В восемь утра особняк опустел. Но Елена Болотова не стала дожидаться полной пустоты. Хозяйка ушла не прощаясь. Вернее, уехала со своим мужем в свой настоящий дом. Потому что дом там, где хочется, а не там, где приходится жить.
Муж и жена уехали вместе. Игорь Петрович Болотов видел это из окна. Он поймал себя на мысли, что ему все равно, кто считает себя его невесткой. Он бы, наверное, предпочел для своего сына совсем простую девчонку. Без диплома об окончании лондонского колледжа, но с такой фигурой, которую не жалко испортить ребенком, а лучше двумя. Болотовы давно уже мечтали о внуках. Но и Илья, и Маша умудрились вляпаться в сложные отношения, которые не сулят тихих семейных радостей. И если Людмила Ивановна могла утешаться тем, что Лена подходит Илье, потому что красива, обеспеченна и хорошо воспитана, то Игорь Петрович почему-то ощущал фальшь, особенно в последнее время, особенно в этот уик-энд.
Уж лучше автомат в руках, чем нож в рукаве. Кстати, о секретном оружии. Игорю Петровичу перед отъездом нужно перекинуться парой слов с Костей Корастылевым, причем желательно с глазу на глаз.
Беседовать решили в хозяйском кабинете, оба не раз там бывали, дорогу знали. И неожиданно оба почувствовали себя хозяевами. Фроловский уж точно больше никогда не займет кожаное кресло за массивным дубовым столом. В него опустился Игорь Петрович. Костя не возражал. Старшим надо уступать. Да и власть – не всегда на виду. Серые кардиналы незаметны, но влиятельны.
– Как я понял, ты сделал то, о чем я тебя просил. Не стесняйся, я в долгу не останусь, – сказал Болотов многозначительно.
Все-таки босс – он. И готов щедро заплатить за хорошую службу.
– Ничего не нужно, Игорь Петрович, – отмахнулся Корастылев. Теперь он мог себе это позволить. Не брать деньги – это роскошь, доступная в основном богачам. – Наши интересы совпали. Я это сделал не только для вас и для себя. Думаю, никто ни о чем не узнает. Все будет в порядке…
Болотов услышал то, что хотел услышать. Теперь можно и уезжать.
Машина Сергея скучала в ремонте, поэтому парню довелось поработать шофером у Игоря Петровича, Людмилы Ивановны и Маши. Серебристый «бентли-континенталь». Шестиступенчатая автоматическая коробка передач, разгон до сотни за пять секунд…
– Слава богу, я уж думала, эта ночь никогда не кончится. – Людмила Ивановна облегченно вздохнула, когда автомобиль вырулил на трассу. – Осталось последнее испытание – похороны. Неприлично будет не пойти, он же наш родственник. Как говорят в деревне, сват.
– Я бы все равно пошла, чтобы удостовериться. Вдруг понадобится осиновый кол? – зло усмехнулась Маша.
– Не надо, милая, все грехи искуплены. Нужно забыть. Даже Илья забыл, он опять с Леной. Теперь можно не беспокоиться, а то крутилась возле него эта странная девица.
– По-моему, сейчас и надо беспокоиться, – покачала головой Маша. – Мама, он же был как неживой. И вдруг такой поворот – завел себе любовницу. Я уж решила, ну все, оттаял. Живет не так, как заведено, а так, как ему хочется. Что-то чувствует…
– Так, как хочется, не бывает, – перебила дочь Людмила Ивановна. – Жизнь – это не дискотека, а ринг. Нужно научиться держать удар и смиряться. Терпеть и смиряться. Иначе погубишь себя.
– Плевать! – дерзко заявила Маша.
– Девочка, есть вещи поважнее бунта, мести или что там еще. – Мать проявила терпение, как будто разговаривала с подростком.
– Какие же, например?
– Любовь, детка. Только она спасает.
– По-твоему, Илья любит Лену?
– А разве иначе они прожили бы вместе столько лет? – удивилась Людмила Ивановна.
У Сергея имелся свой ответ на вопрос, заданный на заднем сиденье. Но он промолчал. Не хотел расстраивать будущую тещу. Раз Илья этого не делает, Сергей и подавно не будет. Он будет наслаждаться скоростью, управляемостью, системой стабилизации курсовой устойчивости…
Конечно, он не ожидал, что Илья для Жени вызовет такси, а для жены распахнет дверцу своего «мерседеса». Быстро он сдался. Фроловский был бы доволен. Не зря он затеял эту вечеринку. Его дочка не будет плакать в одиночестве. Впрочем, Сергей всегда сомневался в искренности ее слез.
