раздумье смотрит в него, следя за тем, как осенний ветер ворошит остатками листьев на земле.
– Эти ветры! – начинает он с большим подъемом, замолкает на миг, затем еще больше повышает голос. – Это… Штурмовые отряды осени. Рвутся вперед как по приказу.
В классе безмолвие. Господин Шиллер продолжает смотреть в окно, и взгляд его тяжелеет от дум.
Под прикрытием крышки парты Иоанна открывает свою любимую книгу «Преисподняя девственниц». Девицы провожают глазами взгляд учителя и внезапно с радостью обнаруживают парня, прислонившегося к стволу дуба и с удовольствием жующего булку. Это Джульетта. Он пришел организовать дела Движения, и терпеливо дожидается окончания занятий. Девочки улыбаются, толкают друг друга локтями, шепотки перебегают от парты к парте: «Около дуба стоит парень, заглядывает к нам, хочет с нами познакомиться». И сдавленный смех гуляет по классу.
Тем временем доктор Шиллер сидит за кафедрой, и, с большой серьезностью относясь к предмету, рассказывает о Японии, ее границах, городах и долинах, о ее жителях, пока внезапно не замечает, что никто его не слушает. Теперь он провожает глазами взгляды учениц, таким образом, опять возвращаясь к дубу и замечая парня с явно хулиганским видом, жующего булку с большим аппетитом.
«Ага, – доктору Шиллеру становится ясно, в чем дело, – не зря газета полна каждый день сообщениями об ужасных преступлениях – убийствах, изнасилованиях, – о молодых парнях, массами шатающихся в эти дни по улицам города, скопищах молодежи, лишенной всякой специальности, из-за которой выходят эти преступники! Вот, один из них».
Тут возникает у доктора Шиллера мысль, и он нажимает на электрический звонок, как будто в классе, по крайней мере, вспыхнул пожар, и в мгновение ока возникает Шульце. В гневе доктор Шиллер обращает внимание Шульце на дуб и Джульетту, который, очевидно, успел утолить голод, и сейчас от большой скуки топчется вокруг дуба. Три коротких и решительных кивка, вызывающих мгновенное взаимопонимание, и Шульце пересекает класс – выполнить требование высокоуважаемого им педагога доктора Шиллера. Теперь глаза учениц прикованы повышенным вниманием к дубу.
– Обернуться ко мне! – Приказывает доктор Шиллер и стучит карандашом по кафедре. Ученицы подчиняются, но урок сорван, Джульетта одолел японцев. Только Иоанна одна выключена из всего происходящего. Кинула взгляд на долговязого парня у дуба и, не найдя в нем ничего интересного, вернулась к чтению книги, благодарная доктору Шиллеру за то, что он не дергает ее своими вопросами.
А Шульце, выполняя указания педагога, вышел за ворота, окинув Джульетту взглядом палача, знающего свое священное дело. Джульетта не слишком волнуется, держит руки в карманах и насвистывает государственный гимн «Германия превыше всего». Какая дерзость – священный мотив из уст еврея! Даже слепой в этом высоком парне различит сына Моисеевой веры. Шульце уверен, что подозрения доктора Шиллера верны. В несколько возвышенном тоне Шульце обращается к парню:
– Слушай-ка, молодой человек. Хотя этот дуб стоит вне территории школы и, к сожалению, любой прохожий имеет право прислониться спиной к его стволу, но ты серьезно мешаешь учебному процессу. Прошу тебя, пожалуйста, немедленно отсюда убраться.
– Господин директор!
Несмотря на серьезность ситуации, улыбка выступает на лице Шульце: какой должности удостоил меня! Но цель выхода и долг заставляют преодолеть неожиданное приятное чувство. Нет, сердце Шульце не купишь комплиментами.
– Господин директор! – мягко стелет Джульетта, глядя прямо в глаза Шульце, проявляя явное чистосердечие. – Есть у меня уважительная причина того, что я здесь стою, господин директор.
– Причина? Какая?
– Я жду свою двоюродную сестру, и не просто так.
