— И вот что. Если ты думаешь, что содержимое этой коробки могут украсть, то береги ее. Тот, кому это нужно, уже наверняка знает, что книгу изъяли из банковского сейфа.
В государственном секретариате царила суета по случаю прибытия французского президента. Кардинал Льенар лично контролировал подготовку к приему высокого гостя вплоть до последних мелочей.
— Сестра Эрнестина, попросите отца Мэхони прийти ко мне, — сказал он, не отрываясь от программы визита и других бумаг.
Монахиня-француженка уже несколько десятилетий подряд составляла распорядок официальных мероприятий кардинала и вела его корреспонденцию. Многие в Ватикане называли ее новой Паскалиной Ленерт, намекая на влиятельную помощницу Папы Пия Двенадцатого, служившую ему с девятьсот семнадцатого года, когда того назначили нунцием в Баварии, и вплоть до смерти понтифика в пятьдесят восьмом году. Некоторые члены курии, не ладившие с Льенаром, говорили о ней как о папессе. Ни один человек или документ не мог проникнуть к государственному секретарю помимо монахини.
Даже могущественный кардинал Ульрих Кронауэр, личный помощник Его Святейшества, считавшийся «папабельным» на двух последних конклавах, один из сильнейших врагов Льенара, однажды сказал: «Легче проникнуть к Папе мимо швейцарских гвардейцев, чем к нашему любезному Льенару — мимо сестры Эрнестины». Кардиналы, собравшиеся вокруг Кронауэра, тогда рассмеялись, но осторожно, чтобы эта шутка не дошла до ушей государственного секретаря.
В другой раз, прогуливаясь в Ватикане вблизи итальянского сада, Кронауэр признался своим спутникам:
— Все бредут в темноте. Но если мы, члены коллегии кардиналов, желая послужить понтифику, часто натыкаемся на стену, то Льенар всегда спокоен. Он остается на середине зала.
К тому времени, как Кронауэр закончил фразу, кардиналы, собравшиеся было вокруг него, уже разошлись, чтобы их не увидел Льенар.
Что касается отца Мэхони, то он занимался составлением графика частных мероприятий кардинала и его, так сказать, параллельной деятельностью.
Ирландец вошел в просторный и светлый кабинет государственного секретаря, расположенный прямо под апартаментами его святейшества, и обнаружил там большое оживление ввиду скорого приезда высокого гостя из Франции.
— Вы звали меня, ваше преосвященство?
— Да, отец Мэхони. Прошу вас, проходите и садитесь. Я только просмотрю меню обеда, который дает Святой Отец в честь президента.
Кардинал находился в компании шеф-повара и его помощницы.
— Дорогой Луиджи, дорогая сестра Джермана, посмотрим, что мы можем приготовить по этому поводу, — сказал кардинал как бы в легкой нерешительности, изучая список блюд. — На первое — яйца «Медичи» или гарганелли7 в бульоне с потрохами. Основное блюдо — вареная форель в сладком и душистом маринаде или ягненок на вертеле, начиненный собственным мясом и травами. На десерт — рис в молоке с медом и каштанами. Наконец, чай или кофе, а к ним — панеттоне,8 ватиканские сласти и «кости святых».9 Это позволит нам выяснить, собирается ли французский президент оказывать давление на Ватикан, — громко произнес Льенар, наблюдая за тем, как на лице у Мэхони и сестры Эрнестины появляются слабые улыбки. — Что ж, гарганелли, форель и рис в молоке, — заключил он.
— Да, ваше преосвященство, — хором ответили повар и его помощница, поцеловали кардинальский перстень и удалились.
Льенар встал из-за широкого стола и подошел к картине, висевшей у него за спиной. Он щелкнул невидимой пружиной и отодвинул полотно, за которым оказался сейф.
— Кардинал Мец, мой предшественник на этому посту, очень любил всякие секретные штуки вроде этих сейфов за картинами, — объяснил Льенар и вынул из хранилища восемь белых конвертов. На каждом стояла печать с крылатым драконом.
