морозец чуть нарумянил ее щеки, отчего светлая кожа казалась белой как мрамор. С мочки левого уха свисала золотая серьга в виде крупного тонкого кольца. Высокая, изящная, она шла стремительной уверенной походкой, торопливыми шагами. В длинном темном приталенном пальто, из-под которого белел воротник водолазки. Оно намокло и прилипло к ее телу, отчего она казалась выше и тоньше. Черные джинсы обтягивали стройные ноги.
Он представил себя на ее месте, таким же сильным и уверенным, почти физически ощутил себя ею. Почувствовал вкус дождя, падающего на губы, услышал дуновение ветра, ноги пронзило внезапным холодом.
Она поискала его взглядом. Он понимал, что за обледеневшим стеклом видеть его она не может, однако явственно ощущал на себе ее взгляд. Он хорошо его знал, пристальный, пронизывающий взгляд холодных зеленых глаз, похожих на морскую пену, в которых ему так хотелось утонуть. Она шла к нему.
Он знал, что ему нужно делать – просто сидеть в машине и ждать, пока она не подойдет, затем открыть дверь и впустить ее в салон, в себя. Только его сердце все продолжало ныть. Он боязливо осмотрел улицу, удостоверился, что они в безопасности, приоткрыл дверцу и произнес негромким, похожим на шепот голосом:
– Рейчел!
И вот здесь, в нескольких милях от той улицы, она убегает от него. Пытается скрыться. Он потянулся, одной рукой схватил ее за водолазку, другой – за воротник пальто, сжал в кулаке, но она сумела вырваться, сильно ударив его по руке. Спотыкаясь и поскальзываясь, он снова рванулся к ее запястью, вцепился в него. Бешено извиваясь, она высвободилась, оставив в его руке, одетой в перчатку, браслет, и метнулась к высокому кустарнику.
Он бросился за ней. Их разделяло два шага, но Рейчел оказалась быстрее его. Она бежала легко и грациозно, как газель, он неуклюже и медленно топал за ней в своих высоких тяжелых ботинках, облепленных комьями грязи, вперемешку с листьями и ветками. Она без труда увеличивала расстояние между ними, оторвалась от него и скрылась в кустах. Он позвал ее, умоляя остановиться. Она наверняка слышала его. А возможно, упала, поскользнувшись на изрезанной колеями лесной дороге. Он нагнулся, принялся шарить руками по намокшей траве и вскоре нащупал ее плечо. Вцепившись в него, он перевернул ее на спину и упал на нее. Тела их столкнулись. Он обхватил девушку, прижал к себе, она извивалась в его объятиях, грудь вздымалась. Он вдыхал сладкий запах ее дыхания.
Она не проронила ни слова.
Он обвил ногой ее щиколотку, прижался к ней бедрами, рванул воротник водолазки. Затрещала материя. Он поднял руку, в которой был зажат нож. Кончиком лезвия полоснул по середине кофты, разрезал ее легко, будто масло. Она молчала. Кругом стояла тишина, слышался лишь шорох и потрескивание разрезаемой ткани. Он еще раз, неторопливо, провел ножом по водолазке, по часто вздымающейся и опускающейся груди, вверх-вниз, вверх-вниз.
Приставил острие ножа к левой груди девушки, под которой билось сердце. Если, конечно, оно у нее было. Продолжая смертельную игру, она стала отталкивать его. Он знал – она хочет, чтобы он довел свою роль до конца. Так у них заведено, он – исполнитель, она, всегда она, – инициатор. В этом она вся.
Он с силой надавил на рукоять. Девушка затихла, ее руки замерли в воздухе и упали на траву. Она начала задыхаться. Из раны в груди хлынула кровь, побежала по лезвию ножа. Вот и все, ничего больше не произошло. И они стали свободны.
Часть первая
Глава 1
В пятнах белого света, падавших от фонарей и освещавших мост, Джонатан Страйд был похож на привидение.
Под ним рокотали восемь мутных грязных потоков, сливавшихся в канал, их коричневые волны накатывали на бетонные молы, разбивались в мелкую пыль и уносились в трехметровые жерла водостоков. Выброшенные из неистово бушующего озера потоки сталкивались, перемешивались, бурлили, усмирялись и попадали в тихую и безмятежную внутреннюю гавань. Там, где молы кончались и швартовались суда, канал напоминал послушную нитку, вставленную в ушко двух маяков, вращающиеся прожекторы которых озаряли прибрежье попеременно зеленым и красным цветами.
Мост казался живым существом. Въезжавшие на платформу автомобили наполняли воздух жужжанием, напоминавшим гудение десятков шершней. Пульсировали соты тротуаров, подрагивая под ногами. Страйд представил себя на месте Рейчел и посмотрел наверх, на возвышавшиеся над его головой, похожие на громадные ножницы стальные балки конструкций. Их едва заметное покачивание вызвало легкое головокружение. На секунду у него от волнения перехватило дыхание.
Страйд занимался своим обычным делом – ставил себя на место жертвы, пытался увидеть мир ее глазами. В пятницу вечером Рейчел была на мосту, одна. Куда она отправилась после – никто не знает.
Он перевел взгляд на стоявших рядом двух подростков, те ежились и притопывали от нетерпения и вечернего холода.
– Так где она стояла, когда вы увидели ее? – спросил Страйд.
Кевин вытянул из кармана мясистую ладонь – на среднем пальце красовалось массивное кольцо из оникса с эмблемой колледжа, – отсчитал дюйма три на стальных перилах и ответил:
– Вот здесь, лейтенант. Прямо здесь она и балансировала. На самом верху перил, раскинув руки. Ну типа как Христос на распятии. – Он закрыл глаза и, откинувшись назад, выбросил руки в стороны ладонями вверх. – Вот так.
Страйд поморщился. Стоял промозглый октябрь с беспрестанными сырыми ветрами, дождями и снегом, сейчас прибавился и обильный, неприятно хлещущий в лицо град. Уму непостижимо, как Рейчел умудрилась не только залезть на перила в такой ветер, но и устоять на них.
Кевин прочитал его мысли.
– Она извивалась, как танцовщица.
Перегнувшись через перила, Страйд посмотрел вниз. Здесь глубина неширокого канала позволяла проходить крупным сухогрузам, под завязку забитым рудой. Под днище такого монстра даже бывалого пловца затянет – глазом моргнуть не успеешь, да еще и протащит несколько миль.
– И на кой черт ей тут понадобилось стоять? – произнес Страйд.
Заговорила девушка, впервые за все время. Звали ее Салли. Голос у нее был резкий, раздражительный.
– Дурью она страдала, как обычно. Она всю жизнь только этим и занимается. Старается привлечь к себе побольше внимания.
Кевин открыл рот, чтобы возразить, но удержался и закрыл его. Страйду показалось, что парочка уже выясняла между собой отношения из-за Рейчел. Он заметил, что Салли постоянно держит Кевина под руку, а как только заговаривает, прижимает его к себе сильнее.
– И что ты сделал, когда увидел ее? – поинтересовался Страйд.
– Бросился сюда, на мост, – ответил Кевин. – Помог ей спуститься.
Губы Салли обиженно скривились, а в уголках рта появились морщинки.
– Расскажи мне все, что тебе известно о Рейчел, – попросил Страйд.
– Она моя соседка. Мы выросли вместе. Потом ее мать вышла замуж за мистера Стоунера и они переехали в престижный район.
– Как она выглядит?
– Ну… она симпатичная. – Кевин бросил быстрый взгляд на Салли.
Та закатила глаза, нервно пробормотала:
