— В чем соревноваться будем?
— Любой вид спортивной игры.
— Вы сегодня еле ползаете, — глянул на него капитан.
— Не выспались.
— Значит, отбой в девять вечера.
— Суров, — с сарказмом бросил Сван.
— А может, ну их, соревнования, к девчонкам из отдела диспетчерской службы сходим? — выдвинул свое предложение Борис.
— Фи — «девчонки». Девушки! — поправил Пеши.
— У меня лучше план на вечер, — хмуро заметил Федорович. — В восемь собираемся в гостиной и дружно изучаем устав патрульной службы. В девять отбой.
Мужчины не успели возразить — на свободный стул опустился Сиртакис и, сложив руки на столе, оглядел группу:
— Приятного аппетита.
Бойцы дружно уставились на него.
— Чего? — буркнул Иван.
— Да я-то ничего, а вы, говорят, кого-то потеряли. Диспетчерская служба на головах стоит, а им в ухо бьется: 'база, пятерка дробь шесть ждет «зеленку» домой'. Кто там у вас шестой?
Пропел и улыбнулся, увидев, как вытянулись лица мужчин. У Ивана ложка выпала из руки:
— Стася?
Секунда и весь состав пятой группы сорвался с места и галопом помчался в центр, сбивая на ходу стулья, пришедших пообедать бойцов. Чиж несся впереди, Борис позади, хоть не знал что к чему, кого и чего, но в удовольствии побегать за компанию себе не отказал.
Станиславу не худо смяло при переходе. Она лежала на полу, тупо глядя в дымок идущий по потолку, на сектора отсчета, вспыхивающие один за другим, пыталась понять: дома она или нет. А в голове звон и туман, словно опять через толпу метателей прошла.
— Бывает, — прохрипела, подбадривая сама себя. Незалеченные раны дружно ныли, намекая, что она погорячилась, поторопившись домой. Ерунда, переживет и это. Главное — вернулась.
'Зеленые' толпой влетели в центр и, оттеснив врачей, прорвались в коридор к боксу, даже не заметив, что им преграждали путь диспетчера. Иван выставил руки, успокаивая капитана:
— Мы на минутку!
— Ну, вы пятые, даете, — вздохнул тот, отмахиваясь: идите, чего уж, все равно прорвались.
Как только открылись двери, в бокс ввалился Чиж и подхватил Стасю на руки:
— Я знал, что ты вернешься, знал!! — выкрикнул не сдержав эмоций.
Та улыбнулась: милый Чиж. Какое все же счастье знать, что по одному предателю многообразие людской породы не измеришь и есть все то, что он так страстно отвергал.
— Ты от динозавров что ли? — полюбопытствовал Иштван, намекая на потрепанный вид, грязную, в кровавых пятнах майку и куртку, что поднял с пола. — Ну, погуляла сестренка!
— От души, — заверила, любуясь родными лицами. Вздохнула. — Если бы вы знали, как я вас рада видеть.
— И мы! — заверили хором Чижов и Пеши.
— Где же тебя носило, Стася? — заглянул ей в лицо Сван.
— Да отойдите вы! — потребовал Чиж, протискиваясь к выходу. — Видите ей нехорошо!
— Ладно, ладно, — развел тот руками, уступая дорогу. И крикнул в спину. — Стася, вечером жди! С нас апельсины!
— Братья, — хрюкнула женщина, не сдержав смешка. Как здорово, что хоть здесь ничего и никто не изменился. Тоска из сердца и души отступила, освобождая место глубокой радости и свету веры в лучшее, что не погасло, не погаснет в людях искра чести и благородства, верности, любви. — «Зеленые» вы неповторимы.
Мужчины приняли ее слова за бред.
Чиж осторожно положил ее на каталку и был оттеснен медиками. Доктор уже воевал с капитаном, громко и немного истерично вещая, где их подразделение у него сидит.
— Суета, — улыбнулся Стасе Николай.
— Здорово — все, как обычно. Это и здорово, — улыбнулась.
— Я позже подойду… Ты вообще, как?
— Жива, — улыбнулась.
— Это главное! — заверил Ян. Его отпихнули, каталку резво повезли на выход.
Мужчины двинулись за ней, помахивая Стасе руками, посмеиваясь в эйфории от того, что сестренка нашлась. Эскорт сопроводил ее до дверей мед центра и был остановлен. Дежурный грохнул перед ними дверями, перекрывая доступ за лейтенантом.
— Э! — возмутился Чиж. — Мы же свои, мы проведать…
— Через час, — отрезал доктор и заблокировал замок.
— Ну и черт с тобой! — махнул рукой Сван, повиснув на плече Иштвана.
— Но через час придем!! — заблажил тот в закрытые двери.
Патруль вскинул ладони, как по команде и дружно хлопнул:
— Нашлась!!
— Я говорил? Я говорил!! — не мог прийти в себя от радости Николай и тыкал в грудь Ивана пальцем. Тот с улыбкой посматривал на него сверху вниз и чинно кивал, а потом вдруг рыкнул:
— Но как же ты меня этим достал!
Чиж засмеялся, отворачиваясь. Ян с улыбкой поглядывал на них.
— 'Ромео' все же быть тебе 'Студентом', — постановил Сван.
— Это почему? — озадачился тот.
— Так «Джульетта» интерфейс сменила, — фыркнул Пеши, покосившись на Чижова.
— Для другого росла, — подмигнул парню Сван.
— А-а…
— Это кто сказал? — качнулся к нему Иван.
— Природа!
К Стасе допустили лишь через сутки. Первым увиделся с ней Иван. Бухнул на столик пакет с апельсинами и, пристально оглядев смущенно улыбающуюся женщину, спросил:
— Ну, что 'лягушка-путешественница', помяли аборигены?
— Ерунда.
— Ага. Как с доктором поговорил, так сразу и подумал. А через час мне к Казакову с докладом — будем думать уже о другом. Тема ясна?
— Ваня, давай остановимся на выговоре, а?
— Шутишь? Ты так показательно свинтила в самоволку, что путь один теперь у тебя — на гражданку.
— Не-ет.
— Чего это 'не-ет'? — передразнил невольно улыбнувшись. Рад был видеть Русанову.
— Иван, ты же знаешь, мне без патруля никак. И потом я очень, очень хороший специалист, а нового пока натаскаешь — океан времени пройдет. Стоит ли из-за недоразумения списывать? Заметь, у меня ни одного нарекания за время службы.
— Ну, самоволки выше головы на все про все хватит.
— Ва-ань? Не жалко тебе меня?
— А что это такое? — улыбнулся шире: хитра лиса!
— Если ты позволишь меня списать, мы с тобой больше не увидимся, — протянула. — Без любимой работы я затоскую, получу проблемы психо-физического плана, пущу свою жизнь под откос и перестану
