прошлой ночью выстрел, звали Али. Они как раз возвращались домой с вечеринки, и каждый был немного подшофе. Правда, тут же оба начали оправдываться, что это вовсе не в их правилах. Они осознают, что Коран строго запрещает употребление алкогольных напитков.
— Харам, — произнес первый Али, качая головой. — Совершенно точно харам.
— Да, невозможно, — подхватил второй Али и тоже покачал головой. — Запрещается. Строго- настрого. В Коране так и прописано: «Просят тебя воздерживаться от вина и азартных игр. Для людей то великий грех, как и получение барыша, только еще больший грех, чем барыш».
— Но наш друг отмечал день рождения, — виновато улыбнулся первый Али.
— Да, была вечеринка, — объяснил второй Али.
— Где именно? — поинтересовалась Эйлин.
Оба Али переглянулись и в конце концов признались, что вечеринку устроили в клубе под названием «Буфер». А Эйлин и Уиллис прекрасно знали и это заведение, и то, что там показывают стриптиз. Но тут оба Али стали клясться и божиться, что никто из их компании не заходил в так называемые частные комнаты. Нет, они просто наслаждались созерцанием молоденьких девиц, что крутились и танцевали вокруг палок.
Каких еще палок, подумала Эйлин. И какие такие молоденькие девицы? Может, то были члены Али и их дружков? И что за грязные мысли вечно лезут ей в голову…
Как бы там ни было, но оба Али вывалились из клуба «Буфер» в два часа ночи и увидели желтое такси, припаркованное напротив, через улицу. Домой они хотели добираться на метро, но, увидев такси, сочли, что оно послано им Провидением. Ну и сразу кинулись через дорогу. Первый Али — с поднятой рукой, чтоб успеть вовремя остановить машину. Второй трусил сзади и уже почти догнал приятеля, как вдруг оба услышали звук выстрела. Один-единственный, и прозвучал он из машины. Тут они замерли посреди дороги.
— И оттуда выскочил какой-то мужчина, — сказал первый Али, и глаза у него округлились и стали похожи на блюдца.
— Как выглядел мужчина? — спросила Эйлин.
— Высокий, — встрял второй Али. — И одет во все черное.
— Черный костюм, черный плащ, черная шляпа.
— С бородой или чисто выбрит?
— Нет. Без бороды.
— Нет.
— А вы уверены, что это был именно мужчина?
— Да, точно, уверены, — кивнул второй Али.
— Ну и что он сделал после того, как выбрался из машины?
— Подошел к ветровому стеклу.
— И попрыскал на него краской.
— Вы видели, как он прыскал на стекло краской?
— Да.
— О да, видели, видели.
— А потом?
— Потом он убежал.
— Бежал вперед, прямо по улице.
— К станции метро.
— Там как раз вход.
— В это самое метро.
А это означает, что вскоре убийца мог оказаться в любом районе города, подумала Эйлин.
— Спасибо, — произнес Уиллис.
Было 2.15 дня.
Детективам Паркеру и Дженеро пришлось еще раз побеседовать с Оззи Киразом, кузеном второго убитого таксиста.
Кираз как раз собирался на работу, когда они появились у него в начале четвертого. Он познакомил их с женой, трогательно миниатюрной женщиной чуть ли не вдвое ниже его, а затем провел в маленькую кухню-закуток, где собирался угостить чаем. У этой маленькой темноволосой женщины по имени Бадрия Кираз были тонкие черты лица и красивые черные глаза. Ей где-то под тридцать, решил Паркер. Несмотря на экзотическую внешность, выглядит настоящей американкой. На губах помада, веки подведены голубыми тенями, бежевые, сшитые на заказ слаксы обтягивают округлую и очень соблазнительную попку, а белая хлопковая майка — не менее соблазнительные грудки.
Кираз сказал, что они с женой работают по вечерам в разных районах города. Он — в аптеке Маджесты управляющим, а Бадрия — кассиршей супермаркета в Калмс-Пойнт. Смена у обоих с четырех дня и до полуночи. Далее Кираз поведал, что, еще проживая в Афганистане, мечтал стать учителем. Это до вторжения русских. И вот теперь, в Америке, служит в аптеке.
— Здесь же свободная страна, правильно? — заметил он и усмехнулся.
Дженеро так и не понял, одобряет он это или нет.
— Расскажите нам подробней о своем кузене, — попросил он.
— Что конкретно вам хотелось бы знать?
— О том, какие у него были отношения с человеком, с которым уже говорил наш коллега…
Дженеро любил использовать это слово, «коллега». В такие моменты ему казалось, что речь у него как у какого-нибудь профессора. Он заглянул в блокнот и напустил на себя еще более ученый вид.
— Мужчина по имени Аджмал, кажется, так вы это произносите?
— Да, — кивнул Кираз.
— Аджмал Хан. Повар из кондитерской «Макс», что в Мидтаун-Саут. Вы его знаете?
— Нет, не знаю.
— Друг вашего кузена, — подсказал Паркер.
Взгляд его остановился на жене Кираза, которая как раз вошла в гостиную с подносом. Поставив его на низенький столик перед диваном, она улыбнулась и сказала:
— Вообще-то мы пьем его сладким, но сахар я не клала. Можете положить, если хотите. А вот тут сливки, лимон. Оз, — добавила она, — ты знаешь, который теперь час?
— Я слежу за временем, Бадрия, не беспокойся. Если хочешь, можешь идти без меня.
— Ничего, если я пойду? — обратилась она к детективам.
— Да, конечно, — ответил Дженеро, и оба детектива вежливо поднялись со своих мест.
Кираз поцеловал жену в щеку. Она еще раз улыбнулась и вышла из комнаты. Вскоре они услышали, как за ней захлопнулась входная дверь. Мужчины снова сели. Через открытые окна слышался усиленный динамиками крик муэдзина, призывающего правоверных мусульман на молитву.
— Третья дневная молитва, — пояснил Кираз. — Называется «Салат аль-Аср». — А затем добавил не без сожаления в голосе: — Я больше не молюсь. Слишком уж сложное это в Америке дело. Раз хочешь быть американцем, надобно следовать здешним правилам игры, верно? Делать то же, что и американцы.
— Да, конечно, — согласился с ним Паркер, хотя лично его мало волновало соблюдение или несоблюдение американских, как выразился собеседник, правил игры.
— Тут вот какое дело, — начал Дженеро, выдавливая ломтик лимона в чашку с чаем. — Этот парень из закусочной сказал нашим коллегам, что ваш кузен встречался сразу с несколькими девушками…
— Это для меня новость, — заметил Кираз.
— Вот мы и решили еще раз поговорить с вами, — подхватил Паркер. — В надежде, что вы поможете нам выяснить, с кем именно он встречался, назвать имена…
— Имена этих девушек, — уточнил Дженеро.
— Ведь повар из кондитерской знаком с ними не был, — добавил Паркер.
— Я тоже не знаком. — Кираз взглянул на наручные часы.
И Паркер взглянул на часы. Двадцать минут четвертого.
— А он когда-нибудь говорил вам об этих девушках? — спросил Дженеро.
