В XV в. в политическое сознание общества стала внедряться имперская доктрина. С 1497 г. гербом Российской монархии стал византийский герб — двуглавый орел. Скромный церемониал московского двора уступил место пышным византийским ритуалам. В переписке с соседями великий князь по временам называл себя самодержцем. {Этот титул был точным переводом византийского императорского титула автократор.) Полагают, что перемена в титулатуре была связана с обретением государственной независимости. Иван III стал обладать державой сам, а не из рук золотоордынского хана. Однако возможно и более простое толкование. В Византии титул автократор носил главный император, желавший подчеркнуть свое первенство в государстве по сравнению с императорами-соправителями. Любопытно, что старший сын императора, становясь соправителем отца, иногда усваивал титул кесаря или даря. Титул самодержца понадобился Ивану III после того, как у него появился один, а затем два соправителя — Дмитрий и Василий с одинаковыми титулами великих князей.
Объединение земель превратило Московию в могущественную военную державу. В давнем конфликте с Литвой из-за пограничных русских земель перевес все больше склонялся на сторону России. Под натиском католицизма православное население Литвы все чаще обращало взоры в сторону единоверной Москвы. Отъезд православных князей (Воротынских и др.) на службу к Ивану III имел результатом присоединение к России значительной территории в верховьях Оки. По договору 1494 г. Литва признала утрату Вязьмы, важнейшей крепости на подступах к Москве. Брак литовского князя Александра с дочерью московского великого князя имел целью положить конец войне на границе. Но эта цель не была достигнута.
Внешнеполитические успехи России были впечатляющими. Ее дипломатические связи расширились. Глава Священной Римской империи германской нации направил в Москву посла и предложил Ивану III принять королевский титул. Европейские страны стремились заручиться союзом с Русским государством для отпора турецкому вторжению на Балканы. Москва отклонила предложение Вены. Воспитанные в византийских традициях, московские государи неоднократно употребляли титул «царь» или «кесарь», но исключительно в дипломатической переписке с Ливонским орденом и мелкими германскими княжествами. «Великий» князь Московии не желал ронять свое достоинство в сношениях с «великим» магистром Ордена или «великими» немецкими князьями.
Царевна Софья вышла замуж на невыгодных для нее условиях. Ее сыновья могли претендовать на удельные княжества, но никак не на московский престол.
Иван III женил первенца Ивана Молодого Тверского на Елене — дочери православного государя Стефана Великого из Молдавии. В 1479 г. Софья Палеолог родила сына Василия. Четыре года спустя Елена Волошанка родила Ивану III внука Дмитрия.
Княжичу Дмитрию исполнилось семь лет, когда умер его отец Иван Молодой. Тридцатидвухлетний наследник престола Иван страдал недугом — «камчюгою в ногах», или подагрой. Вылечить его взялся лекарь «мистер Леон Жидовин», выписанный Софьей из Венеции. Несмотря на старания врача, больной умер. Кончина наследника была выгодна «грекине», и по Москве тотчас прошел слух, будто Ивана Молодого отравили итальянцы. (Андрей Курбский записал эти слухи через сто лет, нимало не сомневаясь в их достоверности.) Знаменитого венецианского врача вывели на площадь и отрубили ему голову.
Смута второй четверти XV в. ускорила крушение удельной системы. Почти все удельные княжества, образованные после смерти Василия Темного, прекратили существование еще при жизни Ивана III. Старший из его братьев князь Андрей кончил жизнь в тюрьме.
Объединение княжеств и земель привело к важным переменам в московской иерархии. В Древней Руси-князь не мог быть боярином у другого князя, а бояре, в свою очередь, не могли претендовать на княжеский титул. В XV в. многочисленные потомки местных княжеских династий — аристократия из Суздаля, Ярославля, Ростова, Стародуба, Оболенска, Твери, Рязани — перешли на службу в Москву. Будучи владельцами обширных родовых вотчин — осколков прежних великокняжеских владений, — эти князья поначалу сохраняли некоторые права суверенов в пределах некогда принадлежавших их предкам великих княжеств. Но постепенно эти права сужались, и князья переходили в разряд московских бояр.
При распределении высших постов в государстве знатность рода имела решающее значение. Учитывались также успехи отца и деда на службе у московских государей. К XV в. княжеские фамилии основательно потеснили нетитулованные боярские роды, служившие в Москве со времен Ивана Калиты.
