— Давай лучше поговорим о сексе.
— Чьем?
— Обязательно надо конкретизировать! Послушай, с твоих губ все время слетают сальности. Ты не замечал этого?
— Неужели? Никто пока не жаловался на мои губы. Ты первая, кто счел их противными.
— Опять за свое! Неужели не надоело поминутно играть словами?
— Ты имеешь в виду слово «противные»? Как еще я мог назвать мои губы, если они вызывают у тебя столь отрицательную реакцию?
— Я сказала: «сальные». И не губы, а слова, слетающие с них.
Стивен обнял девушку, нагнулся и прильнул своими «сальными» губами к ее рту. Оторвавшись, строго сказал:
— Это должно поддержать тебя, пока я не приму более радикальные и, возможно, не вполне пристойные меры.
— Как скоро это произойдет?
— Ничего себе! Я еще удивлюсь, что ты способна сидеть после всего того, что творила со мной этой ночью! Ненасытная женщина!
— Ты, никак, жалуешься?
— Вовсе нет. Хорошо бы узнать, не бродит ли поблизости какой-нибудь жадный до новых приключений тип, который мог бы помочь решить твою проблему.
— Еще одно пляжное знакомство? Это было бы замечательно! Я всегда испытывала особую тягу к незнакомым мужчинам на пляжах!
— И что же мешало?
— Воспитание. До вчерашнего дня мне и в голову не могло прийти осуществить это на практике.
— И что же произошло вчера?
— Появился ты.
Стивен отпустил Ральфа, который тотчас же спрыгнул с пирса на песок и принялся что-то вынюхивать. Коломбина некоторое время рассеянно следила за собакой. Затем подняла взгляд на Арлекина:
— Ты захватил презерватив?
— Конечно.
— Значит, ты ожидал, что я пойду на приступ?
Стивен кивнул и шумно вздохнул.
— Я предполагал, что этим мы отпразднуем первую выловленную тобой рыбину. Не раньше. И еще. После того как сегодня на рассвете ты, так сказать, употребила меня, я хотел бы знать, какую роль в пробуждении твоих плотских чувств играет восход солнца. Между прочим, и вчера ты принялась искушать меня с первыми лучами…
— Я тебя не искушала, — резко оборвала его девушка. — Более того, даже не обернулась при твоем появлении. Ты сам крадучись подобрался ко мне. Что мне оставалось делать?
Стивен нахмурил брови и наконец отважился спросить:
— Скажи, что сделало тебя столь ранимой?
— Меня отвергли. Иначе я бы никогда не стала такой. Тот человек не хотел брать на себя каких-либо обязательств, пока этого не сделаю я. И злил меня.
— Он, видимо, был грубым.
— Скорее — решительным и самоуверенным. В конце концов дело кончилось дракой.
— Не могла же ты одолеть здорового, темпераментного мужчину!
— Смогла. Я ударила его ногой в причинное место.
— Ничего себе!
— Насколько я понимаю, ты ему сочувствуешь?
— Ни в коем случае! Я решительно осуждаю тех, кто пытается взять женщину силой. Просто ему, видимо, было очень больно.
— Наверное. Но и он не был ласковым со мной.
— Понятно. Получил то, на что напросился. Мерзавец! Жаль, меня там не было!
— Я тоже об этом жалею.
Стивена так и подмывало задать еще один вопрос. Поколебавшись, он смущенно спросил:
— Почему ты захотела именно меня?
— Интересно было посмотреть, что получится, если ни та ни другая сторона не возьмет на себя никаких обязательств.
— Я рад, что оказался одной из этих сторон.
— А потом, ты так сверлил меня взглядом, что я решила, будто тебе очень хочется заняться со мной любовью.
— Голому мужчине это довольно трудно скрыть.
— Я знаю. И еще: с самого начала ты был не агрессивен, а очень ласков со мной. — Коломбина выразительно посмотрела на него: — А теперь я хочу тебя.
— Как хорошо, что я захватил с собой нашу подстилку. Ты не изваляешься в песке. И не будешь потом соскребать его, расцарапывая кожу до крови. Мне не хочется, чтобы тебе было больно.
Коломбина опустилась на пирс.
— Сядь рядом. И поцелуй меня.
Стивен покорно сел и спустил ноги вниз. Потом привлек девушку к себе и несколько раз страстно поцеловал в губы.
— Ты очень вкусная! — шепнул он и осторожно положил Коломбину на спину. Она обняла его за шею и якобы ненароком приоткрыла обнаженную грудь. Стивен осторожно прикусил зубами каждый сосок и нежно погладил окружности прелестных полушарий.
— Уммм, — застонала Коломбина. Из груди Стивена вырвался ответный стон.
— Мне особенно нравится, когда наша любовь проходит под аккомпанемент вот таких звуков. Все мое тело при этом начинает мурлыкать.
Коломбина утопила ладонь в его густых волосах и пригнула его голову к себе. Ее колени крепко сжались…
В это мгновение раздалось ворчание Ральфа. Любовники вздрогнули и, как по команде, вскочили на ноги. Вдоль берега к ним приближались двое. Стивен посмотрел на пса. Тот понял и, сделав несколько шагов навстречу незнакомцам, грозно зарычал. Двое в нерешительности остановились. Ральф сделал еще шаг, преграждая им путь. Помявшись с ноги на ногу и перебросившись недоуменными восклицаниями, незнакомцы обошли пирс стороной.
Неожиданный инцидент лишь чуть-чуть охладил пыл влюбленной пары. Спустя несколько минут они с еще большей энергией предались безудержной страсти, поддразнивая, осыпая поцелуями и целиком отдаваясь друг другу.
Это был день любви. Коломбина и Арлекин плавали в море, совершенно обнаженные и бесконечно счастливые. А вечером, после ужина, гуляли по берегу при свете луны. Как всегда, их сопровождал Ральф.
Когда они наконец вернулись в домик, оказалось, что машина Коломбины так и не была доставлена. Стивен поспешил успокоить подругу:
— Только, ради бога, не нервничай! Если машину не возвратят, я останусь с тобой и, поверь, сумею ее разыскать.
— Но я не могу отменить встречу, — грустно проговорила Коломбина. — Дала обещание обязательно приехать.
— Тогда возьми мою машину. Или поедем вместе.
Она с благодарностью посмотрела на него, но отрицательно покачала головой:
— Нет.
— Хорошо. Мы еще поговорим об этом утром.
После напряженного дня, после всех физических нагрузок Коломбина, как ни странно, не чувствовала
