалов, строились по заранее намеченному плану. Первую линию ложементов, предназначенную для размещения стрелков, заложили в 100 м перед редутом в ночь с 20 на 21 ноября. Солдаты передвигались и работали почти бесшумно, зачернив белые армейские ремни. Инженеры на месте возведения ложементов натянули шнур в 90 см над поверхностью грунта и по нему установили два ряда бочонков. Сверху сделали бойницы из мешков с грунтом. Когда углубились с внутренней стороны ложемента на 45 см, наткнулись на скалу, и грунт для наружной обсыпки бочонков стали подносить с ближайшей местности. К утру работы были почти закончены. Ложемент длиной около 20 м имел бруствер толщиной почти 1,5 м и внутреннее углубление шириной более 3 м.
Французы в течение ночи так и не заметили сооружения вблизи своих позиций ложемента. А днем засевшие в ложементе 20 стрелков открыли меткий огонь по солдатам противника, возводившим траншею, и заставили их укрыться. Артиллерия неприятеля пыталась разбить ложемент, но стрельба по малой и хорошо приспособленной к местности цели оказалась безрезультатной. В последующие ночи построили еще шесть ложементов. Их наружные крутости спланировали для рикошетирования ядер и снарядов, а внутренние выемки оформили в виде гласиса. В случае захвата противником укреплений русская артиллерия могла вести прицельный огонь, не дать противнику закрепиться в ложементах и быстро перестроить их для своих войск.
В трех ложементах первой линии расположилось по 30 стрелков в каждом, а во второй линии находился резерв из 200 солдат на случай отражения штурма. Дальнейшее продвижение вперед параллелей французов на этом участке оборонительной линии прекратилось. Но такие работы начались у Карантинной