Служилые князья жили в усадьбах, реже в городках, имевших деревянные укрепления, и держали вооруженную свиту. В качестве наместников знатные бояре возглавляли управление городами и уездами. Дворяне получали волости. Уезды и волости становились их кормлениями. Это значит, что они ведали судом и управлением и кормились за счет собранных налогов и судебных пошлин. Такой порядок позволял управителям пополнить свой кошелек и возместить расходы, понесенные на государевой службе. Обычно великий князь жаловал кормления воеводам после удачных походов.
Важнейшей прерогативой аристократии было право «думать», т. е. решать все основные дела вместе с государем. К XV в. понятие «боярин» приобрело новое значение. Оно превратилось в титул, которым великий князь наделял немногих избранных советников. Лишь с этого времени Боярская дума приобрела постоянный состав и окончательно превратилась в высший орган монархии.
Рядом с чином «боярин» появился низший думный чин «окольничий». Княжеская знать имела право сразу получить боярство, старомосковская нетитулованная знать обычно начинала службу в чине окольничих.
Вместе с Боярской думой в России народились первые общегосударственные учреждения — Казна и Дворец. Казна служила хранилищем для сокровищ и денег, а также княжеского архива. Казначей хранил государственную печать, иначе говоря, возглавлял княжескую канцелярию. Он возглавлял финансы страны и входил в состав думы. Дворецкие управляли дворцовыми (личными) владениями великокняжеской семьи. Их важнейшая функция заключалась в том, чтобы снабжать княжескую семью продовольствием и денежными средствами.
Великий князь Иван III все дела решал с думой. При этом знатные бояре отнюдь не были послушными и безгласными исполнителями его воли. Смута второй четверти XV в. упрочила власть Боярской думы. Василий II Темный не раз возвращался на московский трон, пользуясь поддержкой думы. После смуты старшие бояре нашли сторонника в лице коронованного великого князя Дмитрия-внука.
При обсуждении дел члены думы и придворные не стеснялись возражать государю. Дворянин И. Берсень-Беклемишев, сделавший неплохую придворную карьеру, вспоминал на склоне лет, что Иван III любил и приближал к себе тех, кто возражал ему: «против собя стречю любил и тех жаловал, которые против его говаривали». Как писал Андрей Курбский, Иван III был «любосоветен» и ничего не начинал без длительных и «глубочайших» советов с боярами — «мудрыми и мужественными сигклиты». В действительности взаимоотношения монарха с могущественной знатью не были идиллическими. Первый серьезный конфликт имел место осенью 1484 г., когда Иван III «поймал» бояр Василия и Ивана Тучко- Морозовых. Вотчины опальных были отобраны в казну и возвращены лишь через три года. Конфликт с Морозовыми стал значительным событием в истории двора. Иван IV помнил о раздоре, унизившем его деда, и всю вину за произошедшее возлагал на бояр. Братья Тучко, писал царь в одном из своих писем, «многая поносная и укоризненная словеса деду нашему великому государю износили». Случай с Морозовыми доказывал, что государь до поры до времени терпел возражения бояр, но при подходящей возможности жестоко расправлялся со строптивыми советниками.
В дни похода на Новгород В. Б. Тучко вместе с И. Ю. Патрикеевым продиктовал новгородцам условия капитуляции. Во время «стояния на Угре» Иван III послал боярина В. Б. Тучко к мятежным братьям для примирения с ними, а затем поручил ему сопровождать жену с детьми на Белоозеро. В случае гибели государя Тучко должен был обеспечить безопасность вдовы.
Конфликт в верхах разрастался, и современники склонны были приписать беду пагубному влиянию на великого князя «греков».
Московское боярство постоянно пополнялось знатными выходцами из соседних государств: царевичами из Орды, членами литовской великокняжеской династии и пр. Как правило, они получали щедрые земельные пожалования от московских государей. Члены византийской императорской семьи появились на Руси впервые. По своей знатности они далеко превосходили прочих пришельцев из-за рубежа. Тем не менее им пришлось познать немало унижений, когда они пытались укорениться в Москве.
В Италии у Софьи оставались брат Андрей и племянница Мария Палеолог. Великая княгиня выписала