Елена Прекрасная, хмыкнул он про себя. Скорее уж, Елена Опасная. Сочувствие от слова «чувства»? Насколько Сергей знал Илью, речь здесь шла о чувстве долга. Неужели Болотовы этого не замечают?
Сергей не мог отделаться от ощущения, что родители Маши разговаривают как в телевизоре. Может быть, это и хорошо. «Прикинь, да» от них не услышишь, все серьезно и аргументированно. Нормальный русский язык. Другое поколение. Он все понимает. Но иногда за красивыми словами теряется суть.
Родители уверены, что Илья и Лена – прекрасная пара. А кто такая Женя? Странная девица без роду без племени. Вернее, род у нее есть. Но лучше Болотовым с ее родителями не знакомиться. Это вам не владельцы особняков и не депутаты, даже не бывшие. Любой труд, в принципе, почетен. Но зона, куда много лет ходят на работу родители Жени, явно находится вне зоны интересов успешного предпринимателя Игоря Петровича и его супруги с консерваторским образованием.
Даже Сергею бывало нелегко. Он – друг Ильи со школьных времен. И тетя Люда не раз угощала его чаем с шарлоткой, а дядя Игорь чинил его велосипед. И это плюс. Но минусов все же больше. Мама- пенсионерка, папа давно развелся с ними и пропал. Оперское прошлое и настоящее начальника службы безопасности «Чугунмета». Немало, но и не фонтан. У избранника Маши вполне может быть своя служба безопасности и «бентли» с шофером. Деньги к деньгам.
Однако любовь и преданность не купишь. Что нужно, чтобы прошлое перестало терзать? Дорогой психотерапевт или терапевтическое же путешествие куда-нибудь на Мальдивы? Нет, чтобы откупиться от Машиных бед, не хватит и платиновой кредитки. Да у Сергея и нет таких денег. Понадобились фантазия и решительность. Радикальные меры.
И он на них пошел. Для нее. Он пока не знает, чем все это обернется. Катастрофой или избавлением. В любом случае Сергей не мог больше смотреть, как страдает его любимая. Он сделал это. Остается надеяться, что когда она все узнает, то его поблагодарит, а не проклянет.
Про убийство в Красивом Бору сообщили во всех утренних новостях. Журналисты вспомнили послужной список Фроловского: от депутатства до современных деловых и политических связей. Кому было выгодно его устранение? Оказалось, что недавно как раз началась борьба за передел сфер влияния по добыче кокса, а это тесно связано с металлургией. У Фроловского есть акции и интересы и на угольных, и на металлургических предприятиях. Кроме того, Анатолий Федорович спонсировал одну из крупных партий, активно лоббировал законопроекты. А впереди выборы…
Версия про стрелка-некрофила, неуловимого наемного убийцу, оставляющего свою уникальную подпись, весьма убедительно звучала с экрана. Перечислялись его предыдущие подвиги. Утверждалось, что он действует внаглую. Будто специально бросает вызов и охранникам своих ВИП-жертв, которые не могут защитить клиентов, и правоохранительной системе, которая бессильна поймать убийцу. А он снова и снова пулями высекает крест на мертвых телах…
Вадим Уфаев убавил звук маленького телевизора, стоявшего в его рабочем кабинете, и открыл форточку. Было душно и накурено. В воскресенье, да еще после бессонной ночи, соображалось с трудом. Но нужно было провести оперативное совещание. И он его проводил.
– Сдается мне, Турбин специально подсунул нам и прессе этого некрофила, – высказался начальник убойного отдела областного УВД. – Хотел увести следствие подальше от своих хозяев.
«Это версия или зависть к бывшему коллеге, который теперь получает раз в пять больше и не стоит навытяжку перед генералами?» – подумал Вадим. Однако рациональное зерно в словах опера было.
– Мы еще раз проверили, – доложил заместитель начальника убойного отдела. – На дверях и окнах нет следов взлома. Никто не пробирался в дом и через крышу. В особняке Фроловского вообще нет следов присутствия незваных гостей.
– Значит, убийца – кто-то из званых? – предположил Уфаев.
– Или кто-то изнутри открыл этому некрофилу дверь, подменил запись видеонаблюдения, проводил до спальни хозяина, а потом так же незаметно вывел убийцу. Стоило ли огород городить? Не лучше было бы самому взять в руки пистолет и сэкономить деньги? – вслух размышлял главный по расследованию убийств.
