— Ну ладно, продолжай в том же духе. — Бринкли направился к выходу. — Пока. Мне надо идти.
Мэри приобняла Джулию за плечи.
— Вперед, у нас есть работа. Триш надеется на нас.
— Ты думаешь, она действительно ему изменяла?
— Это уже не важно. Мы должны найти Очи.
Над городом нависло серое небо, моросил мелкий дождик. Ах, как не хотелось Мэри этого делать, но надо: Очи — ее последняя ниточка. Пожалуй, это не слишком опасно, особенно в дневное время. Она проехала мимо аккуратных кирпичных домов, припарковалась и сквозь мокрое стекло посмотрела на светящуюся вывеску. На белом фоне черные буквы: БЬЯНЕТТИ; с обеих сторон — по бокалу мартини. Словно вернулись шестидесятые, эпоха «рэт пэт». Значит, эта скромная таверна на углу, в таком же доме, как все здесь, считается мафиозным притоном. Мэри выключила зажигание, собралась с духом, взяла сумку, газету и вышла из машины.
В ресторане было темновато, но он был полон. Еще и полдень не наступил, а все столики уже заняты. Посетители громко переговаривались и пили кофе. Почти на каждом столике — газета, разложенная на красно-белой клеенке, читали все вместе.
Справа был небольшой бар, рядом толпился народ. По телевизору шли местные новости. На экране — ярко-красная заставка: ВОЙНА ВНУТРИ МАФИИ, перед ним — неужели та самая мафия? На преступников они совсем не походили. Лица, изрезанные морщинами, которые говорили о заложенном-перезаложенном доме, выплатах за машину, купленную в кредит, бесконечных проигрышах в лотерею. Простые джемперы, мешковатые брюки.
Мэри села за единственный свободный столик лицом ко входу. Поставила сумку на соседний стул и разложила перед собой газету, как все остальные.
Совершенно очевидно, что никто из этих людей не мог быть мафиозо. И что теперь делать? Как его искать? Она перевернула газетный лист, делая вид, что читает.
Подошла официантка:
— Кофе, милая?
— Да, пожалуйста.
Официантка плюхнула на стол кофейник и налила кофе. Ей было за пятьдесят — короткие темные волосы и лицо, которое было бы красивым, если бы за ним ухаживали. На ней была голубая блузка и джинсы, и она казалась довольно-таки приятной, так что Мэри, непринужденно кивнув на газету, сказала:
— Вот дела! Думаете, это и правда война в мафии?
— Конечно, — кивнула официантка. — Такое уже бывало. Помнишь, как говорили в «Крестном отце»: «Пора!»
— Потому сюда все и сбежались?
— После вчерашнего? Конечно. Хотят быть в центре событий.
— Так что, здесь действительно собирается мафия?
— А тебе зачем? — Официантка лукаво улыбнулась.
— Просто интересно. На мой взгляд, на мафию не похоже.
— Это утренние клиенты.
— А мафия приходит вечером?
— Не раньше полуночи. Любишь плохих парней? — Официантка подмигнула.
Нет.
— Да. Заметно?
— Ты ж не первая, кто приходит сюда парня подцепить.
Ого!
— Да?
— А как же! Сюда девушки все время ходят. Еще со времен клана Сопрано. Для яппи это как прогулка в джунгли.
— Я краснею, — засмеялась Мэри. Она нашла первую полосу газеты и показала на фотографию Бобби. — Знаешь, одно время я была с этим парнем. С Бобби Манкузо.
— Которого убили? — с восхищением переспросила официантка.
— С ним самым.
— Такой хорошенький, — сказала официантка. — Жаль, что его кокнули.
— Такое случается. — Мэри помолчала. — Знаешь, он мне все время рассказывал об одном своем друге, Очи.
— Очи?
— Ну да. Хочу с ним познакомиться, но не могу его найти.
— Никогда не слышала о таком.
Черт!
— Может, он приходил сюда с Бобби.
— Которого убили? Я его никогда не видела, но парни приходят по ночам, после двенадцати. Это не моя смена.
— А чья?
— Барб. Барб Маньячи.
— Может, замолвишь ей обо мне словечко? — Мэри достала бумажник, вытащила все двадцатки, что там были, вложила в меню и протянула официантке.
— Конечно. Я объясню Барб, что ты хочешь познакомиться.
— Отлично. Жду с нетерпением.
— Ладно, горячая штучка, какой закажешь ланч?
— Я не буду есть, — сказала Мэри.
Надо идти дальше.
Мэри залезла в машину. Казалось, весь квартал наэлектризован этим убийством. Люди толпились во дворах, заходя то к одним соседям, то к другим. Она медленно поехала по улице и свернула направо, на улицу, где жили Ричи По и его отец.
Мэри проехала мимо их дома. Накачанные парни в темных спортивных костюмах или в черных пиджаках выскакивали из машин, которые стояли аж в два ряда, входили в дом. Мэри заметила один «кадиллак», потом другой. Она насчитала двенадцать «кадиллаков» и потеряла надежду. Не так уж хорош был ее план, если, как выяснилось, вся мафия Южного Филли ездит на «кадиллаках».
Она снова повернула, объезжая квартал, и, остановившись на углу, вдруг вспомнила. Не раз она бывала в этом квартале. После разрыва с Бобби она часто приходила сюда в надежде увидеть его, пытаясь решить, рассказать ему о ребенке или нет, пусть и задним числом.
На душе было тяжело, почти так же, как когда умер Майк.
Выглянув из окна машины, она увидела ресторанчик на углу. «Ролли». Когда-то Бобби подрабатывал здесь официантом. Мэри стала размышлять. «Ролли» всего в двух кварталах от его дома, и если он привык сюда ходить, то, может быть, он встречался с Очи здесь?
Она заехала на стоянку, и ее телефон зазвонил.
— Энтони? — сказала она, взглянув на экран. — Привет! — В собственном голосе она услышала теплоту. Да, пришлось признать, что звучит он отнюдь не холодно, а скорее растроганно, взволнованно, чуть возбужденно.
— Как ты? — спросил Энтони. — Я думал о тебе.
— Я о тебе тоже, — услышала Мэри себя.
— Тяжелая выдалась ночь. Ты поспала?
— Практически нет.
— А сейчас что ты делаешь?
— Э-э-э… работаю.
— В самом деле? — В голосе Энтони слышалось сомнение. — Надеюсь, ты не ищешь Триш. Вспомни,
