Поворачивая за угол, я обернулся. Мужик с тесаком в руке не отставал, напротив, он прибавил. От пятидесяти метров на выходе из гастронома оставалось не более тридцати.
Из киоска у остановки вышла девушка с ведром и выплеснула воду на газон. Увидев открытую дверь, я почувствовал, как прибавилось сил. Изменив направление своего сумасшедшего бега, я подоспел к киоску в тот момент, когда девушка, уже войдя в киоск, взялась за ручку, чтобы последним взглядом окинуть улицу.
Втолкнув ее вовнутрь, я за шиворот затащил в киоск Гришу и захлопнул дверь в тот момент, когда над головой моей сверкнул сияющий тесак. Дверь грохнула, со стекла фасада киоска посыпались сигареты.
Девушка завизжала как насилуемая, а по двери раздался стук, похожий на тот, которым зэков на лесоповале приглашают на баланду. Я лязгнул металлическим засовом.
– Славик, мы сейчас что делаем? – на верхней губе Гриши дрожали капельки пота. Супертяж, он даже не задохнулся, но отсутствие полноценных тренировок так или иначе выдавал излишек веса.
– Где кнопка тревожной сигнализации? – грубо бросил я в сторону девушки и, когда увидел глаза ее, глаза нежного существа перед неминуемой гибелью, сдулся. – Милая, мы хорошие мальчики. Плохой – за дверью. Нажми кнопочку тревожной сигнализации, а?
– У меня нет… кнопочки… – пробормотала она, стоя с нами как в кабине лифта.
– А как ты милицию вызываешь? – спросил Гриша.
– А я ее… не вызываю.
События тем временем принимали новый оборот. Мужик, отступив от тыла, атаковал фасад убежища. Первый удар тесака разбил стекло, и мы таким образом остались без стены. По его солнечному взгляду я догадался, что дела наши плохи. Гриша тоже времени даром не терял. Оттеснив девчушку и закрыв ее могучим торсом, он вооружился шваброй и первым же ударом отразил проникнувший в киоск тесак.
Постучав после неудачной атаки по киоску, мужик снова бросился вперед. И снова Гриша врезал по тесаку. А потом, бросившись вперед, воткнул черенок швабры в грудь нашему обидчику.
Потирая грудь, наш палач поморщился.
– Ну… ладно… – пообещал он и стал озираться глубокомысленно. И вдруг решительно исчез вместе с тесаком.
Чем он собирался нас теперь удивить? Оборвать провода троллейбусной линии и сунуть их в киоск? Купить в магазине дрель и просверлить вторую дверь?
Я прижал голову к решетке, что теперь сиротливо прикрывала киоск вместо стекла, и скосил взгляд. Увиденное привело меня в шок и трепет.
– Гриша… Он отбирает у таксиста-частника канистру с бензином…
Девчушка долго и протяжно заныла.
– Бежим? – предложил Гриша.
Я потянулся к засову, но девочка, решив, видно, что мы ее сейчас бросим, за нами ей не поспеть, прижалась к двери и стала насмерть. Гриша, мастер спорта по самбо, чей вес превышал ее вес втрое, не мог оторвать ее от двери, словно это была не девочка, а антипригарное покрытие на сковороде.
И тут я всем телом ощутил легкую, однозначно пахнущую – нос не обманешь – волну. Словно кто-то ковшиком плеснул мне на спину.
Бензин!
– Открывай дверь! – взревел я.
И вторая струя из канистры влетела внутрь, поливая мою голову, товар и Гришины брюки.
– Да ты что, с девкой совладать не можешь?!
А потом третья струя, четвертая… Нетрудно уже было догадаться, что не успокоится мужик до тех пор, пока канистра не опустеет.
– Марина… помогай!.. – донеслось с улицы.
Я вспоминаю тот момент, когда решили вчера собраться в кафе, чтобы оттянуться… Оттяжка получается, нельзя не заметить, мощная…
Марина – не та ли сука, что вместе с ним? Я теперь никогда в жизни не лягу в постель с крашеной блондинкой.
Я почти умер, когда в киоск влетала, сверкая пламенем, зажигалка «Зиппо». Ударившись о пивной ряд на витрине, она закрылась и загремела по полу. У меня внутри что-то оборвалось и обратно приклеиваться не намеревалось. Я остро почувствовал, что хочу в туалет.
– Где у тебя, дрянь, зажигалки?! – перед решеткой появилось злобная морда Палача. Не дожидаясь ответа, он, оскалившись, потянулся к коробке с Feudor.
Отобрав у Гриши оружие, я сунул ему в лицо щеткой. Мужик отскочил и снова просунул руку к коробке. Я двинул ему второй раз и смел с полки коробку.
– Стой!.. – раздался на улице голос. – Товарищ, дайте спички!..
– Я не курю! – и топот ног и мелькнувшая мимо тень.
Бороться с продавщицей в тесном, как колодец, киоске было невозможно. А через мгновение сюда залетит спичка или что-то в этом роде. Может, мужик любит делать все красиво и рубанет по решетке тесаком, выбивая искру… До чего же насыщены фантазиями становятся мозги, когда заперт и полит бензином.
И вдруг раздался вой милицейской сирены.
Интересно… нет, уже неважно в принципе, уже просто интересно – кто вперед – менты или этот бандеровец? Мы «02» не набирали, как-то не до этого было. Значит, кто-то из добросовестных горожан?..
Тормоза взвизгнули где-то рядом. Совсем рядом…
– Нож на землю!
Нож!
Послышалась какая-то возня, после чего:
– Убежал, сволочь!.. Он во дворы метнулся, сообщи патрулям!..
Нет, мне нравится наша милиция.
– Открывай уже, – промычал Гриша, пот с лица которого лился ручьями.
Дважды просить на этот раз не пришлось. Засов лязгнул, и я вслед за всеми выбрался на солнечный свет.
У киоска стояла «Газель», рядом с ней – трое в форме. Один из них, прищурившись, поинтересовался, обращаясь ко всем, но мне почему-то показалось, что к Грише:
– Мы нигде не встречались?
– Хотите заполучить номер моего телефона?
Иногда Гриша бывает остер. Но для этого его нужно полить бензином.
– Он у меня канистру с бензином отобрал.
Это откуда-то появился дед в кепке и спортивном костюме, на которым было вышито: «ABIBAS».
– Нет, мы с вами определенно где-то встречались, – продолжал настаивать милиционер.
– Там восемь литров было.
– Ну где, где мы с вами встречались? – разозлился Гриша. – И если встречались, то что?
– Это для меня крупный ущерб.
– Костя, нам задержанных нужно в отдел доставить! Хорош базарить!
– Ждите, – сказал исходящий подозрительностью Костя, не сводя глаз с Гриши. – Сейчас сюда приедет дежурная группа.
Все сели в машину, и «Газель» резко взяла с места.
Таксист задрал кепку на затылок и упер руки в бока.
– Вас поливали, – подумав, сказал он, – значит, вы и платите.
И потом еще долго семенил за нами, крича, что приметы наши запомнил.
Мы вернулись к тому месту, откуда двинулись за мясным – к невысокому ограждению парковой зоны через дорогу от РОВД. Все как и полчаса назад. Только теперь от нас сильно пахло нефтепродуктом.
Гриша принялся за старое. И я уже не знал, что хуже – он, молчащий, но с болячкой, или он, здоровый, но говорящий. Первая же масочка, судя по всему, оказала мощный терапевтический эффект. Гриша впервые за сутки заговорил не о своем детородном органе. О киоске мы поговорили пару минут. Но
