получать пошел, во втором игровом зале непорядок образовался… Седельников перебрал и с крупье начал спорить, чтобы тот его фишки с черного на красное поле сдвинул. – от волнения Олег начал помогать себе жестами, хотя все и без них было понятно. – А ставки уже были закрыты…
– Ну, и что? – сквозь губу проронил Извольцев.
– Так, скандал мог быть, Валерий Михайлович! За столом серьезные люди сидели. Красков и сам Варыгин… Я, как шум услышал, сразу туда пошел, и все ребята там у стола собрались. Пока мы Седельникова успокаивали, этот шакал и слинял… Валерий Михайлович, мы же не могли не вмешаться!… – Полубонцев взмахнул рукой. – Там же заварушка чуть не началась! Как мы могли не вмешаться?… Наша репутация бы пострадала!
– Чего? – тихо, почти шепча, произнес Извольцев. Он, не вставая с кресла, придвинул к лицу подчиненного свою большую голову, словно она была укреплена не на обычной шее, а на раздвигающейся телескопической штанге.
– Репутация… – кашлянул бывший боксер.
– Репутация? – с нотками изумления в голосе повторил хозяин «Континетналя». – Где ты таких слов нахватался! Профессор прямо! – Извольцев изобразил голосом восхищение, но тут же сломал голос и зло зашипел: – О репутации он заботится! А то, что из казино десять тысяч уплыли, это для него – чепуха! Мелочь! Ерунда! Шелуха от семечек!
Он рассматривал начальника службы безопасности с таким удивлением, будто увидел оживший стул.
– Да, нет, Валерий Михайлович, я все понимаю… Ну, так получилось… – забормотал начальник службы безопасности. – Ну, кто ж знал, что пока мы с Седельниковым разбирались, этот барбос ускользнет…
Извольцев притянул назад к маленькому туловищу большую голову и откинулся на спинку кресла.
После минутного молчания он поставил локти на стол и тихо произнес:
– Деньги вернуть! Олег, ты понял меня? Деньги вернуть!
– Понял. – энергично кивнул Полубонцев. – Вернем! Не сомневайтесь, Валерий Михайлович!
Хозяин сощурился.
– Только чтоб тихо… – бесшумно опустил он ладонь на стол. – Никакой милиции! Поучить, конечно, барбоса надо!… Чтоб навсегда запомнил, что наши деньги – не для него… Только аккуратно. Нам лишних проблем не нужно!
– Да, не беспокойтесь, Валерий Михайлович, все сделаем! И деньги вернем! И щенку дворовому объясним, как в нашем казино себя вести…
Полубонцев переступил с ноги на ногу.
– Валерий Михайлович, только поселок – это же территория Пахома… – просительным тоном произнес он. – Вы не могли бы ему звоночек сделать, предупредить его, что мы там появимся… Ну, что бы Пахом чего зря не подумал.
Маленькие бровки Извольцева медленно полезли вверх.
– Как? – изумленно прошелестел он. – Что бы я еще у всякого уголовника разрешения спрашивал? Меня, дескать, тут один барбосик обул, разрешите, ваше благородие, мне его навестить? Можно, ваше превосходительство, мне с ним разобраться? Так, да? Ну, Олег, ты молодец! – протянул он. – Герой! Настоящая крутизна!
– Да, нет, Валерий Михайлович, вы меня не так поняли… – начал объяснять Полубонцев. – Я же о деле думаю!… Что бы из-за какого-то барбоса большой каши не заварилось… Я же что говорю? Я говорю: просто предупредить Пахома и все! Сказать ему, придет к вам мой человек, он по нашим делам, они к вам никакого отношения не имеют! Мы договор помним, мир соблюдаем! Я же о вас, Валерий Михайлович, беспокоюсь!
Извольцев даже засопел от сдерживаемой ярости:
– Олег! Ты обо мне не беспокойся! Ты о себе беспокойся! О себе! Ясно? Считай, что я твои слова не слышал! Мне! – он ткнул себе в лацкан пиджака большим пальцем. – У уголовника разрешения просить? Да, он в поселке только до весны! Весной я его выкину из Академического, как паршивого котенка! Вместе со всеми его корешами, кентами и шестерками! На просторы родной страны! Географию изучать!
