Воздушный стрелок. Сквозь зенитный огонь

Во время попыток, осуществить мою идею без благословения руководства института, я вступил контакт с одним западногерманским предпринимателем, который, будучи 15 летним беженцем из ГДР, как раз благодаря такому методу работы, дорос теперь до миллионера. Со словами: «Приезжайте для беседы в Ганновер. Завтра я найду для Вас один час времени», он пригласил меня к себе. Этот «час» начался в 9 утра и закончился в 21:00 ужином в его квартире. Двенадцать часов очень интенсивной предметной беседы создали предпосылку для его следующего предложения, которое через месяц прозвучало так: «Я хотел бы в Магдебурге открыть свой филиал. Для этого потребуются три инженера-проектировщика, одна чертежница и одна машинистка. Давайте это дело провернем вместе! Предложите мне конторский персонал из института для занятия оставшихся мест и…», он наверняка видел, как я хватаю воздух в ожидании вопроса по зарплате, «… и я буду платить Вам 200 % от того оклада, который Вы получали в марках ГДР». Это был март 1990 года. Мне скоро должно было исполниться 67 лет, т. е. я уже как 2 года находился на пенсии. Однако я был в превосходной форме, чтобы не принять столь выгодное предложение. И я не пожалел!

То, что наши коллеги, выполнявшие ту же работу в Ганновере, получали в два раза и более, мы узнали намного позже. Новым сотрудником сразу было настойчиво внушено, что данные о зарплате каждого являются тайной предприятия. «Кто будет что-то говорить о зарплате других или сравнивать ее, тот будет уволен!» Было ли это с юридической точки зрения законно, мы спросить не отважились. Но когда шеф объявлял это распоряжение, его выражение лица было очень внушительным.

Каждый новый сотрудник получил по современному компьютеру, а инженеры — еще и по новому автомобилю, а вся обстановка офиса в Магдебурге была взята на прокат из Ганновера. Работа с компьютером для нас не была новым, т. к. с начала 80-х мы работали на компьютерах, поставлявшихся из Западной Германии. Наша непосредственная работа началась с вводом в Германии единой валюты — немецкой марки, т. е. 1 июня 1990 года.

Нам очень повезло. Потребность в холодильных камерах и крупных холодильниках резко возросло с поступлением западных оптовых и розничных торговых сетей. Еще перед окончанием 1990 года шеф нам радостно объявил: «Со вчерашнего дня у вас баланс положительный. Все затраты на благоустройство этого филиала погашены». Выданные по случаю Рождества астрономические суммы (по нашим ГДР-овским понятиям) премии были выражением удовлетворенности работодателя.

Насколько я сам был счастлив фактом воссоединения (естественно, не в сравнении со многими бывшими гражданами ГДР), можно представить еще и другими причинами:

Обмен денег. Еще недавно чтобы приобрести 1 немецкую марку (западная валюта), нужно было выложить от 6 до 8 марок ГДР. Так многие граждане ГДР решили перевести свои сбережения в ценные вещи. Но таких вещей в ГДР было в обрез. Один коллега на своей сберкнижке имел 50 000 марок ГДР. На выбор имелись японские телевизоры по 7350 марок ГДР за штуку. Коллега купил таких 7 штук и… после внедрения единой валюты 01.07.1990 не смог продать ни одного больше, чем за 500 немецких марок. Плохой бизнес.

Затем, вскоре перед началом срока обмена денег объявили квоты:

Каждый гражданин бывшей ГДР получает максимум 2000 немецких марок за 2000 марок ГДР. Все остальное будет обменяно из расчета 1 немецкая марка за 2 марки ГДР. У кого имелись нервы, тот стал счастливым. Я тоже! В 80-е из-за расторжения брака я вынужден был продать лично построенный дом и благодаря многократному использованию своих патентов, на моем счету собралась хорошая сумма. Закупок из-за опасения повышения цен я не делал.

Пенсия. Ввиду того, что я достиг пенсионного возраста еще до воссоединения, то мне особо приятно было осознавать, что права пенсионеров бывшей ГДР будут уровнены с правами пенсионеров Федеративной Республики. Все это стало возможным благодаря решительности канцлера Хельмута Коля. И я снова задавался вопросом: «Почему мне так везет?» Система приравнивания пенсий жителей ГДР к действующим в ФРГ правилам оказалась настолько сложной и неясной, что в первую очередь сильно затрагивала пожилых людей с их маленькой пенсией.

