— Вы не помните, когда она к вам приходила?
— Пару недель назад. Перед тем как вы к нам переехали. Да вы должны помнить лучше меня.
— Как я могу это помнить?
— Так мы же разговаривали все вместе. Я познакомился с вами, когда вы перевозили сюда свои вещи.
— То есть в среду?
— Вам виднее. Неужели вы не помните? Она сказала, что хочет взять себе котенка.
— Когда?
— Вечером, если получится найти. Джо очень привязалась к этой мысли — заявила, что настала пора менять жизнь и начнет она с котенка.
— И что же вы ей ответили? Где посоветовали искать животное?
— Есть разные способы достать котенка. Для начала можно сходить к газетному киоску или на почту и посмотреть объявления. Как правило, всегда можно что-нибудь найти. Вот и сегодня я заметил объявление, когда покупал газету. — Зазвонил стоявший на столе телефон, и старик извинился: — Простите, дорогая, не обижайтесь. Это, должно быть, дочь. Вы же знаете, она живет в Австралии.
Он поднял трубку, и я встала, поставила чашку в раковину и помахала ему рукой. Но Питер едва на меня взглянул.
Мне очень хотелось позвонить Бену. В его доме, окутанная теплотой, я чувствовала себя в безопасности. Но он занимался делами, а у меня не появилось ничего срочного, что бы ему сказать, кроме «привет, я о тебе думаю».
Темнело, хотя еще не было четырех часов. День выдался пасмурным и слякотным — кажется, в такую погоду толком никогда не рассветает. Я выглянула из окна. Несколько дней назад улицу покрывал снег, но теперь она словно облезла и на ней полиняли все цвета. Все стало копотно-серым. Мимо, как в черно-белом кино, понурившись брели люди.
Я переписала свои «Потерянные дни»:
Я изучала написанное. Джо, должно быть, пропала в среду, когда отправилась искать котенка. Я крупно приписала в конце листа «КОТЕНОК» и беспомощно смотрела на слово. Зазвонил телефон. Говорила Кэрол из «Джей и Джойнер».
— Привет, Эбби. — Ее голос звучал приветливо. — Извини, что беспокою.
— Ничего. Все нормально.
— К нам был странный звонок. Мужчина хотел передать тебе сообщение.
— Да? — У меня моментально пересохло во рту.
— Его фамилия... подожди, я где-то записала... ах да, вот — Гордон Локкарт. — Я почувствовала прилив облегчения. — Он спрашивал твой адрес или номер телефона.
— Ты ему не дала?
— Нет. Ты же не велела.
— Спасибо. И что дальше?
— Сказала, чтобы он написал письмо, а мы его тебе перешлем. Но он ответил, что просто хотел еще раз поблагодарить.
— Ну тогда все в порядке.
— И еще просил передать, чтобы ты каждые два года прищипывала корни, чтобы не допустить рост. Это тебе что-нибудь говорит? Его так понесло на эту тему, что мне никак не удавалось остановить. Все бубнил и бубнил. Просил непременно запомнить, что делать это следует в марте или апреле.
— Спасибо, Кэрол. Это он о деревце. Держи меня в курсе, если что.
— Конечно. А твой старик успел с тобой связаться?
— Мой отец?
— Мы говорим, а он, наверное, вовсю тебе названивает.
— Отец?
— Сказал, что никак не может тебя отыскать. Куда-то подевал твой новый адрес.
— Ты дала ему?
— А что? Это же твой старик.
— Отлично, — только и сумела выдавить я из себя. — Потом созвонимся. До скорого. — Бросила телефон, несколько раз глубоко вздохнула, снова подобрала аппарат и набрала номер.
— Слушаю?
— Папа? Говорит Эбби. Это ты?
— А кто же еще?
— Слушай, ты звонил ко мне на работу?
— На какую работу?
— Пару минут назад в «Джей и Джойнер»?
— С какой стати? Я занимался в саду. Снег примял оранжевую плетущуюся розу, и я побежал ее спасать.
Я внезапно почувствовала озноб, словно солнце закатилось за облака и подул ледяной ветер.
— Хочешь сказать, что ты туда не звонил?
— Нет, я же говорю. Слушай, мы не виделись несколько месяцев. Как у тебя дела?
Я уже открыла рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент включился дверной звонок — один долгий, долгий сигнал.
— Мне надо бежать, — выдохнула я и вскочила на ноги. Только краем уха услышала, как отец что-то буркнул в трубку. Пронеслась через гостиную в спальню Джо. По дороге схватила ключи и сумку. Звонок заработал опять — два коротких всплеска.
Я засуетилась с запором, распахнула окно и выглянула наружу. Внизу в восьми-девяти футах находился узенький, заросший садик Питера, но все равно казалось страшно шлепнуться на асфальт. Я подумала о том, что, может быть, стоит вернуться в гостиную и позвонить в полицию, но все во мне вопило и подталкивало к побегу. Я выбралась на подоконник, развернулась так, чтобы не смотреть вниз, затаила дыхание и прыгнула.
Земля встретила меня жестоким толчком — все тело вздрогнуло. Я чуть не упала, опустилась на корточки, раскинула руки — пальцы корябнули шершавый бетон. Но в следующую секунду распрямилась и побежала. Мне показалось, я услышала какие-то звуки из квартиры. И вовсю припустила через заросший сад и пропитанную водой лужайку. Ноги налились свинцом — я еле тащила их по месиву прелых листьев, едва заставляла двигаться. Бежала словно во сне. Как в том кошмаре, когда бежишь, бежишь, но так и остаешься на одном месте.
В глубине садика возвышалась стена. В ней было полно трещин и пустот, откуда выкрошился кирпич.
