- Есть ли еще возможность передать SOS? - спросил Уормс, не отрывая глаз от толпы мечущихся на палубе людей.
- Да!
- Так передавайте быстрее!
- Наши координаты, капитан?
- Двадцать миль к югу от маяка 'Скотланд', примерно в восьми милях от берега.
Эту фразу Уормс произнес ровно через 15 минут после того, как ему доложили, что пожар погасить нельзя...
Наконец, добившись ответа, Алагна опять бросился в радиорубку, которая находилась неподалеку от ходового мостика. Но он не успел: языки пламени преграждали путь к двери со всех сторон. Сквозь огненную завесу Алагна прокричал в открытый иллюминатор рубки:
- Джордж! Давай SOS! Двадцать миль южнее 'Скотланда'!
Роджерс, закрыв лицо левой ладонью, застучал ключом. В эфир полетели непрерывные, как трели, три точки, три тире, три точки - SOS, SOS, SOS.
Он не успел передать сообщение до конца. В радиорубке взорвались запасные кислотные аккумуляторы Рубка наполнилась едкими парами. Задыхаясь от серных паров и почти теряя сознание, радист нашел в себе силы еще раз дотянуться до ключа и передать координаты и сообщение о разыгравшейся в море трагедии.
В 3 часа 26 минут вахтенный радист находившегося поблизости английского лайнера 'Монарк оф Бермуда' отстучал принятое через наушники сообщение: 'CQ, SOS, 20 миль южнее маяка 'Скотланд'. Больше передавать не могу. Подо мною пламя. Немедленно окажите помощь. Моя рация уже дымится'.
Алагна каким-то чудом пробрался в горящую радиорубку. Роджерс был без сознания. Его голова, закрытая ладонями, упала на аппарат. На палубе радиорубки пузырилась кислота, она прожигала подошвы ботинок. Но Джордж Роджерс, видимо, уже не чувствовал боли. Когда Алагна стал его трясти за плечи и бить по щекам, от тихо сказал:
- Сходи на мостик и спроси, будут ли еще какие у капитана приказания.
- Ты с ума сошел! Все горит! Бежим! - закричал помощник начальника радиостанции. И только тогда, когда Алагна сказал, что Уормс дал команду покинуть судно, Роджерс согласился оставить свой пост. Бежать он не мог - его ноги от ожогов покрылись пузырями. Все же Алагна сумел выволочить Роджерса из горящей радиорубки.
Потом оба радиста пробрались через сгоревший напо ловину мостик и по правому трапу спустились на главную палубу. Оттуда единственным путем к спасению оставался путь на бак. Там уже было тесно: почти все офицеры и матросы 'Морро Касл' искали там спасение. Среди них был и капитан Уормс. Широко открытыми глазами он смотрел в сторону кормы на гигантский костер, в который превратилась надстройка лайнера, и тихо непрерывно повторял.
- Скажите, это что - правда или я брежу?..
Негодяи и герой
На следующий день, 8 сентября 1934 года, центральные газеты США вышли экстренными выпусками - в центре внимания были события прошедшей ночи на борту 'Морро Касл'. В глаза бросалась набранная крупным шрифтом последняя радиограмма Роджерса. Именно ей были обязаны своим спасением сотни пассажиров 'самого безопасного в мире лайнера'. Ниже этой радиограммы шли интервью, полученные репортерами от тех, кто первым добрался до берега с плавучего ада.
Здесь было и интервью, взятое у матроса Лероя Кесли. Он рассказывал о беспомощных пассажирах, которые в задымленных лабиринтах лайнера 'напоминали вереницу слепых, в отчаянии ищущих двери'. Кесли объяснил журналистам, почему на многих шлюпках при спуске с 'Морро Касл' заедало тали, рассказывал, как еще имевший ход лайнер буксировал шлюпки за собой, как совсем рядом с ним в воду с шипением падали огромные куски толстого стекла лопнувших от жара иллюминаторов салонов, как они рассекали находившихся в шлюпке людей пополам.. Позже матрос писал:
'Из шлюпки я увидел страшное зрелище. Горящее судно продолжало уходить... Его черный корпус был охвачен оранжевым пламенем пожара. Женщины и дети, тесно прижавшись друг к другу, стояли на его корме. До нас донесся крик, жалобный и полный отчаяния... Этот крик, похожий на стон умирающего, будет слышаться мне до самой смерти... Я смог уловить лишь одно слово - 'прощайте'.