Имеющийся на сегодняшний день астрономический долг Федеративной Республики Германия более чем в col1¦0¦ евро, это итог решительности канцлера Коля, который несмотря на предубеждения банковских специалистов, уровнял пенсионеров ГДР к пенсионерам нового объединенного государства.

Свобода передвижения. Во времена ГДР нашими облюбованными целями проведения отпуска были Венгрия, Румыния и Болгария. Туда можно было отправиться и на своем «Траби» (уменьшительно-ласкательное от «Трабант», легкового автомобиля автопрома ГДР), не обременяя своим посещением турбюро. А вот Крым, черноморское побережье Кавказа, Центральная Азия и некоторые речные круизы по рекам Советского Союза относились уже к категории «дефицит». И если ты собрался предпринять путешествие в эти места, то ты должен

Первое: Знать день, в который турбюро начинает продавать путевки,

Второе: Вечером перед днем начала продаж путевок совершать паломничество к турбюро, прихватив с собой стул или табурет, чтобы провести в еще небольшой очереди ночь,

Третье: Хорошо знать одну или одного сотрудника турбюро или

Четвертое: Быть номенклатурным работником.

Мне это однажды во время существования ГДР удалось.

А теперь… езжай в любую точку света, куда твоей душе угодно. Самое главное — у тебя есть деньги, чтобы оплатить поездку. Наехавшие на новые земли из Западной Германии туристические бюро проделывали мощный товарооборот и получали огромные доходы, т. к. столь долго запертые граждане ГДР хотели, наконец, вдохнуть воздух свободы. Выгодный курс обмена вызвал наводнение всей Европы путешествующими ГДР-овцами. Огромные денежные средства налогоплательщиков Федеративной Республики Германия исчезали окольными путями на счетах банков туристической отрасли.

Но мой родственник из Западной Германии — собственник крупного садового хозяйства и трех сдаваемых домов, построивший для каждой из своих трех дочерей по частному дому, и еще один — для себя, по поводу этой волны путешествий заметил лишь: «Себе мы этого позволить не можем!» Моей самой дорогостоящей поездкой стала Новая Зеландия. Три недели в автодаче, приспособленной для жилья, я путешествовал от северного до южного конца парного острова. Стоимость этой авантюры мы с женой могли финансировать из текущих доходов одного года.

Не удивительно, что мне в голову снова приходила гадалка с берега Клязьмы.

Материальный уровень жизни. Он резко повысился после воссоединения. Постоянно бытовавшее в жизни граждан ГДР понятие «дефицит» вышло из употребления. Разнообразие предлагаемых товаров сначала нас смущало. Но скоро мы к нему привыкли. То, что можно было сейчас прийти в магазин и на полном серьезе сказать: «Я хотел бы купить автомобиль», мы о таком во времена ГДР не могли даже и мечтать. Тогда продавец автомобилей ответил бы вам: «Вы хотите меня одурачить?», или вызвал бы помощь из близлежащей психбольницы.

Существенное различие между социалистическим хозяйством снабжения и капиталистической торговлей можно охарактеризовать так:

• в социалистической системе нужно потратить много времени, чтобы в пустых залах не найти отсутствующий товар,

• в капиталистической системе нужно потратить столько же времени, чтобы в переполненных залах выбрать необходимый товар.

В связи с этим в 1990 году со мной произошел незабываемый случай. Один коллега из нашего московского института-партнера был у меня в гостях вместе со своей супругой. Мой шеф пригласил нас в Ганновер для ознакомления с полностью автоматизированным охлаждаемым складом оптовой торговли пищевыми продуктами, построенным нашей фирмой. Сопровождавший нас специалист, разъяснял: «Мы можем предложить 148 сортов колбасы, 212 сортов сыра, 152 сорта молочных продуктов и т. д. и т. п.»

Когда он закончил перечислять (я при этом прилежно переводил), из глубины души жены моего коллеги, находящейся в шоке, вырвалось единственное слово:

«Зачем?????»

Можно ли было выразить безрассудство капиталистической системы снабжения лучше, чем этим единственным словом?