твой приятель рисковал последними зубами. Гнилыми. Я ему устрою сеанс стоматологической помощи…
– Идем отсюда скорее! – Алена отмерла и потащила его дальше, мимо подозрительной щели. Но тут им дорогу преградил Мишаня:
– Стоять!!!
Он выглядел сейчас особенно страхолюдно: появившийся из тьмы кровожадный громила, вооруженный тесаком внушительных размеров. Маленькие глазки налились кровью, лоб, пересеченный старым шрамом, напряженно морщится, а изо рта, как правильно отметил Тоник, отвратительно воняет – видимо, ему действительно не помешал бы хороший стоматолог. Из-за спины громилы появились его «шестерки», шпана, готовая за тюбик «Момента» удавить маму родную. Окружили их, отрезав пути к отступлению. Жалко этого парня, подумала Алена… быстро сообщила подельникам, надеясь предотвратить разбой:
– Нет у него денег, я проверила.
– Выворачивай карманы, – процедил Мишаня, исподлобья глядя на свою жертву.
Тоник прищурился и оглядел громилу с ног до головы. Потом так же смерил взглядом его помощников. Ехидная улыбка скользнула по его губам. Мишане не нравилось его поведение: вместо того чтобы пугаться, парень этак расслабленно пялится по сторонам. И не торопится выполнять команды. Не хочет добром – не надо. Придется порезать его – в следующий раз будет умнее.
Мгновенно шагнув вперед, Мишаня ударил наглого терпилу ножом – резко, снизу, без замаха, фирменным быстрым движением, которое не проследишь…
Алена тихо ахнула. С неожиданной яркостью она почувствовала, что стала соучастницей убийства, что она – именно она! – привела сюда этого человека… и предала его. Подставила под нож ублюдка-Мишани. И ничто на свете не поможет теперь исправить роковой вечер… она теперь еще и убийца…
Зажмурившись, Алена громко завизжала. Кто-то тут же рявкнул: «Заткнись!» – но она и ухом не повела. Сквозь собственный визг услышала страшный удар человеческого тела о камень – глухой, неприятный, от такого звука кровь замирает в жилах… и тут же рядом кто-то взвыл, с легкостью перекрыв ее визг. От удивления Алена замолчала и приоткрыла один глаз…
Мишаня явно находился в нокауте. Его тело лежало ничком вдоль стены арки, как неживое, голова была повернута набок, а кровь из разбитого носа стекала прямо в замусоренный водосток. По стене, видимо, вдоль траектории его падения, тянулась кровавая полоса. Рука Мишани была сломана или вывихнута и торчала в сторону под неестественным углом.
Тоник же, непонятно каким чудом отбившись, отскочил к противоположной стене. В руке он сжимал рукоятку Мишаниного тесака, приготовившись защищаться от остальных. «Шестерки» попытались его окружить, Антон шагнул назад, коснувшись лопатками стены… Они бросились все вместе, закрыв его от Алены, но он длинным движением, таким, чтобы никого не убить, махнул тесаком – и они откатились: огромный нож их предводителя казался весьма острым. Почти сразу здоровый балбес предпринял попытку врезать жертве ногой…
Алена закричала:
– А ну, все стоп!
Они замерли – может быть потому, что вооруженный и сильный противник никак не входил в их планы. Страшно с таким связываться. Девушка попыталась закрепить успех:
– Он же вас сейчас поубивает! Сваливаем отсюда.
Бросив взгляд на бесчувственного Мишаню, прошептала:
– Антон, тебе тоже надо уходить…
– Что же так? – Он без улыбки глянул на девушку. – Я еще с твоим ухажером хочу поближе познакомиться. С его свитой, вот, уже очень мило пообщались. Чего мне бегать?
– Сейчас бегать уже поздно, – Саша материализовался из проема арки, как совсем недавно – его друг. Движением руки заставил парней отступить назад. На неподвижно лежащего Мишаню даже не поглядел. Тонко ухмыльнулся: – Давай, урод, рассказывай. Про Нику. Где я могу ее найти?