Валерий Михайлович смотрел на Полубонцева так, словно пытался взглядом свалить его на ковер. И, казалось, продлись этот взгляд еще секунд десять, так и случится.
Но хозяин кабинета, видимо, решил пока пощадить своего сотрудника. Он нагнул большую голову и уставился в стол. Посидел так с минуту. Когда поднял лицо, его взгляд был уже спокойным и даже, немного сонным.
– Это у тебя уже третья ошибка, Олежек… – негромко и задумчиво протянул Извольцев.
– Да, Валерий Михайлович, что о тех делах вспоминать! – неохотно пробормотал Полубонцев.
– Я и не хочу вспоминать… – совсем тихо, угасающим голосом произнес хозяин кабинета. – Само вспоминается. Ну, ладно, действуй… Завтра деньги должны лежать на этом столе. – Извольцев показал пальцем на полированное дерево перед собой.
Подчиненные, друзья и соперники по бизнесу знали: хуже всего, когда Валерий Михайлович говорит негромко, так, что приходится напрягать слух. Это означало, что владелец «Континенталя» разъярен до последней степени. Конечно, знал об этом и начальник его службы безопасности Олег Полубонцев.
Когда дверь за ним закрылась, Извольцев дернул большой головой, снял очки и зло произнес:
– Ба-ба-ба! С кем приходиться работать!
Если бы он мог предвидеть, к каким последствиям приведет только что закончившийся разговор, Валерий Михайлович плюнул бы на эти десять тысяч долларов и никогда больше о них не вспоминал. В конце концов, и для казино и для него лично это была не такая уж значительная сумма.
Однако, Валерий Михайлович не обладал даром прозревать будущее. И он не остановил, не окликнул, не догнал осторожно закрывшего за собой дверь начальника службы безопасности казино «Континенталь» Олега Полубонцева.
Зря.
2. Майор получает задание
В кабинете пахло влажной степью.
С утра в городе стригли газоны. Тяжелый глицериновый аромат свежескошенной травы стлался над улицами и сквозь зазоры рам проникал даже в закрытые окна.
Майор Мимикьянов сидел в кабинете начальника отдела по охране особых объектов промышленности и науки областного управления службы безопасности подполковника Пигота.
– Ефим, ты давно своего подопечного навещал? – спросил подполковник.
– Еще до командировки. Недели две назад. Случилось что-нибудь? – насторожился майор Мимикьянов.
– Случилось, – тоном, обещавшим неприятности, произнес начальник.
Майор замер, как зверь в засаде.
Мимикьянов вообще был похож на волка.
Редко мигающими глазами сизого цвета. Остроконечными ушами прижатыми к черепу. Широкими кистями рук, покрытыми густой шерстью. Майор благоухал хорошим одеколоном, имел острую стрелку на брюках. И все равно вызывал ассоциацию с диким степным зверем.
– Вчера ночью, – Гоша Пигот придвинул к себе лежащую на столе папку, – в дом профессора Вулканова проникли неизвестные. Они вынесли из его дома сейф.
Ефим Мимикьянов вздернул густые звериные брови.
– Вот так-то, уважаемый бэби-систер! Я тебе о таких вещах должен сообщать или, наоборот, ты – мне? – начальственно поджал губы Пигот.
– Георгий, что ты воспитательную работу на ровном месте проводишь? – отозвался Ефим. – Ты ж меня сам в командировку в Татарск заслал! Я месяц в Академическом поселке не был.
От своего рыжего медвежковатого руководителя майор Мимикьянов был не в восторге.
Гоша очень сильно любил себя в должности начальника отдела. Круг его внеслужебных интересов ограничивался футболом, охотой и постоянной заботой о совершенствовании собственной дачи. Подполковник постоянно занимался покупкой и транспортировкой туда строительных материалов и саженцев из плодопитомника.
