Эпилог
— Ну скорее же! — взмолилась Эмили, нетерпеливо пританцовывая на дорожке у Белмонт-Хауса. — Мы опоздаем! Все уже давно в сборе!
— Беги вперед, детка, — разрешил ей Джим и протянул обе руки Энди, выходящей из машины. — А я приведу маму. Мы появимся через несколько минут.
Эмили колебалась.
— Правда?
— Беги, — разрешила Энди, пока Джим помогал ей подняться. Энди была на последнем месяце беременности и выглядела так, словно схватки могли начаться с минуты на минуту. — Займи мне место. И вы идите с ней, — велела она сыновьям, заметив их нетерпение. — И прихватите подарок для дедушки.
Стоя у открытой дверцы автомобиля и держась за руку мужа, она смотрела, как дети убегают по вымощенной кирпичом дорожке к Белмонт-Хаусу. Кайл и Крис несли громоздкий подарок — рыболовные снасти, к изготовлению которых приложили руку все члены семьи. Эмили помогала им советами.
Такими детьми следовало гордиться. Сыновья Энди, семнадцатилетний и двадцатилетний, казались взрослыми мужчинами и были так симпатичны, что девчонки округи названивали им днем и ночью. Эмили только что минуло четырнадцать, но, несмотря на опасения Энди, их отношения ничуть не ухудшились — по крайней мере пока. Самой Энди недавно исполнилось сорок. Несмотря на все заверения, она была второй раз замужем и готовилась в четвертый раз стать матерью.
Конечно, беременность в ее возрасте — безрассудный поступок, но, если не считать ноющей боли в спине и распухших щиколоток, еще никогда в жизни она не была так счастлива. Энди считала, что этим счастьем она обязана прежде всего мужчине, стоящему рядом.
Они поженились в Белмонт-Хаусе два года назад, став первой парой, соединившейся в восстановленном особняке, внушительный вид которого укрепил репутацию Энди как опытного подрядчика. Теперь ее бригада была нарасхват, ей больше не приходилось обивать пороги в поисках работы. Заказчики считали, что бригада, состоящая целиком из женщин, во всех отношениях превосходит строителей-мужчин. Сама Энди безоговорочно верила в это.
Происшествие с Питом Линдстрёмом только упрочило ее положение. История попала во все местные газеты. Суд приговорил Пита к лечению в психиатрической клинике. Энди слышала, что несколько месяцев назад он вышел на свободу и поселился с родными в Висконсине. Джим поручил одному из приятелей следить за всеми перемещениями Линдстрёма, особенно на территории Миннеаполиса.
— Все в порядке? — спросил Джим, положив ладонь на округлившийся живот жены.
Энди улыбнулась ему.
— Разумеется, — отозвалась она, накрывая его ладонь и подставляя губы для поцелуя. Это был поцелуй влюбленных — страстный, крепкий и долгий, и он продолжался бы еще дольше, если бы ребенок не зашевелился в животе Энди.
Джим улыбнулся, оторвавшись от губ жены.
— Мы разбудили ее.
— Она обожает отца, как, впрочем, и ее мать. — Энди потрепала мужа по руке и нехотя отстранилась. — Пойдем, иначе папа забеспокоится.
Сегодня они праздновали семидесятилетие отца Энди — почти на две недели раньше срока. Родные опасались, что Энди разродится во время торжества. Натан Бишоп был уверен, что ребенок появится на свет точно по расписанию. Если этого не произойдет, отец, по мнению Энди, окончательно уверится в женском коварстве.
— Сюрприз! — закричал кто-то, едва Энди и Джим шагнули в открытую дверь Белмонт-Хауса. Виновник торжества принимал многочисленные подарки.
— О, Боже! — Глаза Энди увлажнились — вероятно, причиной тому была беременность и сопутствующая ей повышенная чувствительность. Неожиданно она охнула.
— Андреа! — Джим встревожился, увидев, что жена вдруг напряглась. — В чем дело? Что-нибудь с ребенком? Или с тобой?
— Только что отошли воды…
— Воды? — Он растерянно перевел взгляд на влажные пятна на просторном платье Энди, на мокрые туфли и лужицу между ее ног. — Но ведь у нас в запасе еще две недели…
— Сюрприз, — пояснила Энди. — Этого не мог предвидеть даже ты.
КОНЕЦ
