аудиторию и сдал ключ коменданту корпуса. Какой это был облом! Оказалось, что у группы успела сформироваться почти наркотическая зависимость от игры.
И тогда кто-то сказал:
– Боря! Ты комсорг. Тебе и выручать коллектив. Зайди к коменданту. Попроси ключ. Скажи, что нам надо провести комсомольское собрание.
Комсоргу, Борису Белкину, возразить было нечего. Он все сделал так, как было сказано. И прокатило! Комендант поверил и ключ выдал.
Состояние «комсомольцев» напоминало состояние наркоманов, дорвавшихся до дозы… Зашли в аудиторию, заперлись, вырубили свет. Началась игра! Но продолжалась недолго… Дело в том, что аудитория эта использовалась в том числе для проведения вступительных экзаменов. И в ней в разных точках были установлены видеокамеры, позволявшие контролировать, не списывает ли кто-нибудь. А трансляция с камер подавалась как раз в комендантскую. И вот комендант, видимо, решил полюбопытствовать, как проходит комсомольское собрание. Включил камеры… Полная темнота. И тишина, периодически нарушаемая возгласами типа: «А-а! Полегче кусайся, больно же!»
Как комендант истолковал происходящее, это интересный вопрос. Но так или иначе, вскоре в дверь аудитории застучали. А потом раздался сердитый голос:
– Открывайте немедленно!
Включили свет, собрались на первых рядах, комсорг Боря встал у доски. После этого отперли дверь. Вошел комендант.
– Подходите по одному, показывайте пропуска. Буду записывать ваши фамилии. Пусть деканат с вами разбирается. А с комсоргом – комитет комсомола.
Не очень приятная, конечно, вышла ситуация, но в общем ерунда. Ведь никакого преступления студенты не совершили. Но тут произошло нечто неожиданное. Комсорг Боря шагнул к коменданту и зашипел:
– С-с-с-с… Ес-с-сли ты… С-с-сука…
Изо рта у комсорга торчали два острых клыка!
– Ес-с-сли ты кому-нибудь с-с-скажеш-ш-шь… Ты не ж-жилец-ц-ц!
После чего Боря протянул коменданту ключ от аудитории. Несколько секунд тот стоял открыв рот, потом схватил ключ и выскочил вон.
– Смываемся! – сказал Крицкий. Группа покинула помещение и поспешила к выходу из корпуса.
– Ты чё, охренел? – на ходу спросил у комсорга Петька Третьяков. – Зачем ты так?
– Не хотел, чтобы он в комитет комсомола настучал, – ответил Боря. – Не нужны мне неприятности по комсомольской линии.
– А как ты клыки сделал?
Сейчас уже никаких клыков у комсорга не было.
– Накладные! Специально принес, хотел прикол какой-нибудь с ними устроить. Пока комендант ко мне спиной стоял, а вы все на него пялились, я их и вставил.
– А покажь клыки!
Боря остановился и сунул руку в карман. Потом в другой.
– Ё-моё… Где же они? Блин, потерял! В спешке сунул их… видать, мимо кармана.
Испугался ли тогда комендант или просто решил простить этих ненормальных, но во всяком случае никаких неприятностей не последовало. Однако в вампирчиков с тех пор больше уже не играли.
– А кстати, кто-нибудь что-нибудь знает про Борю Белкина? – спросил Петя Третьяков, со стаканом вина в руке усаживаясь в соломенное кресло. Смотреть на это было страшно: казалось, что сейчас ножки кресла разъедутся и стодесятикилограммовое тело Пети плюхнется на пол веранды. А ведь в институтские годы он вовсе не был толстяком и не проявлял к полноте ни малейшей склонности. Вот что делает с людьми время. «И нервы! – говорил Петя. – Когда есть о ком заботиться, переживаешь много. А от этого аппетит просыпается. И вот результат…» Кресло, впрочем, оказалось достаточно крепким и вес Петиного тела выдержало.
– Кто когда вообще видел Борю в последний раз?
На этот вопрос никто не смог дать вразумительного ответа. На юбилейных встречах выпускников вроде этой бывший комсорг почему-то не появлялся уже много лет.
– А что это у нас Крицкий так хитро улыбается?
– Ты что-то знаешь про Борю?
– Подождите минут двадцать, – ответил хозяин дачи.
– Белкин что, едет сюда?!
– Идет. Идет лесом. Только что звонил, сказал, что вышел из электрички. А тут вы как раз о нем заговорили.
Однако гость появился не через двадцать минут, а через одну.
– Опаньки…
– Смотрите, Боря вместо себя прислал к нам своего сына!
– Да нет, это просто действие законов релятивистской физики. При движении с такой скоростью, с которой он дошел сюда от платформы, время для субъекта движется назад, и он молодеет!
– Да пошутил я, чуваки! Я уже отсюда позвонил, от ворот участка. Ну, здорoво, черти! Сто лет не виделись!
Сергей Петрович смотрел и не верил своим глазам. Боря Белкин… Совершенно не изменился! Он выглядел так, словно ему было не пятьдесят три, как всем присутствующим, а… двадцать три!
– Старик, это просто фантастика! Как тебе удалось так сохраниться?
– Ну, вы ж помните, я ведь комсоргом был, – подмигнул Боря. – Видимо, это на организм повлияло. Не даром же в песне поется: «Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым!»
Много еще всяких историй, веселых и не очень, вспомнили в тот вечер. Дошло дело и до гитары. Стали петь «Машину времени», «Воскресенье»… Чертовски не хотелось Сергею Петровичу уезжать, но, увы, выбора не было. Распрощался с компанией, поблагодарил хозяина дачи и пошел к своей машине, припаркованной неподалеку от въезда на участок. Нашлись и пассажиры в машину: Боря Белкин, Петя Третьяков и еще Витя Гущин.
– У вас-то, старперы, что за неотложные дела? – спросил Боря по дороге к стоянке.
– Мне сына на футбол везти, – ответил Сергей Петрович.
– У меня работа, – сказал Третьяков.
Витя махнул рукой:
– У меня там… всякое. Даже рассказывать неинтересно.
– А у вас, юноша Белкин, какие завтра заботы? – поинтересовался Сергей Петрович.
– Завтра-то? Заботы серьезные. Поспать часиков этак до шести вечера.
– Вот единственный нормальный человек! Дел в воскресенье не имеет, может отдыхать. Только что ж ты тогда сейчас уезжаешь?
– Да я сегодня с девушкой в клуб иду. Так что к полуночи как штык должен встречать ее у входа. А в час ночи там клевый диджей из Германии будет играть.
– Ишь ты! Комсорг-то наш! Седина в бороду, бес в ребро! А что у тебя за девушка?
– Да так. Девушка как девушка. Одногруппница.
– В смысле?
– Ну, мы с ней в одной группе в институте учимся.
– В институте?! Что, второе высшее на старости лет решил получить?!
– Да нет. Не второе.
– Что, третье?!
– Седьмое.
Сергей Петрович наконец понял, что Борька просто валяет дурака. А вот Витя, простодушный мужик, пока еще принимал все за чистую монету.
– Ты все эти годы в разных вузах учился, что ли? – спросил он.
– Точно!
– А когда ж ты работаешь?
