возвращения к лучине и керосиновым лампам стало вдесятеро меньше.
Впрочем, к судьбе дома отдыха все это имело только косвенное отношение, а потому в более подробном освещении не нуждается.
Итак, Светозар Трудомирович встречал отдыхающих с дежурной улыбкой, которую в свое время подсмотрел по телевизору у президента Никсона. Бедняга даже не догадывался, что за только что прибывшими отдыхающими, помимо него и других сотрудников «Светлого озера», пристально наблюдают и некие весьма незаметные субъекты. Кто именно — поясним позже. Пока, для простоты, будем именовать их «старшим» и «младшим».
— Вот, стажер, — прокомментировал старший появление первого отдыхающего, подкатившего на «восьмерке». — Это одинокий волк, гроза женских сердец, — Владислав Игнатьевич Котов.
«Волку» было под сорок, но ему давали не больше тридцати. Одет он был в джинсовый костюм и оранжевую майку с каким-то тропическим видом в сине-зелено-белых тонах на груди. Стрижка короткая, ежиком. На плече болталась спортивная сумка, а на поясе поблескивал молниями кошелек-подсумок. Мощные плечи, квадратная челюсть, кулаки с мозолями на костяшках — все как полагается.
— Сложный субъект, — заметил старший, анализируя память Котова. — Отрицательный потенциал всего тридцать процентов. Хотя, казалось бы, все данные, чтобы стать развратником и прелюбодеем: профессия располагает к алчности — бизнесмен, а зеленый пояс по каратэ делает просто потенциальным убийцей. Но грехов маловато — вот что удивительно. Тут придется поработать!
На стоянку въехала «шестерка». Из нее вылезли: сперва мальчик лет десяти, щупленький, но очень шустрый, затем флегматичная полная женщина неопределенно-бальзаковского возраста и, наконец, грузный мужчина с необъятным животом, который обладателю с трудом удавалось протащить между сиденьем и баранкой.
— Семейство Пузаковых, — представил старший. — Владимир Николасвич, бухгалтер СП, зарабатывает хорошо. Мамаша — Марина Ивановна, инженер, работает в закрытом КБ «Пузырь», сын Кирюша окончил третий класс. Потенциал минуса: папа — пятнадцать, мама — десять, сын полпроцента. Почти безнадежный случай — счастливая советская семья.
Третья машина, остановившаяся на площадке перед административным корпусом, оказалась иномаркой. Из нее вышли четверо — два парня и две девицы, загорелые, в темных очках и бейсбольных шапочках, в «бермудах» и все почему-то в красных майках с надписью «Кока-кола».
— С этой командой делать нечего, — оценил старший, — можно хоть сейчас сдавать доставщикам. Вот этот, повыше, — Андрей Колышкин. Кандидат в мастера по боксу, в восемьдесят пятом осужден на три года за хулиганство. После отсидки организовал группу рэкетиров-охранников. Контролирует проституток в облцентре. Второй, его помощник, Никита Лбов — качок, ранее не судим, но за ним — нераскрытое убийство сутенера. У обоих отрицательный потенциал за семьдесят процентов зашкаливает. Девочки — это их подопечные, но, думаю, здесь они их сдавать не собираются, взяли для бесплатного секса. Маленькая блондинка — Людмила Соскина, высокая брюнетка — Элла Шопина. Помимо прелюбодейства и разврата, за каждой по две-три кражи, плюс к тому у Шопиной — соучастие в разбойном нападении. У обеих минус под семьдесят. Готовый продукт — нам в зачет не пойдут. Ладно, сейчас автобус подкатит.
«Икарус» подкатил через минуту, и из него с шумом вывалилась разноцветная толпа с чемоданами, сумками, детьми, собачками и другим багажом. Стремясь опередить друг друга, отдыхающие хлынули к дверям административного корпуса. В холле, перед окошком регистратора, загудела очередь.
— Так, — подытожил старший, — пятьдесят три человека. Отметаем всех с минусом свыше шестидесяти процентов — осталось сорок семь. Теперь всех с минусом менее двадцати — осталось пятнадцать. Срок путевки — двенадцать дней. Будем работать…
В это время отдыхающие, побрякивая ключами, уже выходили из административного корпуса и направлялись к жилым. Холл пустел, лишь несколько человек изучали вывешенный на стене план дома отдыха и его окрестностей, а две пожилого возраста дамы усердно расспрашивали директора о том, сколько калорий содержится в здешней пище, какой в ней процент нитратов и фосфатов, а также нет ли поблизости источников загрязнения окружающей среды…
Когда в холле уже почти никого не осталось, появилась худая, бледнолицая, не от мира сего очкастая дама с хозяйственной сумкой и чемоданом, запыленная и усталая. Судя по всему, она не успела на автобус и от самой железнодорожной станции тащилась пешком.
