как африканеры спокойно относятся к присутствию имперских войск. Пока что даже один процент населения, составлявший так называемую политическую элиту, ничем себя не проявил. В частности, в Йоханнесбурге Бейерс поставил все под свой контроль. Он был, конечно, весьма осмотрителен. То же можно было сказать и о Снегурочке.
По-прежнему занимая комнату в фермерском доме, Брувер вслух произносила только те вещи, которым ее научили, но она отличалась непредсказуемостью. Держала свое мнение при себе, больше слушала, чем говорила, что полностью удовлетворяло Симадзу. К сожалению, она теперь столкнулась с враждебным отношением горожан. Кольдеве сам видел, как ее избегают. Мало кто из местных согласился бы впустить девушку в свой дом.
Тут размышления Кольдеве прервал Руди Шеель:
– Вот вы где, лейтенант Ханс! А я ищу вас, ищу…
Кольдеве скривился. Ротный сержант Шеель впервые надел военную форму зеленым юнцом, желая. увидеть свет в конце туннеля после катастрофы, ядерных бурь, эпидемий. Все, что Руди казалось смешным, таковым на самом деле не было.
– Знаешь, Ханс, ты мне восемнадцать месяцев подбрасываешь всякое дерьмо, но теперь ты должен сделать маленькое доброе дело. Послужи Господу! – На самом деле Шеель отличался набожностью. – Помнишь переводчицу, которую привел Симадзу? Брувер, кажется?
– Ну и что? – встревоженно спросил Кольдеве.
– Она повздорила с Раулем и сейчас пакует вещички. Спор вышел, по-моему, из-за религии. Рауль слоняется по комнате с перекошенной физиономией, а она рыдает!
Кольдеве сказал резкое словцо, наверняка не вычитанное в книге Карла Мая. Шеель засмеялся.
– Уж я-то разбираюсь в людях. А сейчас пошел бы ты вразумил Рауля.
Кольдеве обулся. Он нашел Санмартина в его комнате. Тот сидел и угрюмо размешивал сахар в кружке с кипятком, изучая при этом почту, которую получил по компьютеру.
– Привет, Ханс, садись. Что бы ты ни хотел сейчас сказать, забудь! Вот это важнее. – Не дав Кольдеве произнести ни слова, Рауль начал коротко пересказывать сообщение.
Санмартин сразу вскинулся. Потом, ощутив неловкость ситуации, опустил глаза.
– Не знаю, Ханс. Мы оба встали поздно и пошли завтракать вместе.
– Там и сцепились?
– Там были как раз ребята из десятого. Маленькие эбеновые божки… Ну, она остановилась, вся побелела, потом указывает на Исаака и спрашивает меня: «И вы позволяете им есть с людьми?» Потом что-то сказала о банту…
Исаак Ваньяу был самым здоровенным из чернокожих, которых когда-либо знал Кольдеве.
– Это одна из основ, которые им вдалбливали, пока ты изучал политические теории, – миролюби– ¦ во сказал Кольдеве. – И что потом?
– Когда Исаак обернулся и помахал нам, она бросилась вверх по лестнице. Бежала как ошпаренная. Ну, и я бросился за ней.
– Естественно.
– Когда догнал, она повторяла: «Ой, он был прямо там! Он даже помахал мне! Черный такой, огромный!» И при этом размахивала руками.
Исаак когда-то входил в отряды ашкрофтских черных повстанцев. Санмартин пропустил ему два повышения по службе – за то, что в свое время стрелял в имперцев.
– И потом?
– Я терпел эту сцену десять минут, потом не выдержал и сказал ей, что по моей шкале ценностей
Исаак стоит десятки белых штатских пьяниц.
– Очень тактично.
– И она ушла. Сказав перед уходом: «Я никогда не хотела быть частью этого вашего славного батальона». – Я сказал: «Ну и уходи!» Не знаю, что я сделал не так.
– Она собирает вещи, – сообщил Санмартину Кольдеве, сложив на груди руки.
– А Симадзу знает? – нехотя поинтересовался Санмартин.
– Симадзу знает все и обо всем. Руди сказал, что она плачет, – некстати добавил Кольдеве. – Если уйдет, мы останемся без переводчика. Подумай, какие чувства испытает Ретталья, пронюхав про это.
– Он вообще лишен чувств. Будь оно все проклято, Ханс! Она что, из другой галактики?
– Да, почти так… Только не кричи.
– Да я не кричу!
Кольдеве жалостливо посмотрел на Санмартина.
– Ну так что?
– Ребята Эбиля захватили то место, где был Чалктон. Та-ак… Пятый взвод под Деветсдорпом выступил на помощь «пограничникам». Бывший инженер во время проповеди встал и начал призывать к священной войне. Его тут же отвели в больницу на обследование.
– Судя по всему, твой друг Ретталья уже везде понатыкал своих людей.
– Не сомневаюсь. Дело доходит до смешного. Несколько дней назад в Ридинге был мятеж. Ковбои, которые считались кандидатами в местный добровольческий батальон, разбушевались, вышли с красными флагами. Один из офицеров Эбиля их успокоил.
– И то утешение – знать, что на нашей поганой планетке есть и другой батальон, – спокойно отреагировал Кольдеве.
– Так точно. А вот это – для тебя. «ЮСС» решила снарядить конвой от рудников до космопорта в среду. Золото, ниобий, палладий, тантал и все такое прочее, как обычно. Двадцать семь грузовиков, миллиардов на тридцать йен. Мы обеспечиваем сопровождение. Два «кадиллака», два прыгуна, отделение солдат, командовать должен офицер соответствующего ранга, и этим офицером будешь ты. Подписано Верещагиным.
– Варягу очень это нужно!
– Со всеми вопросами лучше обращаться к адмиралу Ли. Все инициативы – сверху. Так что бери отделение, лучше из десятого, и в тринадцать часов в среду выходи на место встречи с конвоем в Боксбурге.
Кольдеве поморщил нос.
– И последнее, – добавил Санмартин. – Адмирал официально одобрил нашу оценку района как умиротворенного.
– О, долго же он рожал! Ну и когда теперь? – спросил Кольдеве, потирая руки.
– В пятницу. Прибывает челнок, он спустит шесть однотонных «поддонов» с боеприпасами, продовольствием, проволокой, аэродромным и дорожным покрытием. Приемкой будет заниматься Редзап.
Доставка на парашютах была весьма эффективным средством снабжения. Опытный оператор опустит груз с точностью до нескольких метров, и на посадочной подушке из пластика не появится ни трещинки. Редзап занимался приемом груза из космоса постоянно. К тому же он принимал и «живой» десант не менее двухсот раз, а также участвовал в тысячах компьютерных учений.
– Все равно ерунда, – фыркнул Кольдеве. – Настоящего снабжения не будет, пока мы демонстрируем, что обходимся без такого.
– Вряд ли тебе понравится, если один из местных весельчаков влепит ракету в полсотню ящичков со снарядами для минометов.
– Согласен. Больше пока что нет указаний?
– Хватит пока что, действуй.
– А что у вас с Брувер?
– Что – «что»?
– Пойди и извинись перед ней!
– Ханс, но ведь не права она! – На сей раз Санмартин сам заметил, что говорит на высоких тонах.
– Опять орешь! Конечно, она не права. Тем легче извиниться.
– Ты несешь какую-то бессмыслицу. Я только и делаю, что прошу у нее прощения с первого– момента знакомства!
