— Я ухожу!
Фэлкон прижал ладони ко лбу. Голос ее пронзает мозг, словно лазерный луч.
— Валяй. — Выяснять отношения он сейчас не желал.
— Как это понимать — «валяй»? — Упершись ладонями в бедра, Алексис сверлила его взглядом.
Фэлкон опустил руки. В своей тесно облегающей блузе и короткой юбке Алексис выглядела потрясающе.
— Вот так и понимать — двигай, — спокойно вымолвил Фэлкон. — У меня полно работы, и на все про все четыре дня. Можешь не возвращаться весь день, да и большую часть ночи тоже. — Он величественно указал на дверь, будто приглашая ее проследовать в огромный бальный зал.
— Ух, как же я ненавижу эту твою покровительственную манеру, эту Фэлконовскую невозмутимость!
Он откинулся на спинку стула, скрестил на груди руки, поднял левую бровь и саркастически ухмыльнулся.
Алексис стремительно повернулась, схватила со стула записную книжку и запустила ею в него. Уклоняясь от летящего в него предмета, Фэлкон подался в сторону, вскочил и, не позволив Алексис выбежать из комнаты, схватил ее за локоть.
— Пусти! — Алексис попыталась вырваться, но тщетно. Он был слишком силен.
Фэлкон легко, как ребенка, приподнял ее с пола, швырнул на диван и, стиснув ладони, придавил их к подушке. Какое-то время Алексис еще пробовала сопротивляться, но потом, видя, что это бесполезно, сдалась.
Их разделяли дюймы.
— Не смей при мне заигрывать с другими, ясно? — прошипел Фэлкон.
Алексис не сводила с него глаз. В такой ярости она еще не видела Фэлкона.
— Отпусти руки, — прошептала она. — Фэлкон повиновался, и Алексис сразу обвила его шею. — Как скажешь. Да я и вчера затеяла все это, чтобы ты обращал на меня внимания больше, чем на компьютер.
Фэлкон улыбнулся и прижался к ней губами.
Через четверть часа Алексис, весело напевая, отправилась по магазинам, а Фэлкон вернулся к столу и задумчиво посмотрел на экран компьютера. Господи, сколько еще предстоит сделать: экономический прогноз, анализ денежных потоков, анализ задолженности, сравнительный анализ трансакций, сравнительный анализ деятельности компании, изучение ситуации с филиалами в Делавере и Огайо, изучение материалов в прессе, имеющих отношение к компании, изучение деятельности всех подразделений «Пенн-мар» на предмет выяснения того, что можно продать, дабы уменьшить долг, в том случае, разумеется, если удастся приобрести ее.
— Проклятие! — Фэлкон откинулся на спинку стула. Нет, необходимо что-нибудь принять, голова раскалывается.
На столе пронзительно заверещал телефон.
— Заткнись, — пробормотал Фэлкон и поднял трубку. — Да.
— Эндрю?
— Я.
— Это Дженни.
— А, привет. — Лицо Фэлкона сразу же прояснилось. Он встал и прошел на кухню, чтобы развести в стакане воды очередную таблетку алказельцер. — До чего же приятно слышать тебя.
— Спасибо. — Голос Дженни звучал бесстрастно.
Фэлкон глубоко вздохнул. Дженни по-прежнему демонстрирует «профессиональный», как она его называет, стиль поведения.
— Да брось ты, Джен, улыбнись. Ну? Я соскучился по старой доброй Дженни Кейгл. Эта слишком официальна.
— Извините, уж какая есть. А вы чего от меня ожидали?
— Чтобы ты была самой собой. — Фэлкон бросил таблетку в холодную воду.
— Да? А мне казалось, что я и так сама по себе.
Разговор бесполезный, это ясно. Ну и черт с ней. Пусть вообще все катятся к черту, ни до кого ему сегодня.
— Ладно, что вам? — отрывисто бросил Фэлкон, чего обычно, разговаривая с Дженни, не позволял себе. Может, хоть это заставит ее изменить тон.
— У меня тут для вас пара сообщений. — Голос ее стал еще холоднее.
Фэлкон залпом выпил стакан шипучей воды. Вот упрямица. Они друг друга стоят.
— От кого?
— Звонила Джилл Рейнз из компании «Гудиэр» и Элен Дрейгес из «Хайнц». Телефоны продиктовать?
— Не надо. Слушай, Дженни...
— Всего хорошего, Фэлкон. Если будет что-то срочное, я свяжусь с вами.