Очевидцы катастрофы из числа спасенных пассажиров писали, что для тех из них, кто нашел убежище на корме судна, не было шансов покинуть горящий лайнер на шлюпках. Спастись могли только те, кто без страха смотрел вниз, где в 10 метрах ниже бурлила холодная вода океана.
Уже во время следствия выяснилось, что около 20 человек сумели спастись с горевшего лайнера вплавь, преодолев 8 морских миль бушующего моря. Судовому юнге-кубинцу, которому было 16 лет, это удалось без спасательного жилета.
Многие свидетели катастрофы обвиняли капитана Уормса и его экипаж в трусости. Вот что писал сын известного американского хирурга Фелпса: 'Я плавал под кормой лайнера, держась за свисавший с борта канат Над головой горела краска борта судна Она пузырилась, издавая какой-то странный хлюпающий звук. Отскакивая, ее куски обжигали шею и плечи. То и дело в темноте раздавались всплески от падающих в воду людей. Потом неожиданно я увидел спасательную шлюпку. Она быстро удалялась от борта лайнера. Вокруг нее в темноте белели лица и протянутые руки, слышались мольбы о помощи. Но шлюпка проплыла прямо буквально по головам тонущих людей. В ней было всего человек восемь или десять матросов и один офицер с шевронами на рукавах'.
Это была шлюпка, которую спустили по приказу старшего механика Эббота, постыдно бросившего свой корабль на произвол судьбы...
К рассвету 8 сентября на уже полностью выгоревшем и все еще дымящемся лайнере осталась небольшая группа экипажа во главе с капитаном Уормсом. Тут были и Роджерс со своим заместителем - вторым радистом Джорджем Алагна.
Чтобы прекратить дрейф судна под ветер, отдали правый становой якорь, и когда к 'Морро Касл' подошло спасательное судно ВМФ США 'Тампа', буксировку пришлось оставить: брашпиль был обесточен, спуститься же в цепной ящик, чтобы отдать жвака-галс якорной цепи, оказалось невозможным. Только к 13 часам оставши-- еся на лайнере смогли перепилить ножовкой звено якорь-цепи. Капитан третьего ранга Роуз приказал завести на бак лайнера буксир, чтобы доставить сгоревшее судно в Нью-Йорк. Но к вечеру погода резко ухудшилась, начался северо-западный шторм. Вскоре буксирный трос лопнул и намотался на винт 'Тампы'. Оставшийся без привязи 'Морро Касл' начал дрейфовать под ветер, пока не оказался снесенным на мель у побережья штата Нью-Джерси, в трех десятках метров от пляжа парка отдыха Эшбари-парк. Это произошло в субботу, в 8 часов вечера, когда там было много народу.
Весть о трагедии уже облетела Нью-Йорк и его пригороды, а последние новости, переданные по радио, привлекли к этому необычному происшествию тысячи людей.
На следующее утро в Эшбари-парке собралось 350 тысяч американцев, все шоссе и проселочные дороги были забиты автомашинами. Говорят, что такого интереса не вызывали ни один аттракцион, ни одно мероприятие в истории массовых зрелищ США. Владельцы парка учредили тариф в размере 10 долларов за право попасть на борт все еще тлевшего лайнера. Любителям острых ощущений выдавали респираторные маски, фонари и пожарные сапоги, чтобы они 'без риска для жизни' могли получить удовольствие, посетив сгоревший 'Морро Касл'. Губернатор штата Нью-Джерси уже строил планы превратить остов лайнера в постоянно действующий 'аттракцион ужаса'. Но фирма 'Уорд лайн' ответила категорическим отказом. Она предпочла продать выгоревший корпус 'Морро Касл', постройка которого в свое время ей обошлась в 5 миллионов долларов, за 33 605 долларов одной балтиморской фирме на металлолом.
Следствием по делу гибели 'Морро Касл', проведенным экспертами департамента торговли США, которые опубликовали 12 томов этого дела, было установлено следующее: первые три шлюпки, спущенные с горящего корабля, могли принять более 200 пассажиров. Этими шлюпками должны были управлять 12 моряков. Фактически же в них оказалось всего 103 человека, из которых 92 являлись членами экипажа. Всем достоверно было известно, что лайнер вышел из Гаваны, имея на борту 318 пассажиров и 231 члена экипажа, что из 134 погибших оказалось 103 пассажира.
Помимо погибших, сотни людей, получив тяжелые ожоги, остались инвалидами на всю жизнь...
Америка была потрясена трусостью, бездарностью Уормса и подлостью Эббота.