Шульце снова измеряет Джульетту долгим взглядом. Двоюродная сестра? В школе единственная ученица-еврейка – Иоанна. Значит этот парень ее двоюродный брат. В душе Шульце происходит какой-то сдвиг, на лице его возникает любопытство, и уважительное обращение Джульетты к нему делает свое дело, в конце концов, человек всегда человек.
– Ты ждешь Иоанну? М-м… И не просто так? А почему ты ее ждешь?
Джульетта не очень-то понимает, кто эта Иоанна, но он не любит разгадывать загадки.
– Господин директор, – продолжает он, и скорбное выражение появляется на его лице, – действительно не просто. Я жду свою двоюродную сестру потому, что добрая наша тетя умерла.
Шульце весь внимание: у него особо сердечное отношение к разговорам о смерти, болезни и беды не оставляют людей. Скорбь Джульетты трогает сердце Шульце.
– Твоя тетя умерла? И какова причина ее смерти?
– Причина, господин директор, в собаке. Шла эта добрая женщина по улице за покупками и рыжий уличный пес напал на нее. Это была бешеная собака. Несколько дней мучилась она от страданий, пока не отдала свою чистую душу Богу.
– Иисус! – вскрикивает Шульце в страхе, но тут же берет себя в руки. – Вот оно, нет порядка в государстве: бешеные собаки шляются по улицам.
– Шляются, – поддерживает его Джульетта.
– Я спрашиваю тебя… – Шульце не на шутку взволнован. – Я спрашиваю тебя: где наша полиция? Куда идут наши налоги, которые мы платим в избытке?
– Куда? – Джульетта спрашивает тоже.
– И нет порядка!
– Нет!
Парень нравится Шульце. «Умный парень» – решает про себя Шульце.
– Если ты в трауре, оставайся здесь и жди Иоанну. Может, учитель согласится освободить ее от учебы. Смерть тети не случается каждый день. Жди здесь.
– Тысяча благодарностей, господин директор, никогда не забуду вашей доброты.
Шульце исчезает по пути к свершению доброго дела.
«Что я буду делать, – размышляет Джульетта, глядя ему вслед, – если действительно этот костлявый осел приведет девочку по имени Иоанна?»
Джульетта предпочитает спрятаться за угол до окончания занятий.
– Исчез, – проносится шепоток по классу. Соседка по парте толкает локтем Иоанну, но глаза последней исходят слезами, как эта осень. Она сейчас остановилась на странице, где описывается убийство: убитый извивается в предсмертных судорогах на полу комнаты, и около него стоит на коленях его девушка. «Посмотри, пожалуйста, на луну», – шепчет несчастный, – «последняя наша луна», и дух отлетает от него. Иоанна глубоко несчастна, и от большого возбуждения в связи с парнем за окном доктор Шиллер забыл про японцев и начал рассказывать ученицам об опасностях большого города, предостерегая их и убеждая – не ходить в одиночку по вечерам, и не подаваться уговорам этих молодчиков, пытающихся завладеть их сердцем. Теперь девушки слушают с большим вниманием. Приятная дрожь проходит по их телу.
Шульце вошел в класс с большой осторожностью, приблизился на цыпочках к кафедре и с серьезным лицом зашептал что-то на ухо доктору Шиллеру. Внезапно Иоанна почувствовала, что взгляды доктора и Шульце скрестились на ней, испуганно захлопнула книгу и села, выпрямив спину, как все ученицы. Только глаза ее все еще исходили слезами: выражение скорби по поводу смерти любовника героини не сходило с ее лица.
– Должен быть порядок! – неожиданно повысил голос доктор Шиллер, резкими движениями головы возражая Шульце, который тут же исчез из класса.
Доктор Шиллер вернулся к окну, взглянул на дуб, оглядел класс и подошел к Иоанне.
– Так, Иоанна, – говорит он торжественно негромким голосом, – у каждого человека своя судьба – смерть к человеку приходит неожиданно.
Иоанна поднимает на учителя удивленные испуганные глаза: «Откуда знает доктор Шиллер «Преисподнюю девственниц»? Вероятно, считал эту книгу безнравственной».
Когда он отдаляется от ее парты, она думает: «Бывают дни, когда какое-то слово прилипает к ним, как собака за своим хозяином. Сегодня это слово – «убийство». Разве утром, когда старик-садовник вошел в
