Теперь надеюсь, что сумею отказаться хотя бы от части поездок…
Элизабет застыла как вкопанная, затем медленно опустилась на стул. Грегу показалось, что стоит ему сейчас до нее дотронуться, совсем легонько, как она разобьется, словно хрустальная ваза. Глаза ее были широко раскрыты. В них читалось недоумение.
— Я чего-то не понимаю.
Грег закрыл глаза, досчитал до пяти, снова открыл и посмотрел на нее, как бы обнажив перед ней свою ранимую душу. Пусть жена посмотрит на него и поймет, что ему страшно ее терять.
— Я люблю тебя, Элизабет, — тихо произнес он. — Ты нужна мне. И не где-то в параллельном мире, куда мне время от времени удается попадать, а рядом, в моей, точнее — в нашей общей жизни. Хочу, чтобы ты каждую ночь была со мной в постели. Чтобы помогала мне в работе, поддерживала меня… — Грег на мгновение остановился и перевел дыхание, а затем произнес самое главное, ради чего приехал: — И если ты сейчас скажешь нет, что ж, значит, настала пора расстаться навсегда.
На последнем слове его голос дрогнул. Он чувствовал себя так, будто пробежал марафонскую дистанцию.
— Грег, — голос Элизабет прозвучал как-то по-особому нежно и едва слышно, — посмотри на меня.
Собрав все мужество, он поднял взгляд и увидел, что она улыбается, а в глазах ее застыли слезы.
— Элизабет, дорогая…
— Я люблю тебя, — дрожащим голосом произнесла она. — И как раз решила вернуться домой. Посмотри внимательнее — все вещи собраны. Я уже погрузила их в машину. Думала отправиться в путь рано утром. Откуда мне было знать, что ты приедешь, что сам захочешь, чтобы я вернулась? Но, если честно, мне тебя постоянно не хватает. И если все, на что я могу рассчитывать, — это урывками видеться с тобой в те редкие минуты, когда ты свободен, что ж, так тому и быть. Потому что я не могу без тебя. Ты — самое главное, что есть у меня в жизни. Все, чем я живу, чем дышу. И я хочу быть с тобой.
На какой-то миг Грег утратил дар речи. Но уже в следующее мгновение они обняли друг друга. Он прижимал Элизабет к себе, опасаясь, что та вдруг вновь куда-то исчезнет. Она же прильнула к нему так, словно тоже боялась потерять его навсегда.
— Господи, как я счастлив! — пробормотал Грег. — Ты даже не представляешь, как я люблю тебя!
— Ну уж, наверное, все-таки представляю, — пошутила сквозь слезы Элизабет. — Как хорошо, что тебе захотелось приехать за мной. Если бы ты знал, как мне было страшно!
Грег зарылся лицом в ее волосы, касаясь их губами, вдыхая их аромат.
— Это мне было страшно! Не знаю, что бы я стал делать, скажи ты мне, что не вернешься домой.
Элизабет подняла на него глаза. В них сверкали слезы, но не печали, а радости.
— И не рассчитывай, — вновь попробовала пошутить она. — Раз я сказала, что еду домой, значит, еду. Можешь не сомневаться! Я возвращаюсь и больше ни разу не сбегу от тебя. Обещаю до конца своих дней быть только с тобой.
Грег обнял ее еще сильнее и устало вздохнул. Они продолжали так стоять еще несколько минут. Наконец он заглянул ей в глаза.
— Давай-ка лучше пойдем немного поваляемся. Нельзя же все время стоять, обнявшись, посреди кухни.
— А как же кофе?
— Сейчас я хочу только тебя…
Сказав это, он вдруг подхватил ее на руки и отнес наверх, в спальню, где бережно положил на кровать. Они начали целоваться и раздевать друг друга. И когда одежды на них не осталось, Грег и Элизабет занялись любовью с такой неистовой страстью, будто у них вновь начался медовый месяц.
Потом, так и не разомкнув объятий, проспали до самого утра, а проснувшись, вновь предались любовным утехам. После этого Элизабет какое-то время лежала в полном изнеможении, положив голову на грудь мужа, и ощущала себя самой счастливой женщиной на свете.
