портьеры, оставил только малюсенькую щелочку, и принцесса, как ни силится, не может разглядеть, что происходит внутри.
— Ты что, опять уселся читать?!
— Нет-нет, что ты! — поспешно возражает принц, и принцесса слышит скрип отодвигаемого кресла. — Я просто принимал душ! Ты же не хочешь, чтобы я шел грязным? Я сейчас быстро, правда! Буквально две минуточки!
Принцесса возвращается в комнату и осторожно, чтобы не помять платье, усаживается на низенький пуфик у туалетного столика. Две минуточки так две минуточки. Она пока обновит макияж.
Принцесса просыпается оттого, что у нее затекли шея и спина. Она открывает глаза и с трудом поднимает голову. Как ее угораздило уснуть одетой, сидя на пуфике? И где, интересно, принц?
Принцесса решительно поднимается с пуфика и, слегка прихрамывая — ноги в нарядных туфельках отекли и болят, — выходит в коридор.
Дверь кабинета чуть-чуть приоткрыта. Принцесса осторожно заглядывает внутрь. За столом, уронив голову на потемневший манускрипт, спит принц, одетый в голубые пижамные штаны и белоснежную шелковую сорочку с жабо. На спинке кресла висит вишневый бархатный камзол, расшитый золотом.
Принцесса печально улыбается, вздыхает и тщательно закрывает дверь. Потом снимает туфли, чтобы не цокать каблуками по каменным плитам, и бесшумно возвращается к себе в комнату.
Принцесса стоит на балконе в старом стеганом лиловом халате и пушистых тапочках. Бесформенный халат сильно ее полнит, а с лицом, намазанным кремом, и с волосами, накрученными на устрашающих размеров бигуди, принцесса и вовсе похожа на какую-нибудь прачку или торговку рыбой. Но ее это мало заботит. Она перегнулась через перила и кормит печеньем маленькую собачку где-то внизу.
Принцесса не видит собачку, но она надеется, что собачка там есть. Собачка тоже не видит принцессу, но надеется, что теперь с неба всегда будет падать печенье.
— Эй! — тихонько зовут снизу. — Ты там как?
— Нормально, — отвечает принцесса, кидая по инерции еще одно печенье.
Внизу хихикают.
— Спасибо, сестренка, я сегодня уже ужинал!
— А я — нет, — печально говорит принцесса. — Мы должны были поехать… там… в одно место… Но не поехали. Принц заболел.
— Знаю я, как он заболел, — ворчат внизу. — Опять, поди, зачитался, и вы опоздали!
— Не твое дело! — сердито говорит принцесса и неожиданно для себя всхлипывает.
— Еще как мое! — жестко отвечают снизу. — Стой там, я сейчас поднимусь!
— Я уже кремом намазалась! — отбивается принцесса. — Подумаешь, ужин! Мне же лучше — похудею!
— Тебе не пойдет, — сердито говорит дракон. — У тебя… обвиснет грудь!
— Ах ты!..
— Ты потом мне все скажешь. — Дракон разворачивает принцессу лицом к двери и слегка подталкивает в спину. — А сейчас быстро снимай этот сиреневый мешок…
— Он лиловый, и он — не мешок! — возражает принцесса.
— Этот сиреневый мешок, — с нажимом повторяет дракон. — Штуки эти с головы тоже снимай, крем стирай, и пошли ужинать. Я угощаю.
Принцесса послушно идет к комнате, на ходу вытаскивая из волос бигуди. На пороге она останавливается.
— А как же принц? Он же тоже голодный!
— Перебьется, — отвечает дракон и раздраженно выдыхает из ноздрей клубы черного дыма. — Я еще подумаю, возвращать ли тебя обратно. Этот щенок о тебе совершенно не заботится!
Про любовь
— Я ей говорю: благословите, мол, матушка, а она…
— Их величество.
— А их величество мне такая: нет, говорит, не благословлю. Я чуть не сел. Думаю, может, не расслышала, знаешь, как она…
— Их величество.
— Знаешь, как их величество иной раз отключается…
— Глубоко задумывается.
— Задумывается — и не достучишься. Ну, я, такой, думаю: ладно, повторю, от меня не отвалится. Повторил, значит, все, спокойненько так повторил, без крика, а она…
— Их величество.
— Да ты меня задолбал уже поправлять!!! Тебе язык давно не резали?! Я отрежу! Дурак!!! Шут!!! Пошел вон!
— Вы слыхали, дона Лусия, у проклятых мавров опять дракон завелся!
— Не может быть, дона Мария! Мне, пожалуйста, этой морковочки. Неужели опять?
— Эта не очень хорошая, дона Лусия, эту я так выложила, а вам, как постоянной клиентке, дам вот этой — видите, какая прекрасная, одна к одной!
— И еще одну редьку, дона Мария. Так что там с драконом?
— Дракон завелся ужасающий, с тремя головами… а тыковку не хотите, дона Лусия? Смотрите, какие у меня тыковки! Одну или парочку? Ну вот, с тремя головами и огромнейшими пастями, в каждой бык помещается. Из одной пасти у него огонь валит, из другой дым, а из третьей — вода ядовитая, одной каплей можно целый колодец отравить!
— Пресвятая дева!!! Дона Мария, мне еще, пожалуйста, тимьяна пучок.
— Не слушайте ее, дона Лусия! Вы глупости говорите, дона Мария! Не у мавров дракон завелся, а у испанцев! И голова у него одна, просто ядовитая!
— Это вы говорите глупости, дона Франсишка, вам-то откуда знать про дракона? Вы и про то, что ваш муж мельника жене ребеночка сделал, не знаете, а туда же! А мне рассказала золовка, у нее муж два дня назад кур в замок возил, и стража ему…
— Дона Мария, тимьяна бы…
— Сию минуточку, дона Лусия. Нет, вы видите, какие люди?! Ничего не знают, а говорят!
— Это вы не знаете, а говорите, дона Мария! Соседка свекрови моей сестры…
— Да она пьяница, ей спьяну померещилось! И вы, дона Франсишка, не в обиду будь сказано, тоже пьяница!
— Я пьяница?! А вы дура, дона Мария! И нерожуха! Мой-то муж, может, мельничихе ребеночка сделал, а ваш и вам не может! И овощи у вас гнилые!
— У тебя усталый вид.
— Я старею.
— Не говори ерунды. Такие, как ты, не стареют. Ты просто устала. Как муж?
— Как обычно. Наделал себе солдатиков из глины, весь день играет в войну.
— Бедняга…
— Кто? Он или я?
— Оба. Зря я тебе тогда позволил уйти… видно же было, что у него с головой не все в порядке…
— А ты мог не позволить?
— Ну… нет, наверное… Как мальчик?
