Йен кивнул:
– Раньше здесь было многолюдно, господин. Я приезжал сюда из Ботри по поручению госпожи, чтобы узнать о судьбе мистрис Хокинс. Ворота тогда держали закрытыми, и их охраняли стражники.
Мэдлин заметила нетерпеливо:
– Какая разница, где они? Мы здесь, и я едва не падаю с ног от голода и усталости. Позвольте нам войти внутрь и разжечь огонь, чтобы приготовить нормальную еду. А во время отдыха мы обсудим, где найти еще людей, чтобы охранять замок.
Элис согласилась:
– Когда станет известно, что я вернулась домой, люди сами придут, чтобы поклясться в верности, сэр. Мне говорили, что владения моего отца огромны, так что даже если умерло много людей, останется достаточно, чтобы служить нам. Давайте войдем внутрь.
Гуилим колебался всего мгновение. Потом, спешившись, он вытащил свой меч и сделал знак двум другим солдатам последовать за ним.
– Йен, сможешь закрыть ворота один?
– Да. – Йен повернул своего коня к сторожке, и через несколько минут огромные ворота, удерживаемые противовесами, начали захлопываться.
Когда они закрылись, Гуилим, казалось, немного успокоился.
– А теперь, ребята, – призвал он, – идите за мной и смотрите в оба. Вы, женщины, держитесь за нами. Мне не нравится обстановка, но совершенное безрассудство оставлять вас во дворе.
Маленький отряд пересек мощенный булыжником двор и, избегая главного входа с его высокими, обитыми железом дверями, прошел через боковую дверь, ту самую, которой воспользовалась Элис в свой предыдущий визит в замок. Когда дверь открылась от одного прикосновения Гуилима к щеколде, он помедлил снова, но недолго. Поднявшись по винтовой лестнице наверх и проверив по пути все комнаты, они без происшествий прошли по каменной галерее к арочному входу в двухэтажный главный зал. Задержавшись на пороге, чтобы убедиться, что комната пуста, Гуилим вошел внутрь, за ним все остальные.
Оглушенная предчувствием, Элис вспомнила, что есть еще галерея музыкантов и другой похожий альков напротив, но слишком поздно.
Как будто прямо из стены вдруг появилось больше дюжины солдат с обнаженными мечами и алебардами на изготовку. Увидев их, Гуилим, Йен и остальные замерли на месте. Прежде чем они могли отреагировать, громкий голос приказал им не двигаться с места.
– Нас здесь в два раза больше, а мои люди есть и за стенами замка, так что если вы не жаждете быть проткнутыми насквозь прямо на месте, сложите оружие и сдавайтесь.
Элис, с удивлением узнав голос, повернулась и воскликнула:
– Лайонел Эверингем! Какого дьявола, сэр, вы тут вытворяете?
– Мадам, я пришел заявить свои права на вас и ваше имущество, как и было с самого начала. А теперь, – он подбоченился и, опустив меч, злобно взглянул на Гуилима, – вы сдаетесь или умрете на месте?
– Сдаемся, сэр.
Элис и Мэдлин вздохнули с облегчением.
Глава 18
– Отведите мужчин вниз к остальным, – приказал сэр Лайонел и добавил, обращаясь к Гуилиму: – У нас в донжоне уже полно солдат Тюдора. Вы можете на время составить им компанию, пока не станет ясно, кто здесь хозяин.
– Подождите! – крикнула Элис, пока мужчин разоружали.
– Что такое? – нетерпеливо произнес сэр Лайонел. – Вы окажете себе плохую услугу, если попытаетесь перечить мне, леди Элис.
– Я не делаю ничего такого, сэр Лайонел, – ответила она, лихорадочно соображая. – Честно говоря, перечить такому храброму воину, который бросил вызов и Тюдору, и его самому сильному рыцарю, в высшей степени безрассудно. Но вы чуть не отослали вместе со всеми моего слугу. Йен всего лишь мальчик, сэр, и он предан только мне и никому другому. Однако он служит мне очень хорошо, потому что изучил мои привычки. Умоляю, позвольте ему остаться со мной.
– Он выглядит достаточно крепким, – засомневался сэр Лайонел, – и у него есть меч и кинжал, как у любого другого солдата.
– Только потому, что наш отряд слишком мал, – настаивала Элис. – Вы видите, сэр, у него даже нет настоящих доспехов, а только кожаный панцирь и поножи. – Она надеялась, что ему не представилось случая видеть остальных солдат сэра Николаса, потому что они имели не больше доспехов, чем у Йена, чтобы передвигаться с большей скоростью. Гуилим и два других солдата носили металлические нагрудники, и на них она возлагала все свои надежды.
Сэр Лайонел решил проявить великодушие.
– Хорошо, – согласился он наконец, – парень может остаться и развести огонь в каминах, чтобы после возвращения слуг заняться приготовлением еды. Но помни, не серди меня, парень, – добавил он, мрачно глядя на Йена. – Малейший проступок, и я прикажу разорвать тебя в клочья и скормить моим собакам.
Не позволив себе даже взглянуть на Элис, Йен кивнул, выпустив на свободу свой огненно-рыжий чуб, и каким-то образом показался еще моложе и безобиднее, чем минуту назад. Он поспешно склонился над очагом, взял несколько поленьев и, разложив их на горке углей, стал усердно раздувать их и помешивать, пока они не разгорелись.
Сэр Лайонел наблюдал за ним, потом, поняв, что его люди тоже уставились на Йена, приказал резко:
