Егор метнулся обратно на поляну, упал на колени и принялся шарить руками в пожухлой траве. Девушка вздохнула:
– Встань, дорогой, ты меня неправильно понял. Искать следует не в траве, а в собственном сердце.
– О-о, – протянул Егор, поднимая глаза на свою излишне интеллектуальную супругу.
– Ты ведь был против моей идеи приближения внешнего вида сканеров-разведчиков к биологически реальному? – невозмутимо продолжала Варвара. – Говорил, что твои бездушные железяки более надежны, чем предложенные мной биороботы?
– Ну?
– Как видишь, они прекрасно справились с задачей, не привлекая к себе лишнего внимания. Что, если бы на берегу и впрямь оказался какой-то человек и увидел бы твоего цельнометаллического воробья, бодро машущего титановыми крылышками?
– На Буяне металлический комар никого не шокировал, – набычился Егор.
– Он был крошечный, не разглядеть, – не сдавалась Варя.
– Ребята, мы летим или как? – напомнил о своем присутствии Иван.
– Да-да, – заверил Егор учителя и сдавленно прошипел: – Варвара, чего ты добиваешься?
– Хочу, чтобы ты извинился и признал мою правоту, – вздернула подбородок Сыроежкина и небрежно добавила: – При Иване Ивановиче.
– Это все?
– Ну… – Девушка кокетливо потупилась. – Еще ты можешь меня поцеловать.
– Тоже при Иване Ивановиче? – уточнил Егор. – Ладно, не заводись. – Он звонко чмокнул надувающуюся для достойного ответа жену и поспешил к машине времени, выкрикивая на ходу: – Иван Иванович, извините за задержку – Варвару внезапно одолели профессиональные амбиции вперемешку с эротическими фантазиями.
– И это мой муж? – поинтересовалась Варя у растущего неподалеку чахлого кустика. Тот лишь устало тряхнул тоненькими ветками, смахивая с них пожухшую листву.
Девушка покачала головой, собираясь шагнуть в отсек перемещения. Но тут странный звук привлек ее внимание – высокий мужской голос вырвался из туманной тишины и поплыл над берегом, заманивая, точно браконьер в свои сети, трепещущие души всех оказавшихся поблизости. Девушка замерла, не в силах сдвинуться с места, однако высунувшийся из машины времени Егор вернул ее с небес на землю:
– Если хочешь совершить намаз, повернись лицом к Мекке и падай ниц.
– Что? – растерялась Варя.
– Это поет муэдзин, призывая мусульман к молитве, – пояснил Птенчиков.
– Вы ничего не понимаете, – благоговейно прошептала девушка. – Это он приветствует нас на своей земле!
– Не завышай самооценку, – фыркнул Егор и втащил Варю в отсек перемещений. – Кстати, ты в курсе, что муэдзины напоминают правоверным о необходимости совершить намаз по пять раз в сутки?
Кабина привычно завибрировала. Последним, что Варя успела разглядеть, был тусклый луч рассветного солнца, растворяющийся в клубах пространственно-временного вихря. Спустя несколько мгновений машина отважных детективов материализовалась на берегу Мраморного моря. Солнце послушно опустилось за холм, отсрочив свой выход на двадцать минут.
– Наверное, я никогда не смогу привыкнуть к парадоксам путешествий во времени, – смущенно улыбнулась Сыроежкина. – Как осознать, что в эту минуту, в этот отрезок на бесконечной шкале истории я существую одновременно и у стены Феодосия, и здесь, на берегу? Звенящий голос муэдзина – для меня уже прошлое, но в объективном сейчас – все еще будущее…
певуче продекламировал Егор.
Варя вздрогнула и испуганно уставилась на мужа:
– Егор, неужели опять началось? Признавайся, ты провел курс стабилизирующих уколов?
– О чем это вы? – заинтересовался Птенчиков.
– Варвару утомили мои творческие порывы, и она решила излечить меня от осложнений после давней прививки, – вздохнул Гвидонов.
– Мозги бы ампутировала этим экспериментаторам, задумавшим привить детишкам любовь к литературе!
– Э… – закашлялся учитель, – ты не права, Варенька, сама по себе идея-то хорошая. Просто не стоило делать это медикаментозным путем. Кстати, строки, прочитанные сейчас Егором, – это уже не рифмоплетство, а настоящая поэзия. Тут нужно не лечить, а стенографировать!
Он с восторгом уставился на своего ученика.
– Я здесь ни при чем, это рубаи Омара Хайяма, – с сожалением признался Егор.
– Хайям? – ахнул учитель литературы. – Как же я не догадался!
– Хайям писал о путешествиях во времени? – недоверчиво уточнила Сыроежкина.
– Нет, он писал об отношении к жизни. Как я мог не узнать его рубаи!
– Не переживайте, Иван Иванович, – вскочила с места воспрянувшая духом Варвара. – Сейчас нужно думать не о поэзии, а о расследовании.
– Да-да, расследование, – пробормотал мэтр, стараясь собраться с мыслями. – Нашу машину времени я предлагаю по примеру Антипова модифицировать в валун и спрятать… Варя, в каком месте ты уловила движение, когда мы сканировали берег?
– Вон в тех зарослях, – Девушка указала на торчащую из каменистого берега группку колючих кустов.
– Неплохая дислокация, – одобрил Иван. – Скромно, ненавязчиво, и машина реставратора видна как на ладони. Егор, ты остаешься в валуне, то есть в засаде. Для нас очень важно понять, что здесь произошло. Разумеется, мы не сможем бороться со свершившимся фактом – все равно кто-то пострадает, обгорит… Дело не в этом. Возможно, удастся перехватить Антипова и отправить его домой. В таком случае наша миссия будет успешно завершена: думаю, реставратор сумеет рассказать, кто так неудачно воспользовался его машиной времени. Если же Антипов так и не появится – может быть, мы сумеем что-то узнать о самом погорельце… обгорельце…
– Голодранце? – услужливо подсказал Гвидонов.
– Не говори глупостей! Наш пострадавший может оказаться представителем любой социальной прослойки. Нужно вступить с ним в контакт, расспросить, предупредить, утешить и обнадежить…
– Иван Иванович! – взмолился Егор. – Не ставьте невыполнимых задач.
– Узнай о нем хоть что-нибудь! Тогда мы отъедем еще немного назад во времени, разыщем его незадолго до взрыва и узнаем, кого же он порывается спасти. Может быть, именно в эту минуту, пока мы с вами беседуем и строим догадки, где-то гибнет хороший человек…
– Наверняка, – убежденно кивнул Гвидонов. – Знаете, сколько людей гибло по всему земному шару в Средние века?
– Циник, – припечатала мужа Варвара.
Иван промолчал – он вспоминал разговор с пострадавшим в Реабилитационном центре, то необъяснимое душевное родство, которое между ними возникло, и свою клятву помочь во что бы то ни стало.
– А может, лучше мне здесь остаться? – задумчиво произнес он.
– Не волнуйтесь, учитель, – положил руку на плечо мэтру Егор. – Возможно, в городе вы обнаружите Антипова быстрее. А при технике лучше остаться мне, мало ли что.
Он вывел на экран улыбчивое, покрытое веснушками лицо голубоглазого парня лет двадцати пяти. Огненно-рыжие кудри и мягкая ямочка на подбородке довершали образ этакого солнечного оптимиста, весельчака и всеобщего любимца.
– Странно, что человек с такой внешностью стал аферистом, – произнесла Сыроежкина, вглядываясь в фотографию Антипова.
– Жизнь полна неожиданностей, – назидательно изрек Гвидонов. – Кстати, чуть не забыл…
Круто развернувшись, он выскочил из машины времени, поспешил к ближайшим кустам и принялся там увлеченно копошиться. Заинтригованная, Варвара вылезла следом и увидела, что ее муж прилаживает к
