бесшумно по-спортивному спустился вниз. Удобно прилег сзади, обнял Людмилу, такими весомыми и такими осторожными руками, скрестив их на ее грудях, пальцами коснулся сосков, поцеловал в шею – от усов так колко, так смешно, так сладко…
Утром Людмила проснулась вся влажная, томная…
Майор исчез, он сошел на своей станции ночью.
Людмила и Дама с трудом очнулись после вчерашнего.
Вот когда пригодились йогурты!
А когда полегчало, Дама призналась, что ей снился сон.
И точь в точь пересказала сон Людмилы…
Как давно это было…
– Люся, а ведь мы уже старенькие с тобой, – вдруг всплакнула Катя.
Словно услышала мысли Людмилы.
– А ты вспомни двух бабок, что мы встретили в Турции, в гостинице, – словно встряхнулась Людмила. – Представляешь, Георгий, две подружки-старушки похоронили своих дедов, продали свои трехкомнатные, купили по однокомнатной рядом друг с другом и разъезжают по всему миру, жизни напоследок радуются. Георгий, а давай нашу, челночную!
Георгий был хорош с гитарой в руках.
Приятным баритоном он запел:
А Людмила с Катей подхватили высокими голосам:
…Под утро, когда уже серел рассвет нового года, Людмила вышла на улицу.
Падал медленный снег. Людмила шла, не торопясь, к своему дому. За последнее время двор преобразился. Заасфальтировали дорогу, разбили клумбы, оборудовали детскую площадку. Молодцы строители! – подумала Людмила. И тут же прикинула, а сколько денег они закопали в эту детскую площадку? И за чей счет произошло это преображение? Опять расчет, опять бизнес, поймала себя Людмила.
Теперь действует новое измерение – деньги, все меряется на деньги. Время в первую очередь. Недавно Людмила попросила Жанну – хочу посоветоваться с твоим Ефимом, брать ли КАМАЗ в аренду или нет. Жанна связалась с Ефимом и протянула трубку Людмиле:
– Только учти, излагай коротко.
Когда Людмила объяснила суть и замысел своего бизнес-плана, Ефим спросил:
– А вы уже приняли решение?
– Да, – ответила Людмила. – Но хочу убедиться в его правильности.
– Тогда не морочьте мне голову, – сказал Ефим и повесил трубку…
Деньги – новое измерение, все дорого стало и дорожает с каждым днем, но зато появились и новые возможности. Вряд ли в прежней жизни Людмила могла бы себе позволить такие подарки под Новый Год всем родным и близким. Да и себя не надо забывать.
И она вспомнила, как Гуля позвала своих подруг на концерт в зал Чайковского. Билет – сто евро…
…Октябрь уходящего года. За окном птичка прилетела и села на голую ветку… Осень… Головкой повертела, увидела серое небо. Вспорхнула за раму окна и пейзаж опустел… Людмила глянула еще разок в свое трехстворчатое зеркало и отправилась на концерт.
В зале Чайковского новинка – больших два экрана по краям сцены.
Правый сектор заполнился оркестрантами, составляющих осколок классического симфонического – скрипки, виолончели, контрабас и даже и арфа, откинувшая изогнутую спину прямо рядом с рампой. Остальных две трети стали бивуаком джаз-банды, иначе не назовешь…
Вел концерт Станислав Бэлза. Симфоническую часть представлял оркестр «MUSICA VIVA», джазовую – братья Ивановы – пианист Михаил и контрабасист Андрей. Они взошли на Олимп зала Чайковского из Краснодара, куда Георгий Гаранян прибыл, чтобы возглавить их оркестр.
Михаил сел за орган, к гонгу, огромной мистически языческой тарелке, подошел Юрий Генбачев, а к странному инструменту длиной в три метра по имени альпийский рог, который был похож на гипертрофированную курительную трубку, Аркадий Шилклопер.
Запел орган. Живой звук слился с дыханием зала и возникло совсем иное ощущение, чем было бы при прослушивании записи.
К органу присоединились вибрации гонга. Как дрожь пламени жертвенного костра, как извивы фимиама…
А альпийский рог запел свою песню. Без слов. Слова – удел человека. Рог исторг такой звук, что по коже пробежал озноб первобытного страха перед мощью самца, который трубит высоко в горах гимн своей любви и готов сразиться и умереть за нее…
К этой гармонии полноправно присоединилась негритянка Шенда Рул. И орган, и гонг, и рог стали ее верными оруженосцами. Они унесли нас в космос фантазии… Так и называлось это произведение, рожденное прямо при нас…
Шилклопер исполнил еще две вещи – на валторне и на роге – с оркестром.
Оркестр принял «рогатый» вызов и разразился «Грозой» Вивальди.
Далее, казалось бы, грозило консерваторское. Выверенная и малость скучноватая классика – на сцену вышел виолончелист Борислав Струлев. Его черный концертный фрак распирало изнутри молодая упругая плоть. Он еле протиснулся сквозь оркестр, приладил к нежелавшему сокращаться животу виолончель, так нам явился человек с инструментом между ног, плотоядно припал к ней, как потом объявил Бэлза, старушке-виолончели уже триста лет в обед, и она молодо и страстно запела сначала испанские страдания, а потом с иронической улыбкой, «станцевала» со смычком Струлева польку Шнитке. Словно забил источник живой воды и каждый из нас утолил в нем жажду…Недаром Струлев исполняет музыку к фильмам Люка Бессона…
Следующим было явление Сергея Мазаева. Он больше известен как лидер группы «Моральный кодекс». Оказалось, роскошный кларнетист, флейтист и вокалист. Джазовое пение сродни альпийскому рогу, голос Шенды Рул парил в эфире импровизации, но иным был Сергей Мазаев. Бильярдно лысый, какой-то вкрадчивый, в черном смокинге, похожий одновременно на жиголо и джентльмена, он пел бархатным баритоном португальскую самбу на русском языке чернокожей самочке- обезьяночке Шенде. В песне горели свечи и был роскошный теплый вечер, рыдали скрипки и нежно трубил альпийский рог, гремели там-тамы, бубнил контрабас и все так тянулись к любви… Так тянется кошка в раздвинутых лапах к крутому изгибу спины…
Казалось, восторгу не было предела, все чувства вырвались наружу, освободилась душа, ну, чем еще можно было удивить и потрясти разомлевшую публику?
Арфой!
Оркестр давно уже пополнился новыми музыкантами, они составили мощную группу духовых – две трубы, три саксофона да тромбон. Заиграли «Фиесту». Автор Михаил Иванов начал тему на каком-то клавишном ящике, тоже добытым из прошлого века, затем по законам джазового жанра
