— Бабочка привела меня сюда несколько часов назад, — устало произнес Николя заплетающимся от усталости языком. — Когда я узнал, что вы здесь, то хотел дождаться ночи и лишь потом подойти к дому, на случай если он под наблюдением.
— Макиавелли даже не знает о существовании этого дома, — уверенно сказал Сен-Жермен.
— Перенель когда-то научила меня простому заклинанию «плащ», но оно работает только в дождь. При помощи капель воды оно преломляет лучи света вокруг человека, — объяснил Фламель. — Я решил дождаться ночи, чтобы увеличить свои шансы остаться невидимым.
— Что ты делал целый день? — спросила Жанна.
— Бродил по городу, искал свои старые тайники.
— Наверняка почти все они уже разрушены.
— Почти. Но не все. — Фламель нагнулся и поднял с пола завернутый в газету предмет. — Дом на улице Монморанси до сих пор стоит на месте, как и церковь Святых Младенцев Вифлеемских.
— Надо было догадаться, что ты пойдешь туда, — с печальной улыбкой сказала Ската и пояснила близнецам: — В этом доме Николя и Перенель жили в пятнадцатом веке. Мы там чудесно проводили время.
— Чудесно, — согласился Фламель.
— И он до сих пор там? — спросила пораженная Софи.
— Один из старейших домов в Париже, — гордо сказал Фламель.
— А зачем ты пошел в церковь? — спросил Сен-Жермен.
Николя пожал плечами.
— Не каждый день увидишь свою могилу. Наверное, это утешает — знать, что люди все еще помнят обо мне. Обо мне настоящем.
Жанна улыбнулась.
— Здесь назвали улицу в твою честь, Николя. Улица Фламеля. И в честь Перенель тоже. Но мне кажется, ты пошел в церковь по другой причине. Я права? — проницательно спросила она. — Ты никогда не производил впечатления сентиментального человека.
Алхимик улыбнулся.
— Да, это не единственная причина, — признал он.
Он сунул руку в карман и достал оттуда узкую цилиндрическую трубку. Все сидящие за столом наклонились поближе. Даже Скетти подошла посмотреть. Открутив оба конца, Фламель достал и развернул пергаментный свиток.
— Почти шестьсот лет назад я спрятал ее в своей могиле. Не думал, что когда-нибудь она мне понадобится.
Он расправил на столе желтый пергамент. На листе красными чернилами, выцветшими до ржавого цвета, был нарисован овал с кругом внутри, окруженный тремя линиями, образующими треугольник.
Джош наклонился над столом.
— Я где-то видел такое раньше, — нахмурился он. — По-моему, на долларе такой же значок.
— Не смотри на форму. Это нарисовано для того, чтобы скрыть истинное значение.
— Какое? — спросил Джош.
— Это карта, — вдруг сказала Софи.
— Да, это карта, — согласился Николя. — Но откуда ты знаешь? Аэндорская ведьма никогда ее не видела.
— Ведьма тут ни при чем, — улыбнулась Софи.
Она перегнулась через стол, и они с братом соприкоснулись головами. Девочка указала на верхний правый угол пергамента, в котором был нарисован маленький, едва заметный крест.
— Это определенно похоже на «N», — сказала она, указав на верхнюю часть креста. — А это — на «S».
— Север и юг, — кивнул Джош. — Ты гений, Софи, это и правда карта.
Алхимик кивнул.
— Молодец. Это карта всех лей в Европе. Города и деревеньки, даже границы могли измениться до неузнаваемости, но леи остаются на месте. — Он показал лист всем собеседникам. — Это наш паспорт, который поможет нам выбраться из Европы в Америку.
— Надеюсь, нам выпадет шанс использовать его, — пробормотала Скетти.
Джош дотронулся до газетного свертка, лежащего посреди стола.
— А это что?
Николя свернул пергамент в трубочку и убрал в карман куртки. А потом начал разворачивать слои газеты.
— Мы с Перенель были в Испании в конце четырнадцатого века, когда тот однорукий человек открыл мне первый секрет Кодекса, — заговорил он с заметным французским акцентом.
— Первый секрет? — переспросил Джош.
— Вы видели текст. Он меняется. Но он меняется в строгой математической последовательности. Эти изменения закономерны, они связаны с движением звезд и планет, с фазами луны.
— Как календарь? — уточнил Джош.
Фламель кивнул.
— Именно. Когда мы узнали последовательность кода, то поняли, что в конце концов сможем вернуться в Париж. На расшифровку книги могли уйти годы, даже столетия, но мы хотя бы знали, откуда начать. Я превратил несколько камней в алмазы, а несколько кусочков сланца — в золото, и мы отправились в долгое путешествие обратно в Париж. К тому времени мы, разумеется, привлекли внимание темных старейшин, и за нами по пятам шел Бэкон, мерзкий предшественник Ди. Вместо того чтобы поехать прямой дорогой во Францию, мы держались окольных путей и избегали обычных горных перевалов, за которыми наверняка шло наблюдение. Но зима в тот год выдалась ранняя. Я уверен, темные старейшины постарались. Так мы оказались в западне в Андорре. И там я нашел вот это… — Он прикоснулся к предмету, лежащему на столе.
Джош посмотрел на сестру, вопросительно подняв брови, и повторил одними губами: «Андорра?» Софи лучше разбиралась в географии.
— Это такая страна, одна из самых маленьких в мире, — шепотом объяснила она. — Расположена в Пиренеях между Испанией и Францией.
Фламель развернул еще немного бумаги.
— Перед своей «смертью» я спрятал его глубоко в камне над оконной рамой нашего дома на улице Монморанси. Не думал, что он снова мне понадобится.
— В камне? — переспросил Джош. — Вы сказали, что спрятали его в камне?
— Именно так. Я изменил молекулярную структуру гранита, вставил его в каменный блок, а потом вернул стену в ее первоначальное твердое состояние. Простое превращение. Все равно что сунуть орешек в стаканчик с мороженым.
Он сорвал последний лист газеты.
— Это меч, — с трепетом прошептал Джош, глядя на короткое узкое орудие.
Меч был примерно полметра длиной, с простой рукоятью, обернутой полосками грязной темной кожи. Лезвие сделано из мерцающего серого металла. Хотя нет, не из металла.
— Это меч из камня, — догадался Джош и нахмурился.
Меч напоминал ему о чем-то, как будто он уже видел его раньше.
И тут Жанна и Сен-Жермен отпрянули от стола, женщина даже опрокинула стул, стремясь убраться подальше от клинка. Ската за спиной у Фламеля зашипела, как кошка, и показала вампирские клыки. Когда она заговорила, ее голос дрожал и в нем слышался какой-то сильный варварский акцент. Она была зла… или напугана.
— Николя, — с расстановкой произнесла она, — зачем тебе эта мерзкая штука?
Не обратив на нее внимания, алхимик посмотрел на ребят, которые продолжали сидеть за столом, повергнутые в шок реакцией остальных. Они не понимали, что происходит.
— Существует четыре великих меча силы, — поспешил объяснить Фламель. — Каждый связан со своей стихией: землей, воздухом, огнем и водой. Говорят, мечи появились раньше самых старых старейшин
