ситуация.
– Что ты, Владимир Лексаныч проверенный, тертый волк. Он бы никому мой адрес не дал.
– Не велика проблема, найти наш адрес. Дело в другом: слежка есть – это очевидно. Какая теперь разница, как они добыли адрес? Важно то, что тебе домой тоже нельзя. Сейчас они видели, как ты меня увозишь, а значит, складывать оружие не намерен. Во всяком случае, на их месте я бы именно так это расценила.
– Может, мы временно переезжаем, чтобы пожить у подруги и залечить стресс?
– А они подождут, им торопиться некуда. Если вернешься один, значит, увозил прятать жену, а сам не успокоился.
– Ты умница, Настен, что бы я без тебя делал? Половина преступников, которых я упрятал, разгуливала бы на свободе, если бы не ты.
– Шутки шутками, Алеша, но я боюсь тебя одного отпускать. Ты не должен возвращаться.
– Значит, все время, пока я ездил на встречу со стариком, кто-то буквально сидел у нас под дверью и ждал сообщения, появился ли Мохов возле общаги?
– Вот именно.
– «Домой не возвращайся», прямо девиз сегодняшнего дня.
– Ты о чем?
– Да так о своем, о девичьем. Кстати, хвоста не вижу. Сколько смотрю, все чисто.
– А зачем сейчас за нами следить, ведь я им не нужна. А тебя они могут и подождать.
– Хорошо, а если я просек их план и, спрятав тебя, сам поселился у друга или в гостинице, что тогда?
– А тогда они спросят у твоих коллег: куда это капитан Мохов запропастился? И услышат два варианта: или живет с женой у друзей и пытается забыть кошмар, или снял номер в гостинице и замышляет: поквитаться. Алеша я чувствую, кто-то из своих, сознательно или сам того не понимая, работает на банду. Теперь скажи мне, как ты намерен поступить?
– Я намерен их поймать и подвесить: высоко и надолго.
Ничего другого Настя услышать не рассчитывала. Оставшуюся часть пути ехали молча. Гостеприимный дом Вахида Азеровича был всегда открыт для друзей, но, если надо, мог в любую минуту стать неприступной крепостью, которую охраняют четыре кавказские овчарки и десяток вооруженных людей. Бывший директор овощной базы, а ныне хозяин нескольких продуктовых рынков, Гасымов Вахид Азер-оглы не только испытывал привязанность к чете Моховых, но и считал себя должником Алексея за очень давнюю историю, когда сегодняшний капитан носил погоны лейтенанта. Поздней осенью нагрянули к Гасымову парни в спортивных костюмах с мясистыми, бритыми затылками и сказали: «плати», заломив такую сумму, что пожилой Вахид едва дар речи не потерял. В общем отказался. Те пожали плечами и ушли. А назавтра две палатки сгорели. Парни опять пришли, дескать, не заплатишь, сам сгоришь. Сел Вахид, обхватил голову руками: хоть волком вой. Для бизнеса часть денег взята в кредит, часть у друзей одолжена. А тут эти… Пошел Гасымов в милицию правду искать, но и там ему мягко намекнули: иди, мол, сам разбирайся. И ушел бы, не подвернись молодой лейтенант с максималистскими представлениями о добре и зле, а также со специфическим чувством юмора. Приглашает одного из «спортсменов», якобы на опознание, да не куда- нибудь, а в психиатрическую лечебницу. А там показывает, что бывает с человеком после лоботомии, если тот не признается в незаконной продаже наркотических средств. «Спортсмен» во всем, конечно, признался, а заодно и всех подельников выдал. Объяснили ребятам, что рэкетом вредно заниматься: можно за наркоторговлю загреметь. Гасымов от счастья чуть не плакал, клялся в дружбе и клятву свою никогда не забывал.
– Заходытэ, госты дорогые. Всегда рад такой хорошая пара, душа рада, хоть сам женись в девятый раз.
– Вахид Азерович, извини, дорогой. Настя, если можно, пусть дня три у вас поживет. – Мохов решил не заходить в дом.
– Какой проблем, пусть хоть тры года живет. А сам что, даже чаю не выпьешь?
– Не могу! Очень важная работа и очень срочная.
– Понимаю тебя. Разве у Мохова бывает па-другому. Дай им, как следует, пусть знают, кто в доме хозяин! Ну иди, иди. Если помощь мой какая нужен, гавари: я твой – ты знаешь.
