– Но, малышка, – мягко произнес он, – теперь, когда мы женаты, вы должны, что бы я ни сказал, ловить каждое мое слово, разве не так? Закон божеский и закон человеческий велят вам так делать. Вы должны подчиняться моим приказам и служить мне, как добропорядочная жена служит своему мужу, или будете наказаны. По той же причине, – добавил он, – вы научитесь изменять свое политическое мнение, чтобы привести его в соответствие с моим.
Элис замерла, ее руки отпустили шнурки, так что ткань соскользнула и ее пальцы внезапно наткнулись на голую кожу. Отдернув руки, она с яростью произнесла:
– Я сомневаюсь, что хоть когда-нибудь сделаю такое, сэр.
– О, я думаю, вы будете делать именно то, что я вам скажу, моя маленькая йоркистка, – ухмыльнулся он, хватая снова ее руку и возвращая на прежнее место. Прижав ее руку к своей плоти, он наблюдал за выражением ее лица, подталкивая сопротивляться ему. – Теперь вы моя жена, поэтому скоро станете примерной сторонницей Ланкастеров. – Он отпустил ее руку, чтобы посмотреть, посмеет ли она снова убрать ее.
Элис глубоко вздохнула, оценивая его настроение и обдумывая, что она может сделать. Они находились около камина, а ванна – позади него чуть слева. Слегка подвинувшись, Элис ощутила опять свою власть над ним. Когда он повернулся вслед за ней, его горящий взгляд теперь не мог оторваться от ее груди.
– Известно, что женщины, – проговорила она спокойно, – время от времени оказывают сильное влияние на своих мужей, сэр. Я могла бы сделать вас примерным йоркистом.
– Никогда, – твердо ответил он. – Я не такой дурак.
– Дурак, сэр? – Она повернулась еще немного. – Второй раз за ночь вы назвали меня дурой. Вы действительно считаете меня такой?
– Нет, mi geneth, потому что вы изменитесь, – ответил он улыбаясь и, уверенно уперев кулаки в бока, прижался еще сильнее к ее руке.
– Думаю, вам пора узнать, что нами, йоркистами, не так легко командовать, валлиец! – выпалила Элис и обеими руками яростно толкнула его в грудь.
Если бы ванна не стояла так близко, он бы устоял, но, отступив назад, он не смог сохранить равновесие и, ударившись о край ванны, упал. Обладая прекрасной координацией после многолетних тренировок, сэр Николас только резко сел, схватившись руками за края ванны и выплеснув потоки ледяной воды на каменный пол. Его ноги нелепо перегнулись через край бадьи.
Падая, он инстинктивно попытался схватиться за Элис, но она успела отскочить, испуганная своим безрассудством и ошеломленная его результатом. Ее первым порывом было убежать как можно дальше от него.
– Не трогай дверь! – свирепо крикнул он.
Его тон остановил ее. Она медленно повернулась, плотнее заворачиваясь в халат, и увидела, что он поднялся и теперь стоит около ванны, и с него капает вода.
– Подойдите сюда.
Она подошла. С облепленными мокрым шелком ногами и открытым гульфиком, содержимое которого вывалилось наружу и значительно уменьшилось в размерах, Николас выглядел смешно, но Элис даже не пришло в голову смеяться. Она осязаемо почувствовала его ярость, видела ее в его глазах, в лице, даже в самой его позе. От такого зрелища она потеряла последние остатки смелости и осталась на месте.
– Я сказал, идите сюда.
– А что вы хотите сделать?
Его глаза сузились:
– Мне рассказывали об английской традиции, называемой правилом большого пальца. Вы знаете о нем?
Она кивнула, прикусив нижнюю губу. Мужчина мог наказывать свою жену палкой не толще, чем его большой палец.
– В Уэльсе, – продолжал сэр Николас, – закон устанавливает надлежащее наказание за дерзость жены в три удара палкой от метлы по любой части тела, кроме головы, или более тщательную порку прутом длиной руки ее мужа и толщиной его среднего пальца. – Он вытянул свою правую руку, как будто разглядывая ее. – Какой прут выберете, mi geneth, английский или уэльский?
Она никогда раньше не думала, что его рука может выглядеть такой огромной. И хотя у него не было палки и она сомневалась, что он пошлет за ней, Элис прекрасно знала, что в Англии и, без сомнения, в Уэльсе тоже мужчина может совершенно законно и в любое время использовать свою руку для наказания провинившейся жены.
– Итак? – Его руки снова уперлись в бедра, ноги он слегка расставил. Действительно, он стоял точно так же, как стоял бы полностью одетым, как будто понятия не имел ни о своей почти полной наготе, ни о потоках воды, стекающих с него на пол.
Элис набрала побольше воздуха, выпрямила плечи и посмотрела ему в глаза.
– Вы сами спровоцировали меня, сэр. Вы насмехались надо мной. Я просила вас не делать этого.
Она увидела, как его челюсть напряглась в ответ на ее слова, и затрепетала от страха, но в его взгляде что-то изменилось. Он задумчиво вымолвил:
– У вас есть отвага, женушка, но я не убежден, что у вас есть и мудрость. Подойдите сюда.
Теперь его голос смягчился. Взяв себя в руки, Элис сделала несколько шагов к нему и остановилась, глядя в глаза. Каменный пол оказался мокрым под ее ногами, но она не смотрела вниз.
– Снимите халат, – приказал он.
Все еще глядя на него, она подняла руки и сбросила шелк с плеч, потом опустила руки, и халат соскользнул на пол. Она слышала, как у него перехватило дыхание, и подумала, что, может быть, опасность уже миновала.
