«На самом деле она — не одна из нас».
«Зачем она здесь?».
Биосфера Навыков Ориентирования на Местности / Центр Ведения Примитивных Боевых Действий был домом для Анжи более, чем любое другое место в Академии.
Ее растили для меча. На Ллорну, в мире Института, фехтование являлось любимым видом спорта; он тренировал как физические, так и психические навыки одновременно, а это могли обеспечить лишь немногие упражнения. На Ллорну игры с мечом были быстрыми, как молния, руки пытались двигаться быстрее мысли, поскольку соперники осознавали, что даже секундное колебание дает противнику возможность изучить твои намерения. Здесь же все происходило по-другому, и представляло меньшую опасность. Анжу редко побеждали. Даже учителя боевых искусств не могли одолеть ее естественное преимущество. Если ей давали хоть миг чтобы собраться, Анжа могла считать планы противника с его сознания и тут же придумать план атаки или защиты, чтобы им противостоять. Она чувствовала его боль, его усталость, могла поиграть на слабостях противника. Но тем не менее спорт приносил девочке удовольствие, хотя бы потому, что был таким знакомым, если не по другой причине. И ореол варварства, окружавший заостренную сталь, был по ее дикой натуре, и это являлось лишним поводом, чтобы почаще посещать Центр.
Анжа взяла учебный меч со стойки, установила тренировочную машину на режим простого парирования и одиночных ответных уколов, после чего начала тренировку.
— Кадет Анжа лиу, — обратились к ней.
Она закончила движение, встала по стойке смирно, и развернулась лицом к говорившему. Мужчина средних лет, лугастинец, удовлетворенно кивнул. Поскольку азеанцы не любят оружие с лезвиями, в этой Биосфере часто работали иноземцы, тем не менее редкостью представлялась возможность узреть неазеанца праздно гуляющим по залам.
— Да, господин?
— Ты слишком напряжена. Расслабь кисть, — в его голосе слышался легкий акцент, который подтверждал его лугастинское происхождение. — Начни сначала!
Девушка насторожилась. Она идеально владела мечом и знала это; тем не менее от поверхностного сознания незнакомца исходили токи опыта и власти, причем в таком объеме, что она приняла критику. Кивнула и начала упражнение с начала.
Атака, немедленно; машина ответила с молниеносной быстротой, потребовав полного внимания. Но Анжа одновременно еще и следила за незнакомцем с помощью телепатии, наблюдала, как отражается в его сознании ее образ, искаженный критикой. Вот она и вот источник замечания наставника… Девушка расслабила именно те мышцы и точно так, как ментально указывал незнакомец, и не удивилась, обнаружив, что атака улучшилась благодаря этому изменению.
Она обернулась к нему с немым вопросом.
— Литиус Юмада, учитель по первобытному вооружению, — слегка поклонился тот, насмешливо улыбаясь.
— Я не знала, — поразилась Анжа.
— Конечно. Я и не хотел, чтобы ты знала, иначе сразу бы представился.
Литиус Юмада, тот, кому нет равных в поединках на первобытном оружии, если слухи о нем правдивы. Единственный неазеанец, которого когда-либо приглашали для участия в военной тренировочной программе Академии. Лучший из мастеров, он искал по галактике способных инструкторов и оттачивал их способности до идеальной формы. Учителя Академии должны быть безупречны, и он делал их таковыми. Студенты, которые считали Литиуса Юмаду легендой, редко его видели. Он никогда их не тренировал лично.
Все эти мысли пронеслись в голове Анжи, пока она разглядывала наставника. Юмада взял с общей стойки оружие вместе с двумя защитными накладками. Одну бросил ей.
— Пятый режим, — велел он тоном, который требовал беспрекословного подчинения.
Анжа быстро застегнула пояс на талии и включила легкое защитное поле. Пятый режим защитит ее от физических увечий, одновременно синтезируя боль, что она могла испытать, если б не надела броню. Этим режимом редко пользовались.
Стойка. Приветствие. Обычай лугастинской дуэли, придуманный народом, который сохранял гордость и чувство собственного достоинства во время ритуального убийства себе подобных. Анжа получала подсказки из сознания Юмады, считывая информацию о том, чего он от нее ждет. И скоре заслужила его улыбку.
