этажа, похлопав по автоматам для пущей убедительности. Когда все разбежались, они закрепили на лестничных клетках газовые гранаты с прикрепленными к ним тонкими проводами и швырнули вниз еще несколько дымовых шашек.
Когда репортеры начали вести передачи из «Нью-Акасаки Принс», Жеребцов стал ожидать появления полиции. Он был хорошим разведчиком и не собирался облегчать ей работу.
Авиабаза Ирума, пригород Токио
В 9.09 «Лайтуэлл Гомани» вошел в верхние слои атмосферы над штаб-квартирой центральной базы противовоздушной обороны в Ируме, к северо-западу от Токио. База уже сто лет не сталкивалась с серьезной угрозой нападения, и Санмартин с Малининым убедились, что противник абсолютно не готов к отражению их атаки.
Пробужденная от многолетней летаргии ядерным взрывом на станции, база потеряла драгоценные минуты на то, чтобы убедиться, что Ямата действительно уничтожена, а взрыв не был несчастным случаем. В отсутствие старшего офицера, обладающего полномочиями отдать приказ об ответном ударе, на Ируме начали действовать на свой страх и риск с вполне предсказуемым результатом.
С высоты десяти километров Малинин осыпал территорию «цыплячьим кормом», выводя из строя самолеты и, радары.
Наконец база отдала приказ открыть огонь по противнику с собственной территории и с пунктов Ацуги и Хатёдзи. Ацуги не отозвался: занявшие его люди Караева не отвечали на звонки. Хатёдзи, прежде чем прервалась связь, сообщил, что сам подвергся наземной атаке. Собственных сил базы оказалось недостаточно.
Получив незначительные повреждения от лазерной батареи, «Шустрик» отметил оперативный центр базы лазерным указателем и выпустил в него один из 210-миллиметровых проникающих снарядов Рейникки. Он пробил одну из дверей бетонированного сооружения и взорвался на глубине двадцати метров. Снаряды меньшего калибра уничтожали ангары и мобильные ракетные установки.
Нейтрализовав Ируму, Санмартин и Малинин выровняли «Гомани» и направились на юго-восток в сторону командного пункта противовоздушной обороны в Футё, осыпав здания «цыплячьим кормом». В результате через несколько минут после удара по станции Ямато противовоздушная система Токио была обезглавлена.
– Тора, тора, тора, – сообщил Малинин по радио Верещагину и Кольдеве, докладывая таким образом об успехе. Санмартин направил корвет в сторону Центрального Токио.
– Ты взял свой носовой платок? – спросил Малинин.
Рауль продемонстрировал клочок ткани, который много лет назад вышила его жена и который он носил у себя на груди.
– Мой кусочек Зейд-Африки.
Авиабаза Татикава, пригород Токио
В то время как Ирума находилась под огнем, к 3-й взлетно-посадочной полосе базы перехвата в Татикаве, в двадцати пяти километрах к северо-западу от Токио, подлетел челнок. Передав сигнал тревоги, он приземлился, игнорируя указания с башни, и открыл задние люки.
Из башни вышла группа полицейских. После краткой, но оживленной дискуссии они сели в микроавтобус и направились к челноку.
Но через несколько секунд контрольная башня, получив сигналы с базы в Ируме, превратилась в подобие растревоженного улья. Пилоты и штурманы начали спешно готовить к вылету два истребителя на первой полосе, а из здания появился настоящий рой полицейских.
Внезапно из корабля словно вылетела молния, пронзившая микроавтобус с «черноногими». Два «кадиллака» и два вездехода под командой Даниила Савичева выбралась из брюха челнока. Первый «кадиллак» располагал тысячью двумястами 30-миллиметровыми снарядами, а у Савичева – были сто пятьдесят 90-миллйметровых, и он не собирался их экономить.
Следом появились пехотный взвод и минометное звено, которые сразу же открыли огонь. Развернувшись веером, машины Савичева нанесли удар по противовоздушным лазерам и начали методично крушить авиабазу. Одно звено стрелков Полярника образовало защиту по периметру, а два других держали под контролем здания, разрушенные бронемашинами. Миномет, установленный в маленькой впадине возле взлетной полосы, тоже вносил свой вклад.