– И машину можно оставить? Я обратно что-нибудь поймаю.
– Дай ключ Бабеку, он все сделает. Обратно чистым заберешь. А то даже цвет какой, нэ понять. Ловить ничего не нада. Мой шафер прывэзет, куда скажешь. Забудь, э, забудь, только нэ благодари, нэ люблю. Эй, Аббас, выгоняй машина, че мэдлишь? Нэ видишь, человек торопится!
Аббас привез капитана к самому подъезду. Мохов поблагодарил и быстро пересек расстояние от машины до дверей. Не включая свет в квартире, снял с крюка боксерскую грушу и положил в спальне на кровать под одеяло. Волейбольный мяч приладил вместо головы. Все это он проделал очень быстро. Затем, распластавшись на полу у прикроватной тумбочки, осторожно включил светильник. Ждать пришлось недолго. Приблизительно через полчаса оконное стекло вздрогнуло: вокруг образовавшейся дырочки потекли мелкие трещины. Дернувшись, зашипел мяч, выпуская воздух. Алексей, двигаясь по пластунски, оказался в прихожей, где уже встав на ноги, укрылся за висевшей зимней одеждой. Прошло еще около часа. По опыту капитан знал: в этом случае убийцы должны удостовериться, что жертва мертва, и произвести еще один выстрел: контрольный. Наконец, в замочной скважине воровато завозилась отмычка. Два человека вошли в квартиру и двинулись по направлению спальни, туда, где горел свет. В то же время хозяин квартиры нащупал выключатель и щелкнул, одновременно давя на спусковой крючок своего «стечкина». Чтобы не было лишнего шума, свой пистолет капитан снабдил глушителем. Пули отбросили мужчин в серых костюмах к противоположной стене, где один из них застыл жутким манекеном в невероятной позе, а другой, зажимая кровоточащий живот, стонал, стоя на коленях.
– Если хочешь жить или умереть без диких мучений, делай, что я тебе скажу! – Капитан сверлил дулом пистолета висок поверженного.
Человек облизал пересохшие губы, и ошалело повел глазами:
– Хорошо.
– Бери телефон и звони тому, кому ты должен сообщить о выполненном задании. Живо.
– Обещай мне жизнь!
– Обещаю. Но ты в свою очередь дашь все необходимые показания.
– Да, – прохрипел мужчина и достал из кармана пиджака мобильник: – Алло, Скорпион. Клиент откинулся. Все тихо. Да, да. Уходим. – Отбросил на пол перепачканную кровью вещь и с надеждой посмотрел на Алексея: – Нужна медицина. Боюсь копыта отбросить.
– Я вызову «скорую помощь», но сначала ответишь мне на пару вопросов. – Мохов отвернулся: закрыть дверь на замок. Вдруг, скорее интуитивно, чем сознательно, резко выбросил руку с пистолетом и выстрелил. Это был очень своевременный поступок, так как противник успел выхватить из кобуры под правой штаниной небольшой револьвер и уже готов был нажать на курок.
Теперь нужно избавляться от трупов. Минуту подумав, Мохов решил все же сначала позвонить:
– Алло, Бальзамов Вячеслав Иванович. Мне нужно с вами поговорить, очень срочно.
– Доброй ночи. Ну, во первых, вы бы извинились для начала за поздний звонок, во-вторых, можно просто Вячеслав.
– Почему-то мне показалось, что вам сейчас не до сна. Хотя, конечно, могу ошибаться.
– Давайте к делу.
– Вячеслав, у нас с вами – один общий враг, это некий Саид Омаров. Если вы мне поможете…
– Почему я вам должен верить? Где гарантия, что вы сам не его человек?
– Зачем бы я тогда приходил к вам в общежитие?
– Чтобы выяснить, как далеко зашла «мышка» и не пора ли «кошке» ее сцапать.
– Вы ошибаетесь. Помните того старика, который с вами тоже… хм… хотел побеседовать? Он, кстати, вас спас. Если бы не его посох, был бы долгий бег с барьерами. Так вот, я с ним имел двухчасовую беседу.
– Почему я должен вам верить? Ну хорошо, сейчас вы мне скажете, как связаться с этим бомжем, дескать, сам удостоверься, что имел беседу. Но откуда я, черт возьми, знаю, что это за дед такой с луны