— Грег, — позвала она тихо.
— Что, милая?
— Жаль все-таки, что у нас нет детей, — задумчиво произнесла она.
На какой-то миг он весь напрягся, а затем обнял ее еще сильнее.
— Не расстраивайся. Это не самое главное. Нет, значит, нет. Признаться честно, если я и мечтал о них, то только ради тебя. Главное, что у меня есть ты.
— Хочешь, я пройду полное обследование?
Но Грег лишь покачал головой.
— Только в том случае, если сама решишь. Я ведь уже сказал, дети — не главное. Но, коли ты настаиваешь, мы сделаем все, что скажешь.
И он нежно поцеловал се. Элизабет лежала в его объятиях, и Грег все так же бережно обнимал ее. Она едва не потеряла самого близкого на свете человека, но зато лишний раз убедилась, насколько он ей дорог. Наверное, оно даже к лучшему, что их любовь прошла сквозь испытание последних пяти недель. Теперь им не страшны никакие жизненные неурядицы. Но ей все же не давала покоя мысль о том, будут ли у них когда-нибудь дети.
— Пора вставать, — наконец сказала она. — Дорога предстоит неблизкая.
— А куда нам торопиться? — возразил Грег. — Можно вообще отложить отъезд еще на пару дней.
— Нет, дорогой, мне хочется уехать прямо сейчас, — призналась Элизабет. — Все вещи упакованы. Осталось только собрать постельное белье, туалетные принадлежности и остатки продуктов.
— Тебе нужен твой пикап? — поинтересовался Грег. — Я просто подумал, что если решишь с ним расстаться, то можно продать его прямо здесь. И тогда тебе не придется всю дорогу сидеть за рулем. Кстати, если ты не против, мы можем вести мою машину попеременно и не будем делать остановки для отдыха.
— Идет! Как хочется в Нью-Йорк. Знаешь, я ужасно соскучилась по нашему дому на Лонг-Айленде, — сказала с грустью Элизабет. Ей вспомнился их сад, цветы, аккуратно подстриженный газон, терпкий запах морской воды. Уже март, — значит, вскоре все расцветет.
— А тебе не жаль покидать это жилище? — поинтересовался Грег.
— Да нет, — пожала плечами Элизабет. — Конечно, здесь было хорошо — и мне, и нам вдвоем. Но ведь это не наш дом. Это что-то вроде заколдованного королевства. Тут все какое-то ненастоящее.
Она почувствовала у виска его улыбку.
— Ты права. Что-то вроде заколдованного королевства, — повторил он.
— В любом случае, не вижу проблем. Я ведь этот дом только арендовала. Хозяева не собирались от него избавляться. По пути назад мы заедем в агентство, отдадим ключи и тут же рассчитаемся.
— Отличная мысль, — пробормотал Грег и напоследок еще крепче обнял жену. — Кто первым не успел на горшок, пусть ходит мокрым, — поддразнил он ее и сдернул одеяло.
Элизабет расхохоталась.
— Иди, иди, я пока сниму белье. Можно было бы, конечно, пойти с тобой, но тогда ты забудешь, зачем пришел в ванную.
— А ты читаешь мои мысли, — лукаво улыбнулся он.
В ответ она шутливо замахнулась на него наволочкой.
— Не тяни резину. Мне не терпится вернуться домой.
День тянулся долго. К тому времени, когда под колесами автомобиля знакомо зашуршал гравий дорожки, ведущей к их дому, Элизабет так устала, что была похожа на выжатый лимон. В середине пути ей довелось вести машину. Правда, совсем недолго, не больше полутора часов, пока Грег дремал. Затем он проснулся, зевнул и улыбнулся ей по-мальчишески задорной улыбкой, а потом попытался прогнать с водительского места. Однако Элизабет не уступала до тех пор, пока они не доехали до ближайшей заправочной станции, где заодно перекусили, и только тогда руль снова перешел в руки Грега.
