Ёсиду пальба застала врасплох во время интервью, которое он так и не закончил.
Рауль Санмартин стащил радионаушники с головы Брувер и принял следующий вызов. Минуту он слушал со всевозрастающим недоверием, потом скинул их и объявил:
– На связи его превосходительство лорд-мэр Претории. Он желает узнать, кто будет платить за ущерб.
Адмирал слегка расстроился. Бурские газеты, вышедшие во вторник, допустили легкую критику. Город Йоханнесбург, в лице своего лорда-мэра, Альберта Бейерса, занялся проблемой оплаты за чрезвычайные меры по открыванию дверей.
Пробудившись от глубокого сна в полдень, Верещагин скорее почувствовал, чем услышал, слабый стук в дверь.
– Матти?
– Малинин, – раздалось в ответ.
– Заходи, Юрий.
Малинин явился в боевом снаряжении, говорившем о происходящем яснее всяких слов.
– От Реттальи. Пещеры под Блумфонтейном. Большой тайник с оружием, возможно, склад боеприпасов.
Офицер оперативной разведывательной группы отвлекался на церемонии только тогда, когда считал это необходимым. И он не был склонен к преувеличениям.
– Матти? – спросил Верещагин.
– Отправился вытаскивать Войцека из гамака. Рейникка взялся прекратить распространение слухов в городе, а Петр уже прикрыл телефонную сеть на ремонт. Первый взвод и отделение разведвзвода ожидают транспорта.
Четыре батальонных легких транспортных вертолета могли принять лишь четыре отделения. В крайнем случае еще одно могло разместиться в четырех боевых вертолетах.
– Может, попробуем попросить у бригады еще пару тяжелых транспортов?
– Это займет по меньшей мере два часа, – осторожно возразил Малинин.
Легких транспортов должно хватить.
– Сколько осталось до связи? – спросил Верещагин.
– Петр говорил, час двадцать.
– Спасибо, Юрий, – сказал Верещагин.
– Матти передает, что малыш, которого зацепило рикошетом, будет в порядке, – добавил Малинин.
– Еще раз спасибо, Юрий, – ответил Верещагин. Малинин вышел.
При отборе двадцати тысяч семей для переселения на другую планету африканеры, кажется, выбрали самых непримиримых. Конечно, следствие логически вытекает из причины, но почему хотя бы один- единственный раз эта непримиримость не может быть смягчена чем-то вроде благодарности?
– Ну и день, – пробормотал он.
Через несколько часов, когда в комнату вошла Солчава, он по-прежнему сидел в своем плетеном кресле, так и не стряхнув сонливость, постукивая трубкой о колено. В углу комнаты был подвешен гамак, имелось и второе кресло, но не было стола. Другой офицер, круглолицый майор с высокими скулами, стоял рядом.
– Подполковник Верещагин? – робко спросила Наташа.
Верещагин не подал вида, что услышал. Майор приложил палец к губами,
– Матти Харьяло, заместитель командира батальона, – негромко представился он. – Пожалуйста, подождите минутку.
Верещагин медленно открыл глаза.
– Матти, пещера, которую взорвал Петр, была в двадцати трех километрах от Блумфонтейна, не так ли? Давай посмотрим, насколько предсказуемы «братья». Запроси геологическую карту. Попроси флот помочь. Мне приходит в голову, что подобные большие склады могут быть в пределах двадцати пяти километров от других городов. Я должен сказать об этом на заседании штаба полковника Линча.
Харьяло кивнул и вышел.
– Здесь что-то сказали только что? – спросил Верещагин, держа трубку перед собой обеими руками. – Хирург Солчава! Вот так сюрприз! Как вас занесло в Преторию? Садитесь, пожалуйста. – Он указал на второе кресло.
– Подполковник Верещагин, я направлена сюда вместо доктора Девуку, – сказала она сдержанно.
На мгновение глаза Верещагина блеснули.
– Ах да! Добро пожаловать. Должен сказать, все мы очень рады, что вы здесь. Прошу прощения, я на секунду отвлекусь.
Он повернулся и крикнул:
– Матти, я должен отправиться на заседание штаба, а здесь есть личный вопрос, который необходимо уладить. Свяжись с Раулем и спрОси его, цела ли еще та трубка. Я, кажется, сломал у своей чубук.
Заседание штаба шло через пень-колоду. Ева Мур отпустила несколько шпилек по поводу перекошенного лица Верещагина, когда он подошел поговорить с ней перед уходом. Адмирал Ли присутствовал и, несмотря на успех в школе, оставался в премерзком настроении. Убийство Хансли послужило предзнаменованием, что его попытки держать развитие событий на Зейд-Африке под контролем останутся бесплодными.
– Как это было? – спросила Мур. – Неужели они стреляли в вас?
– Почти дошло до этого, Ева. Да хранят меня Небеса от друзей, а с врагами я и сам как-нибудь справлюсь.
– Уве?
– Уве совершенно лишен соображения. Он выволок на свет Божий этот уничтоженный нами склад оружия как раз тогда, когда адмирал закончил клевать меня за то, что я не удосужился держать полковника Линча в курсе моей операции. Похоже, и полковник забыл посоветоваться с адмиралом, потому что ему тоже влетело по первое число.
– Поэтому Линч вдвойне зол на тебя.
– Слабо сказано. Он считает, что мы с Уве все устроили. А еще вчера утром был инцидент с мылом.
– Мылом?
– Несколько упаковок доставили со склада во внутренний двор резиденции полковника Линча во время утреннего дождя, чтобы сымитировать наступление зимы.
Мур рассмеялась, запрокинув голову:
– Господи Боже мой, а я думала, это просто сплетни! А он что, просто стоял и смотрел, пока пена бурлила у ног и затекала в ботинки? Антон, это великолепно! А это твоя работа, конечно?
– Солдаты, побывавшие под огнем, не могут привыкнуть к скуке гарнизонной жизни, – с кротостью ягненка отозвался он. – К несчастью, вчера адмирал еще послал Донга в Ридинг для расследования убийства Хансли. Знаешь, как он гордится бицепсами, бедняга? Уве организовал небольшую команду способных уличных мальчишек, и они ходят гордые, как бойцовые петушки… Один из моих лейтенантов окрестил их «добровольцы с Бейкер-стрит». – Он вздохнул. – Три инцидента – это уже чересчур.
– Что, лучше видеть Линча не в своей тарелке, чем в бешенстве?
Верещагин кивнул.
– Уве совершенно лишен соображения, – повторил он, помолчав минуту. – Если ты ждешь, что я заговорю о твоей Наташе, то напрасно, не собираюсь.
Мур резко рассмеялась.
– Я тоже. Это на сладкое. Тебе небольшая разрядка не помешает. День был долгий и трудный.
В сумерках Блумфонтейн казался прелестным городком. Дома оштукатурены и окрашены в пастельные тона всех оттенков.
Командир отделения сержант Суслов похлопал по крышке люка машины Савичева. Тот притормозил, пропуская нескольких пешеходов, один из которых шел с ребенком. В заднем отсеке «кадиллака» могли комфортабельно разместиться четыре человека; ровно столько там и было.
«Прелестные городки» – жуткое дело! За красивым фасадом зачастую скрывались просто тонкостенные домики, а иногда – миниатюрные крепости из стали и бетона, которые приходилось выжигать этаж за