Он остановился в двух шагах, закурил. Краем глаза Тоник наблюдал, как он вертит в ловких пальцах кастет. Достанет таким – мало не покажется. Саша продолжал, не дожидаясь ответа:
– Я найду эту с-суку, душу из нее вытрясу… а для тебя все лишь начинается, – шагнул к Тонику в окружении помощничков, не оставляя ему шансов. – Карманы, кстати, покажи…
– И чего это всем сегодня так нужны мои карманы? – насмешливо удивился Тоник.
– Можешь сразу куртку снять, – вякнул кто-то сбоку.
– Вы что, мерзнете от недоедания? – Он улыбался все шире. – Вроде почти лето на дворе…
– Умный какой, – Саша сплюнул под ноги. – Я тебе жизнь предлагаю.
– Чью? У меня вроде бы есть одна, и наверняка забавнее, чем твоя. Особенно сейчас.
– Ты, козел, договоришься… – Саша было замахнулся, но… почему-то не ударил. Алена не поняла, что его остановило. Тоник даже не пошевелился.
– Странный ты тип, – он уставился на Сашу с тем же равнодушием, которое недавно обмануло Мишаню. – Шел бы лучше домой, спать. Не твой сегодня день. Не везет тебе – и уже не повезет…
– Может, хватит, а? – попыталась вмешаться Алена. И Тоник, и Саша одновременно посмотрели на нее.
…Мишаня с трудом приоткрыл один глаз. Он почти ничего не соображал, кроме одного: тип, отправивший его в нокаут, стоит на расстоянии полуметра и не ожидает нападения… он умел быстро мобилизоваться. Метнулся с асфальта, вскочил, схватил за горло…
Почти схватил. Правая, поврежденная рука вдруг оказалась за спиной, он согнулся, пытаясь уйти от боли, но тут же шею – словно тиски зажали… Тоник взял его на болевой – да так, что не пикнешь…
Боль накрыла его не сразу – но когда дошла, он закричал! Тоник вздрогнул – он уже забыл, что пять минут назад сломал эту руку…
Саша от неожиданности просто-таки потерял дар речи. Он бы от такого нападения не ушел. Рука приятеля, вывернутая за спину, противно хрустнула, и Мишаня перешел на визг:
– Уууиии!!!
Такого набора матерных слов Тоник еще никогда не слышал. Он заорал на малолеток:
– Пшли вон! Немедленно!!! Убью гада!
Их как корова языком слизнула. Рады, поди, что удалось смыться. Теперь важно закрепить успех. Тоник зловеще обратился к Саше:
– Ну а с ним что делать? Деньги у него есть?!
– Постой, мы же почти договорились! – жалобно вскрикнула Алена.
Мишаня пришел в себя, он не собирался сдаваться так легко, попытался вывернуться, но тут же опять завыл от боли. Тоник перехватил его руку и хлопнул по карману:
– О, что там такое лежит… Только не говори, что пустой…
Извлек из кармана портмоне. Весело подмигнул Алене, которая от страха приросла к месту:
– Хочешь в кабак? Я теперь при деньгах! – Потом наклонился к изнемогающему громиле: – Ладно, будем считать, что ты мне теперь обязательно отомстишь. Только не сегодня…
И, отпустив его, придал ускорение. Мишаня врезался головой в стену, встал на четвереньки и замер. Тут же перевернулся на спину, но подняться даже не попытался – только прижал к животу пострадавшую руку. Тоник ухмыльнулся Саше:
– Вот теперь договорились. Приятно было познакомиться.
Алена стояла чуть в стороне, обхватив себя руками за плечи. Глаза – огромные, как у лемура, и лицо, застывшее от ужаса. Сама ведь все и заварила. Тоник подошел к девушке, властно обнял ее:
– Проводить?
Алена хотела сказать, что никуда с ним не пойдет… но рука Тоника уверенно легла на ее плечи. Он пошел с чужой девчонкой, мимо застывшей поодаль ошеломленной толпы бестолковых малолеток, мимо Саши, в котором он правильно определил ее парня. Девочка очень его боялась, она не смела и пошевелиться под его рукой. Но… и лестно ей было. Вон, румянец на щечках появился, глаза заблестели. Не понимает, что она – лишь средство добить Сашу и Мишаню.
– Хватит на сегодня приключений, – усмехнулся он. – Давай я лучше провожу тебя домой…
Скоро взойдет солнце. Тоник уже разучился спать по ночам. Плохо, конечно, вот так гулять до рассвета, в поисках сомнительных приключений.
