требуемого, он разденет меня донага и будет бить, пока я не стану умолять служить ему, и… а потом я увидела, как у него за спиной приоткрылась дверь. Я думала, что пришли вы, Николас, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы не закричать от радости. Значит, Йен нашел вас так быстро. Я не отрывала глаз от сэра Лайонела, но когда он бросился на меня, у меня не хватило сил, чтобы удержать кочергу. Потом он рухнул к моим ногам, и я увидела улыбающегося мне Ловелла. Я чуть не бросилась в его объятия, прежде чем увидела, что это он, а не вы.
– Я действительно перед ним в большом долгу, – сурово проговорил Николас, – но вы должны простить меня, что я спрашиваю, почему он пришел к вам.
– Он уже раньше прятался в Вулвестоне, – объяснила она, – после Босворта, вместе с Роджером, и думал опять укрыться здесь. Он знал, что вы еще не поселились там, и даже когда он обнаружил там меня, у него не оставалось причины верить… – Ее голос умолк. Она знала, что снова вступает на зыбкую почву.
– Можете не объяснять. Не сомневаюсь, что мои арендаторы так же преданы его делу, как и вы.
– Больше нет, сэр, – прошептала она. – Они благодарны вам и вашему брату за то, что вы привели Вулвестон в порядок. Полагаю, они все еще не расположены выдавать меня, но вы мой муж и, ручаюсь, если бы вы потребовали у них ответа о Ловелле, вы бы его получили.
– Тогда, может быть, вам лучше сейчас рассказать мне всю правду, чтобы разоружить меня на случай, если кто-то решит довериться мне.
– Я не думала о такой возможности, – призналась она.
– Есть еще более опасная, – продолжал он спокойно. – Я смирился с вашим нежеланием доверять мне, зная, что оно исходит из вашей верности делу Йорков, но вы вряд ли ждете, что Гарри удовлетворится таким объяснением, если узнает, что вы каким-то образом связаны с кознями Ловелла.
Она молчала, пристально глядя в камин, где тлели угли от догорающего огня. Николас был совершенно непредсказуем, когда его верность вступала в конфликт с ее убеждениями.
– По вашей реакции я понимаю, что попал в цель, – проговорил он. Она все еще молчала, и он продолжил тем же спокойным голосом: – Я смогу лучше защищать вас, милая, если буду предупрежден. Обращаю ваше внимание, что я до сих пор не вышел из себя, хотя искушение очень велико. Сейчас я совершенно спокоен и готов услышать самое худшее.
– Мне кажется, что мальчик, который умер в Вулвестоне, – принц Эдуард Плантагенет! – выпалила она, желая поскорее покончить с тайнами. Она почувствовала, как мгновенно напряглось его тело. – Я не уверена, Николас, но я действительно думаю, что это мог быть он, и когда я сказала Ловеллу…
– Вы сказали ему! Где? В Донкастере?
– Да, я поехала туда совсем с другой целью, – продолжала она, – но когда Дэйви Хокинс сообщил, что Ловелл находится поблизости, я послала за ним Дэйви. От Ловелла я узнала, что Ричард отослал обоих мальчиков на север, как и Элизабет, но только не в Йоркшир, где их наверняка стали бы искать. Все знали, что мой отец предан Йоркам и не принимал участия в военных действиях. По словам Ловелла, отец согласился взять мальчиков, только если Ричард отошлет меня из дома.
– Значит, Эдуард Плантагенет мертв, – заключил Николас. – А что с младшим, принцем Ричардом Йорком?
– Я не знаю наверняка, – ответила она. – Говорят, его куда-то увезли.
– Вы знаете кто? – спросил он небрежно.
– Думаю, да, но сомневаюсь, что могу рассказать вам.
Она ждала взрыва, но его не произошло. Он произнес все тем же спокойным тихим голосом:
– Вы правы, неразумно говорить мне. Я все так же предан моему королю.
– А я моему – Она вздохнула. – Я сомневаюсь, что Ричард Йорк все еще жив, сэр. Я и раньше сомневалась, а с лета я практически уверена, что он погиб.
– Почему вы так решили?
– Человек, который, вероятнее всего, забрал его из Вулвестона, присягнул Генриху Тюдору и получил амнистию, – поведала она, тщательно подбирая слова, – но меньше чем через месяц он снова попросил о помиловании. Предполагаю, что он совершил что-то ужасное. Думаю, он убил принца.
Николас сел, схватил ее и поднял, пристально посмотрев в лицо.
– Тирелл? Вы думаете, что он у Тирелла!
Она открыла от изумления рот и тем самым выдала себя.
– Я не называла имени, – испугалась она.
– О его прощениях ходило много разговоров, мадам, но он поклялся в верности Тюдору и хорошо служит ему в Гламоргане. – Он вдруг осекся. – Матерь Божия, – воскликнул он, пристально глядя на нее, – так вот почему вы спрашивали о Гламоргане, когда мы ехали в Мерион! Вы думали посетить этого человека и спросить его напрямую, где Ричард? Ну же, отвечайте! – настойчиво потребовал он, встряхивая ее за плечи. Даже в тусклых отблесках камина он увидел ответ на ее лице, потому что отпустил ее с преувеличенной осторожностью и снова откинулся на подушки.
Она тоже села и, глядя ему в лицо, пролепетала:
– У меня действительно промелькнула такая мысль, Николас, но я поняла, что не смогу ничего сделать.
– Какое счастье, что вы поняли, – он взглянул на нее так, что у нее мурашки побежали по коже, – потому что, если бы я застал вас за этим… – Он не закончил, да и так все было ясно.
– Я знаю, Николас. Я сразу поняла, что задуманное осуществить невозможно, да и, говоря по правде, я не знаю, что делала бы, если бы нашла его. Я вряд ли могла бы спросить, не прячет ли он в своем замке принца Ричарда.