Затем госсекретарь направился к Мэхони.
— Завтра вы должны вылететь из Рима, чтобы попасть в семь разных мест и лично вручить адресатам эти конверты.
— Но, ваше преосвященство, завтра французский президент будет здесь и…
— Ни о чем не беспокойтесь. Я сам займусь этим гнусным еретиком, который поощряет атеистическое образование в ущерб религиозному. Этот проклятый француз, того и гляди, разрешит разводы или брак двух мужеложцев. Итак, вот вам задание. Надо как можно скорее доставить семь конвертов членам нашего братства. Восьмой — для вас. Братья должны быть готовы прибыть в Венецию.
— Все будет сделано, ваше преосвященство. Завтра утром я вылетаю.
— Не таите обиды, не думайте, что я отдаляю вас от себя. Всегда помните мой девиз «Ab insomne non custita dracone».10 Только вам я могу доверить это щекотливое дело.
Отец Мэхони встал, сделал небольшой поклон, взял правую руку кардинала, прикоснулся губами к перстню и вышел из кабинета, унося с собой восемь конвертов. Они были адресованы Лазарусу Осмунду из польского замка Мальборо, Деметриусу Феррелу из святилища Марии Вспоможительницы, расположенного в самом центре Пассау, Ойгену Корнелиусу из бенедиктинского Эттальского аббатства в Германии, Маркусу Лауретте из аббатства Сант-Антимо в Италии, Септиму Альварадо из монастыря Ираче в Наварре, Спиридону Понтию из армянского монастыря Хагарцин и Карлосу Рейесу, священнику из селения Лаха в Боливии. Восьмое письмо, на котором стояло его имя, отец Мэхони опустил в карман рясы.
Мужчина устроился на террасе «Золотого льва», одного из лучших ресторанов Женевы, заказал официанту завтрак и чашку эспрессо. С террасы открывался великолепный вид на озеро, но он развернул номер «Оссерваторе романо» и погрузился в чтение. На первой полосе была фотография — Папа принимает делегацию из Африки. На четвертой странице этот человек прочел: «Animus hominis est immortalis, corpus mortale», после чего встал из-за стола и, не дожидаясь кофе, потребовал счет, затем попросил швейцара вызвать такси.
Через несколько минут к ресторану подъехал черный «мерседес» с гербом Женевы на дверях.
— Добрый день. Куда вас отвезти? — поинтересовался водитель.
— В «Байерише унд Ферайнсбанк».
Вскоре машина остановилась перед классического вида зданием в центре города. Этот человек вошел внутрь и направился к деревянной стойке. Девушка, сидевшая за ней, поздоровалась с посетителем на безупречном немецком и вручила ему книжку, внутри которой находилось девять белых клеточек. Мужчина начал выводить по памяти цифры секретного счета.
Девушка за стойкой проверила номер и сделала знак охраннику. Тот пригласил мужчину войти в лифт, который доставил его на третий подземный этаж. Там он в присутствии банковского служащего приложил правую ладонь к сканеру и прошел в помещение, где стояли сейфы. Везде царила типичная швейцарская чистота. Служащий достал из сейфа металлическую коробку и отнес ее в небольшую комнату, куда пригласил пройти клиента. Потом он вышел и бесшумно закрыл за собой дверь.
В коробке лежал один только запечатанный конверт с надписью «Для Архангела». Мужчина сломал красную печать, вынул из конверта фотографию очень красивой девушки с короткими черными волосами и записку с краткими, но ясными инструкциями. Он должен был следовать за ней и в подходящий момент отобрать у нее книгу, сшитую из листов папируса. В записке был указан адрес, по которому она проживала в Венеции.
Мужчина достал из кармана зажигалку, поджег конверт с запиской и кинул его в корзинку для бумаг. После этого он положил снимок во внутренний карман пиджака, поднялся наверх и, не говоря ни слова, покинул банк, затерялся на тихих женевских улицах.
Афдере хотелось узнать побольше о Евангелии от Иуды, и она решила заучить наизусть дневник
