Наветренного пролива, южнее Кубы вплоть до Юкатанского пролива, Кюрасао, Арубы, Тринидада и берегов Гвианы, пришлось по шесть поптопленных судов. Здесь противник был захвачен врасплох, подводные лодки не заметили никаких признаков регулярного патрулирования с воздуха или охраняемых конвоев.
Эти успехи вдохновили Дёница снова поднять вопрос о высвобождении лодок, оперировавших на Крайнем Севере, по крайней мере на летние месяцы, чтобы они усилили операции в Атлантике. Но германское адмиралтейство отвергло его аргументы о том, что каждое потопленное судно на западе означает, что одним судном груза будет меньше на Восточном фронте. Адмиралтейство пошло дальше, утверждая, что лодки в Арктике делают жизненно важную работу, выслеживая конвои, против которых проводят операции самолеты люфтваффе. Дёниц был близок к отчаянию. Немецкие флотские статистики подсчитали, что ежемесячно следует топить не менее 700 000 тонн, чтобы только быть на уровне производственных возможностей судостроения союзников, и если только превзойти эту цифру, то грузовое судоходство союзников будет сокращаться. Однако адмиралтейство предлагало игнорировать тот богатый урожай, который мог бы быть собран на западе и «хранить» двадцать лодок в арктическом «леднике».
В середине мая правительство маршала Петэна[75] узнало, что существует вероятность нападения американцев на Мартинику. Воды в районе города Фор-де-Франс все время патрулировали легкие американские корабли и летающие лодки. Вишистское правительство не могло полагаться на команды французских военных кораблей и грузовых судов в порту Фор-де-Франс и подозревало, что они могут перейти на сторону противника.
Хартенштайн на «U-156» и Цан на «U-69» получили приказ наблюдать за оказавшейся под угрозой французской колонией и атаковать американские корабли, а также те французские транспортные суда, которые попытаются перейти к противнику. «U-156» пришла в заданный район в полнолуние, и луна светила так ярко, что ни о минуте темноты и думать было нечего, и Хартенштайн был вынужден оставаться в подводном положении и днем и ночью, за исключением минимума четырех часов, в течение которых ему нужно было заряжать батареи. Люди ворчали и исходили потом, потому что жара на лодке становилась нетерпимой. После семи суток пребывания на позиции – и 120 часов под водой – Хартенштайн вынужден был радировать, что достигнут предел терпения, и его немедленно перевели в другой район.
Дёниц к этому времени был уже не в Керневеле. Британское нападение в начале года на Сен-Назер послужило причиной прямого приказа Гитлера перевести штаб подводного флота в Париж, и Дёниц разместил свой командный пост на авеню Марешаль Монури.
Радиограмма от Хартенштайна заставила Дёница задуматься. Хартенштайн был одним из его лучших офицеров, и такой человек неспроста жаловался на предел терпения. Но в тех водах приходилось бороться не только с жарой. Почти одновременно с радиограммой Хартенштайна пришло известие о неудачной попытке трех лодок, направлявшихся к бразильским берегам, атаковать конвой в западноафриканских водах. Оказалось невозможным следовать за конвоем при постоянном давлении со стороны охранения с моря и воздуха. Времена заметно изменились по сравнению с тем же периодом прошлого года, когда в тех же водах появились «U-105» и «U-106».
Витте на «U-109» находился на задании у берегов Венесуэлы и собирался брать курс на базу, поскольку израсходовал все торпеды и почти все снаряды. Его 37-миллиметровая пушка вышла из строя, а кондиции оставшихся 20-миллиметровых патронов были сомнительными, после того как лодка подверглась атаке глубинными бомбами.
Через два дня пути к дому с приходом сумерек увидели большой танкер. Витте решил всплыть и поджечь танкер оставшимися снарядами. Третий выстрел пришелся прямо по мостику, следующие тоже попадали в танкер, но мало какие снаряды взрывались: на них оказали воздействие взрывы глубинных бомб. Танкер огнем не отвечал. На лодке перехватили его сигнал: «Садлер» [76] атакован подводной лодкой». Сразу после этого на воду была спущена первая шлюпка. Судно потеряло ход, от него отошла спасательная шлюпка. К его пушке никто не подходил. За первой шлюпкой последовали еще три.
– Подожгите мостик, – приказал Витте.
Опять загремели выстрелы, и они возымели действие: в воздух полетели осколки, куски металла, скоро мостик закрыло огненной завесой. Стреляли до последнего снаряда. Потом стали ждать, пока танкер не затонет. Ждали час, второй. Танкер горел, но тонуть и не думал, даже осадку не изменил. Время шло, приближался рассвет, и Витте приказал высадиться на танкер группе уничтожения и стал с нетерпением ждать. Наконец группа вернулась, возглавляемая старпомом, который держал под мышкой подарки – бутылки виски и джина из запасов танкера. Вскоре прозвучали четыре глухих взрыва, и танкер стал погружаться кормой. Медленно и величественно его нос поднялся над волнами, корпус встал вертикально и затем тихо и спокойно ушел под воду.
История этого периода войны в Карибском море и Мексиканском заливе полна такими операциями, когда артиллерийские атаки, хитрость и внезапность помогали топить суда и побольше и с более грозным вооружением, чем упомянутый танкер «Садлер».
К концу июня впервые стало заметно снижение интенсивности судоходства в Карибском море, в то время как патрулирование с воздуха усиливалось. Наконец пришли и первые сообщения о передвижении судов в составе конвоев – в районе Тринидада, Больших Антильских островов, в район Юкатанского пролива. Только в Мексиканском заливе продолжали ходить одиночные неохраняемые суда. В соответствии с принципом брать там, где легче, подводные лодки были постепенно выведены из других районов, за исключением неизменно урожайных полей вокруг Тринидада. Не то чтобы противолодочная оборона у американских берегов стала слишком сильной, просто конец самостоятельного передвижения транспортов и введение конвойной системы сделали невыгодным посылать подводные лодки в такую даль, и таким образом «морские волки» постепенно вернулись в Атлантику.
Так закончился второй золотой век – кампания в американских водах.
Глава 4
РАДИОЛОКАЦИОННАЯ УГРОЗА
(июнь – ноябрь 1942 г.)
Во время этих полных приключений первых месяцев 1942 года на Западе подводные лодки потопили – по западным подсчетам – 495 судов общим водоизмещением более 2,5 миллионов тонн, включая 142 танкера. Но к началу лета «волчьи стаи» вернулись на свои старые места охоты вдоль судоходных путей между Англией и Америкой.
Дёниц никогда не рассматривал эту фазу – кампанию у американских берегов – иначе как счастливое стечение обстоятельств, которому рано или поздно наступит предел. Поэтому и те лодки, которые направлялись к американским берегам, имели его приказ – даже во время перехода через Атлантический океан атаковать всякий конвой, идущий в Англию. Сообщения от службы радиоперехвата показывали, что противник не рассредоточивал маршруты конвоев по всей Северной Атлантике, а направлял их по большому кругу между Ньюфаундлендом и Северным проливом, что облегчало их обнаружение. Однако пока трудно было сказать, что явилось причиной такого изменения в тактике: то ли прекращение атак на конвои в ноябре, то ли нехватка транспортных средств, то ли потери в американских водах. Что бы то ни было, но факт оставался фактом, и в начале мая 1942 года восемь подводных лодок сосредоточились в поиске на «большом круге».
Не успели они прибыть в район операции, одна из них – Хинш на «U-569» – заметила направляющийся на юго-запад конвой и стала следить за ним, пока не подошли еще пять лодок. Потом эта «волчья стая» напала на конвой, и в течение первой ночи потопила семь судов. На рассвете лодки потеряли конвой, но набрели на отставшее судно, которое снова вывело их на конвой. И снова они потеряли конвой из-за плохой погоды, после чего штаб приказал всем на полном ходу следовать на запад и растянуться в линию вдоль маршрута неприятельских конвоев.
Тем временем служба радиоперехвата идентифицировала другой конвой, на сей раз шедший курсом на восток и находившийся в момент оповещения в 300 милях от позиций лодок. Группе было приказано медленным ходом идти к первому конвою и атаковать его, затем атаковать второй. Операция провалилась. «U-406» заняла неправильную позицию, и конвой просочился в образовавшуюся брешь. Когда на лодках это поняли, все они развернулись и двинулись на запад в поисках конвоя, но плохая видимость не позволила им осуществить этот план. В конце концов все собрались возле «U-116», большой лодки – минного заградителя, функционировавшей в данный момент как танкер. Едва они успели пополнить запасы