— Значит, все так, как говорят, — произнес он с одобрением. — Телепатия хорошо тебе помогает, но, подозреваю, ты чрезмерно на нее полагаешься. Будь осторожна!
Он действовал быстро, невероятно быстро, со скоростью, которой нельзя было ожидать от человека его возраста. Слишком быстро, чтобы Анжа могла предугадать его действия. Юмада начал маневр из трех частей, он контролировал ее реакции до последнего момента; Анжа ушла от мастера только когда острие его клинка готово было поразить ее, и даже тогда — с трудом. Хаша! Он околдовал ее, так может только экстрасенс, хотя ни малейшего намека на такие способности девушка не нашла. Дело было в красоте его движений, контролируемой им смертоносной грации, она дурманила, как наркотик.
Анже потребовались все ее умения и навыки, чтобы сопротивляться завораживающей красоте и сосредоточить внимание на цели. Было еще труднее раскрыть намерения Юмады и получить таким образом обыкновенное преимущество. Казалось, что он думает телом, не размышляя, а реагируя. Но, вот оно: как будто бы намек на план. Анжа проанализировала его, заманила Юмаду в придуманную им самим ловушку, провела комбинацию защита/нападение (конечно, расслабив кисть, как он учил) и ударила мастера по вытянутой руке.
Боль была сильной, Анжа это чувствовала. Но Юмада только поморщился слегка. Когда боль почти растаяла, он снова поднял меч и велел Анже продолжать.
Тупая боль оставалась, но едва ли ее достаточно, чтоб повлиять на его реакцию. Но теперь разум Юмады открылся перед девушкой.
Мысли, поддерживавшие его движения, были едва уловимы, но они все равно присутствовали. Зная, где искать, Анжа улавливала его намерения как раз тогда, когда они превращались в действия, и получала преимущество на долю секунды, а этого оказывалось достаточно. Снова и снова она справлялась с его атаками; и сама инициировала атаки, считывая мысли Юмады, даже когда не удавалось до него добраться. Победа была только делом времени. Наконец перед ней открылась возможность, несоответствие между намерением и действием, и в результате Юмада подставил левое плечо. Анжа ударила, с такой скоростью, на какую только была способна. И удар пришелся в цель.
Она получила передышку, пока Юмада приходил в себя. Мускулы болели от непривычных усилий, тело покрылось потом. Юмада оказался недостаточно хорош, чтобы с ней справиться — ни один человек, обладающий только физическими возможностями, не мог этого сделать — но он был достаточно хорош, чтобы заставить ее потрудиться, чтоб победить. «Приятное разнообразие», — подумала Анжа.
— Ты напряжена, — заметил Юмада. Девушка попыталась расслабиться. — Начинай!
На этот раз было легче. Они оба начали уставать, их движения замедлились и появился временной промежуток между мыслями и действиями — даже больше, чем раньше. Теперь считывание мыслей противника не представляло трудности для Анжи, и хотя ей все еще требовались немалые усилия, чтобы поспевать за ним, становилось все легче и легче держать идеальную защиту или начинать атаку в нужное время.
Однако Юмада был хорош, невероятно хорош. Он сдерживал девушку так долго, насколько может человек с одними физическими возможностями. И лишь когда напряжение затянувшегося поединка начало влиять на его отточенные движения, Анже вновь удалось ударить.
Прикосновение к тыльной стороне руки. Боль. И Юмада кивнул. Удовлетворение? Понимание? Анжа думала, что он закончит поединок, но, подняв меч, мастре снова призвал ее к поединку.
«Почему?» — думала Анжа. Это не было настоящим вызовом — по крайней мере если она будет осторожна. Мысли Юмады стали ясными для нее — теперь, когда Анжа знала, как их находить. Так всегда происходило с людьми, не обладающими экстрасенсорными способностями, даже легендарный боец не мог надеяться свести на нет ее преимущество, не владея телепатическим даром.
Анжа осторожно атаковала, клинок скользнул влево и вниз, когда Юмада начал блокировать ее удар.