— Александра Кузьминична Сутолокина, — проинформировал стажера старший. — Инженер-строитель, работает в управлении, сидит на сметах. Сорок шесть лет, имеет двух взрослых дочерей, мужу — пятьдесят восемь. Потенциал около тридцати процентов. За всю жизнь ни разу не изменяла мужу, увлекается политикой и художественной литературой. Приближается к климаксу… Очень перспективный субъект для предобработки!
— Странно, — заметил младший, — вы «одинокого волка» с тридцатью процентами считаете трудным, а эту, в очках, при тех же процентах — перспективной… Почему так?
— Ну как тебе объяснить, — поморщился старший. — Это уже искусство… Пока посмотрим, как разместилась наша «перспективная» и кто ее соседи…
С плеча директора вспорхнула микроскопическая пылинка. Светозар Трудомирович не заметил ровным счетом ничего. А вы замечаете что-нибудь в подобных случаях? Но с плеча Забулдыгина слетела не просто пылинка. В этом малюсеньком объекте было сосредоточено все или почти все, что повлияло и на судьбу директора, и на судьбы тех, кого рассматривали «старший» и «младший» и кто еще появится на страницах нашего опуса.
СТАЖИРОВКА ПЕРВОГО УРОВНЯ
Те, кто подумал, будто в пылинке, слетевшей с плеча директора Забулдыгина, находился микрофон или телекамера, жестоко ошиблись. Те, кто подумал, будто субъекты, наблюдавшие за заездом отдыхающих, были представителями организованной преступности или, наоборот, РУОПа, — вообще полные идиоты.
Те, кто подумал, что там сидели мыслящие микроорганизмы размером с инфузорию-туфельку или бледную спирохету, прилетевшие из созвездия Овна или там Альдебарана изучать землян, могут разочароваться с ходу — не угадали. Правда, если эти граждане признали в пылинке «летающую тарелку», то бишь космический корабль инопланетян, то они довольно близки к истине. С некоторыми оговорками, конечно. Во-первых, пылинка-»тарелка» не была космическим кораблем, а во-вторых, оба субъекта, находившиеся в ней, не были инопланетянами. Однако землянами они тоже не были.
«Так кто же они, черт побери?!» — воскликнет кто-нибудь. И очень удивится, если узнает, что в произнесенной им фразе, оказывается, было слово, более или менее точно определяющее сущность данных субъектов. То есть слово «черт».
Именно так. С точки зрения общечеловеческих ценностей, субъекты, пребывавшие в «тарелке», были именно чертями, и никем более. При желании они могли бы принять тот самый хрестоматийный вид пахнущих серой мутантов с рогами, копытами и хвостами, свиными рылами и другой маскарадной атрибутикой. Но этот традиционный образ был лишь одним из многочисленных видов внешнего оформления. В общем, это были черти — и этим все сказано. То есть астральные существа со знаком минус. Те, что находятся в вечном и бесконечном противоборстве с почти аналогичными плюсовыми существами (ангелами). Эта борьба является единственным средством поддержания Великого Равновесия, благодаря которому наша Вселенная все еще продолжает существовать. Всю прочую понятийную ахинею желающие могут изучить по ходу повествования, а нежелающие — просто следить за событиями и не забивать себе голову всякой мурой.
Итак, на пылинке-»тарелке» расположились два астральных существа. Младший из них носил имя Тютюка и в данный момент находился на стажировке, а старший, Дубыга, этой стажировкой руководил. Сейчас, когда они двигались вслед за Александрой Кузьминичной Сутолокиной, стажер вспоминал, как же он очутился здесь, в этом загадочном и опасном материальном мире…
… Темная точка возникла в центре багровой сферы, заискрилась зелеными проблесками, стала расти и с огромной скоростью распространяться по всем направлениям, приобретая контуры человекоподобной фигуры.
Стажер первого уровня Тютюка морально был готов к появлению начальства, съежился в маленький, диаметром в теннисный мяч, шарик и испустил тоненькие зеленые искорки. Чудовищная сфера наконец
