— Ты не отец, — выдохнула она.
— Тут речь о доверии, Ниса. Между мной и детьми. Между тобой и мной. — Он посмотрел на нее долгим, настойчивым взглядом. — Ты мне доверяешь?
Ее молчание и исполненный муки взгляд были ему ответом.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Нисе так и не удалось ответить, доверяет ли она Хэнку. Он увидел Мартина в ветвях раскидистого дуба. Дерево довольно далеко отстояло от ранчо, поэтому сразу найти мальчика было нельзя, а он между тем мог отлично видеть, что делается на ранчо.
Теперь он стоял в рабочем кабинете Хэнка. На стуле, неподалеку от Мартина, сидела Ниса. Ей казалось, что она присутствует на суде.
На лице Хэнка было непривычное выражение. Челюсти крепко сжаты, взгляд суров и неподвижен. Он был сейчас воплощением строгой авторитарности.
Ниса опасалась, что, несмотря на обещание, данное девочкам, Хэнк сочтет, что его терпению настал конец, и откажет программе в поддержке.
— Мартин, — послышался низкий, рокочущий голос Хэнка. Он звучал негромко, но был тверд и исполнен самообладания. — Почему ты выпустил животных?
Мартин хранил молчание.
Хэнк был, безусловно, прав: они окажут Мартину плохую услугу, если будут потворствовать его безответственному поведению.
Хэнк сделал новый заход:
— Насколько я понимаю, ты нарочно выпустил першеронов, чтобы досадить мне. Привлечь мое внимание. Верно?
— Почему бы вам не отослать нас всех домой прямо сейчас?
— Ты рассчитываешь, что я сделаю именно это?
— Рано или поздно. — Подросток осмелился бросить на него вызывающий взгляд.
— И ты решил, что можешь заставить меня поскорее отказаться от проекта?
— Малыши слишком быстро привыкли к ранчо. Они еще не понимают, что все хорошее кончается. А для нас оно обычно кончается, едва начавшись.
— Скажи, Мартин, тебе было хорошо на ранчо? — подался вперед Хэнк. Голос оставался сердитым, но из позы исчезла напряженность. — Сейчас я спрашиваю не о других. О тебе.
Мартин не ответил.
— Скажи, к тебе хорошо здесь относились? — Хэнк поднялся и сел на край стола близко от Мартина. — Все мы относились к тебе с уважением?
Нижняя губа Мартина задрожала.
Ниса затаила дыхание. Хэнк пытается пробиться к душе гордого и эмоционально измотанного мальчика.
— Я уважаю тебя, Мартин, — уже тише сказал Хэнк. — Это правда. Я уважаю тебя за ту заботу, с какой ты относишься к своим сестрам и брату. Я уважаю твою преданность семье. Твою силу. И разве несправедливо, что я ожидаю немного уважения и от тебя?
Мартин посмотрел на дверь. Крупная слеза покатилась по его щеке.
— Я нарочно настраивал себя против, — промолвил он так тихо, что слова едва можно было разобрать.
Хэнк положил руку на плечо подростка.
— Чтобы признать это, потребовалось мужество. Достанет ли его у тебя, чтобы принять наказание?
— Хэнк… — взволнованно вмешалась Ниса. Однако Хэнк не обратил на это никакого внимания.
— Мартин, ты отнял у моей бригады полдня рабочего времени, заставил всех заниматься совершенно ненужным делом. Ты перепугал и расстроил своих сестер и брата. Ты проявил неуважение ко мне и к моему имуществу. Можешь ты сам выбрать себе достойное наказание?
Мартин покачал головой.
Ниса не понимала, к чему клонит Хэнк. Неужели он хочет сломить дух мальчика?
— Возможно, ты не осознаешь всей серьезности того, что сделал, потому что еще не знаешь, как строится жизнь на ранчо. Чем и как я зарабатываю на жизнь. Как обеспечиваю себя и своих работников. Какое значение имеют першероны для моего бизнеса. Возможно, дело в этом?
Мартин медленно кивнул.
— В таком случае, может, тебе стоит проводить больше времени в «Соснах». Тогда, ты компенсируешь нанесенный ущерб тем, что станешь помогать нам не дважды в неделю, а каждый день.
— Ежедневно в течение месяца? — воскликнула Ниса и в тот же миг заметила мелькнувший в глазах Мартина интерес. — Не знаю, позволит ли руководство детского дома.
— Что ж, нам придется поговорить с ними об этом. — Сохраняя суровость, Хэнк скрестил руки на груди. — А через месяц мы могли бы поговорить об оплате.
Черты Мартина исказила ярость.
— Вы хотите, чтобы вам за меня заплатили?
— Я имел в виду твою зарплату.
— Вы собираетесь, взять меня на работу?
— На летнее время. Осенью-то тебе опять в школу.
Ниса начала понимать план Хэнка, и у нее дух перехватило от переполнивших ее чувств. От того, сколько понимания, чуткости и щедрости оказалось в Хэнке. Он дал понять, что считает мальчика взрослым и разумным, чтобы отвечать за свои поступки. И вместе с тем показал, что его собственное участие в программе «Дети и животные» не было мимолетной прихотью. Он сумел проявить свой авторитет хозяина ранчо и одновременно дал понять подростку, что его ценят.
Хэнк просил ее о доверии. И очень скоро доказал, что он этого доверия достоин.
— Мне разрешат, мисс Ниса? — с надеждой обернулся к ней Мартин.
— Думаю, они пойдут нам навстречу.
Но Мартин вдруг помрачнел.
— А как же остальные? Как же они без меня? Ведь я им нужен.
— Конечно, — согласился Хэнк. — Но я и не говорю о работе с утра до ночи. Ты по-прежнему будешь со своей семьей.
— Я обдумаю, — озабоченно нахмурился Мартин.
— Что ж, обдумай и другое. Мне понадобится помощник, умеющий водить трактор и старый грузовик. Тебе придется получить водительские права.
— Это невозможно. — Плечи подростка поникли.
— Невозможно? — переспросил Хэнк. — А вот этого слова я терпеть не могу. Тебе надо будет позвонить в автоинспекцию и все узнать. А потом мы с мисс Нисой тебе поможем.
— Правда? — Мартин переводил взгляд с Нисы на Хэнка.
— Обещаю, что так и будет, — подтвердила Ниса, одобрительно улыбнувшись Хэнку.
— Ну не знаю. — Лицо подростка вновь приобрело серьезное выражение. — Я должен думать и об остальных.
— Подумай, — бросил Хэнк, идя к двери. — Но если ты не примешь эти условия, мы все равно найдем способ, как тебе рассчитаться за потраченные сегодня впустую время и усилия.
— Я понимаю… сэр. — Мартин посмотрел Хэнку прямо в глаза.
— И еще одно… прежде чем мы пойдем есть уже остывший обед… — Хэнк помедлил у двери. — Неизбежно наступает время, когда братьям и сестрам приходится выбирать свой собственный путь в жизни. От этого их близость не пропадает. Поверь мне. У меня самого есть братья.
