Почти у самого дома Ляля вырывает свою руку из маминой и бежит к подъезду. Взлетает по лестнице на второй этаж, звонит в дверь, потом стучит обоими кулачками.
За дверью слышны шаги, и Ляля кричит: «Виолетта, Виолетта! Я смогла! Все три смогла!»
Открывается дверь, на пороге стоит мужчина в спортивных штанах, в руке у него газета.
Он снимает очки и смотрит на Лялю:
— Вам кого, барышня?
— Виолетту… Где Виолетта? — Ляля говорит шепотом, у нее вдруг перехватило горло.
— Тут нет никакой Виолетты. У нас вообще нет детей.
— Это сорок вторая квартира? — шепчет Ляля.
— Сорок вторая.
— Ляля! — Мама поднимается по лестнице и берет ее за руку. — Да что с тобой такое? Идем домой! Извините, Юрий Михайлович. Что-то Ляля у нас сегодня капризничает…
Они идут вверх по лестнице.
«Все не так получилось. Все неправильно! — думает Ляля и сжимает в кармане желтый ключик. — Я попробую еще! Пока я не стала взрослой, я успею! Я попробую сто раз! Пока не получится рай!»
— Сейчас пообедаем и поедем покупать тебе платье, — говорит мама. — На моей свадьбе ты должна быть самой красивой девочкой!
Чай от Виолетты
Для приготовления чая лучше всего использовать родниковую или ключевую воду.
Для заварки нужно брать воду в середине процесса ее кипения (момент «белого ключа»), когда температура воды составляет примерно 95 градусов.
Заварочный чайник несколько раз ополаскивают кипятком и только затем в него закладывают порцию байхового чая (цейлонского или индийского) и тотчас же заливают кипятком доверху.
Как только чайный лист меняет окраску и становится медно-красным, добавляют листья перечной мяты и щепоть сухих яблочных косточек.
Еще в Древнем Риме настои из мяты употребляли для подъема духа и улучшения настроения. Считалось, что он благотворно действует на головной мозг, в старину на Руси «мятный чай» принимали для аппетита и добавляли в нюхательный табак.
Вытяжка же из яблочных косточек обладает чудодейственным свойством разглаживать морщины. Также считается, что 5–6 яблочных семечек полностью покрывают суточную потребность в йоде.
Три часа пополудни
Это могла бы быть история о Мэри Лу из желтого домика номер двенадцать. Мэри вполне могла бы выйти из своей калитки рано утром, со своей маленькой желтой сумочкой в виде корзинки, и пойти вниз по улице, не торопясь, чтобы оказаться у булочной аккурат к ее открытию.
Мэри очень пунктуальна, хотя и очень рассеянна. Она никогда не опаздывает, но всегда что-нибудь забывает.
Или это могла быть история о мистере Алане из синего домика с гаражом. Его автомобиль в ремонте вот уже четыре дня, и мистер Алан вполне мог бы выехать чуть раньше на своем велосипеде, чтобы не опоздать на работу к пятничному собранию.
Он бы долго закатывал штанину синих брюк, поставив ногу на край клумбы. И его супруга, мадам Молли, стояла бы на крыльце, ожидая момента, чтобы сказать: «Удачи, дорогой!» — и помахать рукой.
Это также могла быть история о Чарли из красного флигеля, что за большим красным домом рядом с парком. Мальчик Чарли каждое утро выгуливает хозяйских собак вдоль аллеи. Он всегда улыбается и что-то напевает себе под нос. Никто не знает, сколько он спит. Он ложится позже всех и раньше всех встает.
Но именно в то утро ощенилась рыжая овчарка Урса и Чарли не вышел на прогулку в обычное время.
Между тем, эта история о тетушке Луизе из зеленого домика в конце улицы. Скажем так, о странной тетушке Луизе (иначе ее никто здесь и не называет).
Сейчас можно подумать, что все произошло из-за чашки чая. Точнее, из-за ее отсутствия.
Днем раньше, ровно в три часа пополудни, Луиза, как обычно, накрыла столик на веранде на четыре персоны.
Желтая чашка была самая красивая: по ободку ползла золотая змейка, словно стекающая на желтое блюдце, а на донышке красовался фигурный вензель.
Синяя чашка была тяжелой, совсем неизящной, с толстыми стенками. Снизу по краю виднелось несколько щербинок сколотой краски.
— Алан, дорогой, давайте купим вам новую чашку! Нельзя же быть таким консерватором! — говорила Луиза, неся из кухни сахарницу.
— Вы правы, к иным вещам я очень привязан. Эту чашку подарила мне Молли, когда мы еще не были женаты.
— Памятные вещи надо держать в серванте, — задумчиво произнесла Мэри Лу, — а пить надо только из красивой чашки! Луиза, мне бы сегодня хотелось того ромашкового чая, что в прошлую пятницу! Удивительно, как он у вас получается таким — прямо рай во рту!
— Конечно, дорогая! — Тетушка несла из кухни большой зеленый чайник.
— А мне все равно, из чего пить. Главное, чтобы чай вкусный! — Чарли вертел в руках красную чашку с узким донышком и улыбался.
— А вы, юноша, еще слишком мало знаете, чтобы… Осторожно! — Мистер Алан вскочил со стула, но было поздно. Чарли неудачно повернулся, задел локтем тетушку Луизу, зеленая чашка выскользнула у той из рук, ударилась о край стола и со звоном разбилась о каменные плиты.
— Это к счастью, к счастью! — сказала Мэри Лу. — Будет повод сходить в город за новой чашкой…
Те, кто наблюдали за этой сценой из коридора, видели лишь квадратный стол у окна, с привинченными к полу ножками, решетку на окне, узкую спину Луизы Хартли и ее худые ноги в шлепанцах.
Луиза находится здесь уже восемь лет. Каждый день в это время она садится к столу и разговаривает сама с собой.
— Что вы наделали, Чарли? — воскликнула она и начала плакать. — Это была моя любимая чашка! Моя самая любимая!
— И не успокаивайте меня, Мэри! Точно такую же я не куплю! — Луиза встала, опрокинув стул.
— И вы еще спрашиваете? — Она снова повернулась к окну, уже рыдая. — Что бы сказала Молли, если бы вы разбили свою?
К Луизе быстро подошла девушка в белом халате, одним движением закатала рукав и ввела иглу в предплечье:
— Все хорошо, миссис Хартли, не надо волноваться. Вам нужно отдохнуть, пойдемте.
Тетушка Луиза проснулась среди ночи и сразу вспомнила про чашку.
«Какой неуклюжий этот Чарли! Ему и впрямь нельзя ничего доверить, кроме собак, — подумала
