а через минутку — еще щепоть яблочных косточек.
— Мед или яблочное варенье?
— Варенье! — говорит Ляля и бежит на кухню за двумя серебряными ложечками.
Карина сидит на качелях и, запрокинув голову, смотрит на плывущие облака. Ляля раскачивает качели и громким шепотом говорит:
— Я сама не знаю, как так получается. Эти двери все время в разном месте.
— Что, прямо вот тааак из-под земли появляяяются? — растягивая слова, спрашивает Карина.
— Да нет же! Просто это может быть любая дверь! Дверь в ванную. В гастроном дверь. Недавно у нас в детском саду была, которая в спальню. Понимаешь?
— Не понимаааю, — говорит Карина и закрывает глаза, — не понимаааю…
— Виолетта говорит, что эта дверь за ней много лет гонялась. А у Виолетты ключ был, понимаешь? — шепчет Ляля. — Ей от бабушки достался.
— И что же она ее не открыыыла?..
— Потому что там три двери!!! Одна, а за ней еще одна, и еще! И все тяжелые-претяжелые. Виолетта говорит, что много раз пробовала, но только до второй смогла добраться. Она же слабенькая, Виолетта. Ну ты же ее видела!
— Ну вииидела, — тянет слова Карина, — вот и помоги ей самааа.
— Ну я же тебе объясняю! Она больше дверь эту не видит, не угадывает. Как выросла, так и не угадывает больше. И ключ мне отдала. Вот! — Ляля достает из кармана желтый ключик, останавливает качели и подходит к Карине близко-близко.
— Видишь, тут на брелоке что-то написано. Только Виолетта не знает что. А я вообще таких букв не видела.
— Давай моему пааапе покажем, — говорит Карина. — Он ууумный, он много языкооов знает.
— Нельзя, ты что! — вскидывает бровки Ляля. — Взрослым нельзя! Они не поверят. Еще и ключ отберут.
— Ну я не знаааю… А зачем это все? — Карина опять запрокидывает голову и начинает медленно раскачиваться.
— Понимаешь… только никому не говори… я думаю, за этими дверями рай! — Ляля многозначительно поднимает пальчик.
— Ну Пончик, ну миленький! Ты мне только немножко поможешь — и всё!
Пончик сосредоточенно отламывает колесо у пластмассовой машинки.
— Я занят.
— Ну Пончик! Это же не прямо вот сейчас. Прямо сейчас я не знаю, где дверь. Но если она окажется в детском саду, я тебя позову и ты поможешь. Ты же сильный какой, а, Пончик? — Ляля кружит вокруг Пончика и косится на группку мальчиков в углу комнаты.
— Понча! Давай к нам! В солдафонов играть! — зовет его Витек.
В эту минуту Ляля ненавидит Витька.
— Пончик, Пончик, — быстро шепчет она, — я тебе принесу целый кулек халвы, честно!
— Целый кулек? — Пончик поднимает голову от машинки.
Ляля пускает в ход последний аргумент:
— Я хотела, чтобы мне Вилька помог открыть. Он согласился, а потом струсил! Но ты же не такой? Ты же не трус?
Пончик поворачивается и смотрит на Вильку. Тот стоит у стола Светланы Сергеевны и что-то ей рассказывает. Вдруг Вилька оглядывается, смотрит на Пончика, на Лялю, краснеет и опускает глаза.
— Ирина Олеговна, я давно хотела с вами поговорить. — Воспитательница поправляет прическу. — Ваша Ляля очень хорошая девочка, умница, аккуратная очень. Но в последнее время ведет себя как-то странно.
— Светлана Сергеевна, давайте начистоту. Что она натворила?
— Да ну что вы, ничего особенного. Пока. Просто мне кажется, с ней что-то происходит. Все эти фантазии про какую-то дверь, про какой-то ключ…
— Понимаете, — Ирина опускается на лавочку возле калитки, жестом приглашая собеседницу присесть, — у нас в семье некоторые перемены… В общем, я собираюсь замуж.
— Поздравляю вас! — Светлана Сергеевна поправляет прическу. — Теперь я понимаю, у девочки, видимо, стресс! На нее дети начали жаловаться. Она подбивает их на всякие глупости… А кто такая Виолетта?
— Ох, наша полоумная соседка. Живет затворницей. Ляля повадилась ходить к ней в гости. Говорила я, что добром это не кончится!
— Ну, вы не волнуйтесь только. Поговорите с Лялей. Возможно, стоит показать ее нашему психологу?
— Я не знаю. Вы думаете, все так серьезно? — Ирина встает, оправляет юбку и протягивает воспитательнице руку. — В любом случае, спасибо! И если что, звоните мне сразу, без церемоний.
— Конечно! Это мой долг! — Светлана Сергеевна улыбается.
— Толкай, Пончик, толкай! Еще немножко! Я почти пролезла… Давай руку! Еще чуть-чуть нажми! Ну же! Руку, руку!!!
С криком «ура! ура!» Ляля вываливается из двери на крыльцо и падает на четвереньки. Она вспотевшая, довольная, крутит головой во все стороны.
В косе развязалась лента, рука оцарапана, и проступает кровь, но Ляля не замечает, не чувствует, у нее шумит в ушах и немного кружится голова.
— Ура! Ура! — орет она, все еще сжимая в руке ключ. — Пончик, получилось!
Все дети побросали свои занятия и с интересом уставились на Лялю.
— Ляля, Лялечка, что с тобой? — К ней подходит Светлана Сергеевна. — Чего ты так кричишь?
Сзади из двери выходит Пончик. Он с удивлением закрывает за собой дверь, потом снова ее открывает и снова закрывает.
— Фигня какая-то, — говорит он, — ничего не понимаю… Она же одним пальцем открывается… — И обращаясь к Ляле: — Ты мне все равно кулек халвы должна! Ты обещала, без дураков!
Ляля замолкает, поднимается, отряхивает колени и медленно идет к калитке, глядя под ноги. Там она садится на лавочку и начинает внимательно осматриваться.
Всё вокруг другое. Всё!
Воздух плывет мимо, как бока теплых прозрачных рыб.
Листья на деревьях невообразимо зеленого цвета. Светлана Сергеевна — красивая… поглядывает на Лялю озабоченно, а из глаз так и вьются серебряные ленточки.
Вилька с Витьком и другими ребятами, забыв про Лялю, гоняют мяч по двору. Почти не касаясь земли, почти не касаясь…
Девочки плетут венки из одуванчиков, и слышно, как густо и свежо пахнет сорванная трава.
Высоко-высоко летит самолет, оставляя белую полосу поперек неба. Ляля долго на него смотрит и вдруг начинает плакать.
Она не понимает, от горя плачет или от счастья, хорошо ей или плохо. Она размазывает по щекам слезы и чувствует, как сердце становится большим-большим, как оно не помещается под ребрами, как тяжело дышать… как приятно…
— Ты можешь мне объяснить, что произошло? — спрашивает мама.
Они переходят дорогу у гастронома, и Ляля то узнает дорогу, то не узнает. Ей кажется, что все происходит как во сне.
— Ляля, я с тобой разговариваю!
— Я не знаю, мам, ну не знаю я…