Несколько стрелков выкатили из задних люков челнока вертолет, который вскоре поднялся, скрытый дымом, чтобы забрать людей Снимана и Караева.
Петр Коломейцев наблюдал за операцией из челнока, время от времени передавая приказы. В его распоряжении находилось шестьдесят семь человек, и больше для успеха не требовалось. Хотя на базе располагалось несколько тысяч солдат войск ПВО, только немногие из них были обучены приемам наземного боя, и менее половины вооружены.
Людям Полярника понадобилось четырнадцать минут, чтобы уничтожить все самолеты и превратить в горящие руины большую часть зданий, а также навесы, под которыми стояла артиллерия. Трое имперских солдат из группы техобслуживания, соорудившие противотанковое орудие, поместив на грузовик пусковую установку, погибли, как и храбрый пилот, попытавшийся превратить свой самолет в опорный пункт обороны. Почти треть персонала базы была уничтожена, а оставшиеся в живых – полностью деморализованы.
Даниил Савичев, вернув свою машину в челнок, сразу же загрузил его свежей порцией 90- миллиметровых боеприпасов. Его глаза сверкали гневом – интенсивный огонь деформировал орудийное дуло.
Интермедия
После недолгого возбуждения, вызванного заморскими сделками Оливье и продажей акций Содзи, на токийской фондовой бирже шла обычная суета.
Настоящее волнение началось вскоре после того, как полиция эвакуировала биржу, отреагировав на угрозу взрыва, которую, в числе прочих, передал Жеребцов. Так как наиболее крупные вкладчики торговали друг с другом при помощи электронных устройств, эвакуация не приостановила торговлю акциями. Она даже активизировалась через шесть минут, когда Хярконнен приступил к операциям с терминала «Дайкити».
Первая фаза программы, внедренной Тимо в банковскую электронную торговую программу, выглядела довольно забавно. Следуя полученным инструкциям, «Дайкити Санва» перехватывал тысячи сделок с премиями, превращая их в акции группы ДКУ. Такие сделки должны были позволить «Дайкити» продавать акции ДКУ по твердым ценам в течение следующих тридцати дней, заставляя следивших за биржевыми операциями думать, что банк уверен в скором падении цен на эти акции. Так как банк искусственно взвинчивал стоимость акций ДКУ, по образному выражению Редзапа, «с тех пор, как Иисус был младшим капралом», это слегка будоражило финансовый мир.
Несмотря на падение доверия к биржевому рынку в целом, большинство акционеров ДКУ ожидало, что «Дайкити Санва» продолжит поддерживать высокие цены на эти акции. Лишь немногие из них застраховались на случай возможного понижения стоимости.
Недавно рынок потрясли новости, что Банк Японии не смог достичь консенсуса относительно повышения процентов скидки и правительство намерено выкупить у банков рискованные ссуды, чтобы обеспечить их очередной субсидией. Хотя целью этой меры было укрепление доверия к банковской системе, оно произвело непредвиденный эффект, убедив вкладчиков, что банки пустятся в еще более сомнительные спекуляции, раз правительство собирается защищать их от последствий неверных решений.
В таких обстоятельствах гамбит Хярконнена показался наблюдателям первым залпом в какой-то невероятно дерзкой кампании с целью быстрого получения сверхприбылей. Очевидно, «Дайкити» намеревался спровоцировать резкое падение стоимости акций ДКУ. Инвесторы стали спешно их продавать.
Вторая фаза программы Хярконнена основывалась на страхах, вызванных первой. «Дайкити» с невероятной скоростью начал ликвидировать свои колоссальные холдинги ценных бумаг группы ДКУ.
Акционеры считают фондовую биржу эффективной, когда они обладают информацией, позволяющей хотя бы относительно рассчитывать степень риска. Японская налоговая структура и постоянные банковские
