– Подождите, подождите, – внезапно обеспокоился сын вдовы. – Разве знаменитый ишак Ходжи Насреддина был горбат?
– Зри в корень, юноша, зри в корень, – снисходительно посоветовал бывший купец, получивший неплохое образование.
И все снова принялись возбужденно кричать и смеяться, предвкушая удивительные события, которые вот-вот произойдут в их родном городе. Только глупый башмачник, случайно проходивший мимо и присоединившийся к толпе «потусоваться», озадаченно чесал длинный нос. Он никак не мог сообразить, где же у ишака корень.
Пока отдельно взятый городской квартал бурлил энтузиазмом, прославляя имя легендарного Ходжи Насреддина, остальные жители славного Истанбула трепетали от ужаса, пересказывая друг другу историю о жене придворного казначея, страшном морском чудище и Черном евнухе, обращенном в белую женщину и съеденном на глазах у двух вооруженных до зубов воинских подразделений. К разочарованию бесстрашных зевак, насытившееся чудище опустилось на дно Босфора и, по всей вероятности, решило там вздремнуть для улучшения пищеварения. Однако вскоре стало известно, что ко двору явился его полновластный представитель, именующий себя Синдбадом-мореходом, и потребовал немедленной аудиенции у сиятельного султана. Это вызывающее требование было тотчас удовлетворено, однако наглец не остановился на достигнутым и предложил затмевающему собой все подряд властителю побеседовать с ним наедине. К изумлению придворных, Абдул-Надул Великолепный послушно поднялся с трона и сделал приглашающий жест по направлению к личным покоям.
Когда они наконец остались вдвоем, Иван смерил султана неодобрительным взглядом и произнес:
– Что ж, Антипов Антип Иннокентьевич, пора бы нам определиться с нашими планами.
Реставратор с изумлением выслушал рассказ об игорном беспределе, творящемся в древнем Истанбуле, без возражений написал указ, продиктованный Птенчиковым, и пообещал надрать уши своему сиятельному сыну, как только тот вернется во дворец.
– Хотя, – протянул он с сомнением, – скорее всего, парень о казино и не знает. Он не особо интересуется делами империи. Творческая натура…
– Теперь придется заинтересоваться, – жестко отрезал Птенчиков. – Соню мы уже отправили в будущее, так что управлять государством за него будет некому.
– Соня в будущем! – ахнул Антип. – Тяжело ей придется, бедняжке.
– Эта женщина всегда умела приспособиться к жизненным обстоятельствам, – усмехнулся Иван. – Нам же осталось забрать отсюда ее младшего сына и ликвидировать систему казино. Единственная проблема – надо бы разыскать вторую «гаремную» авантюристку, составлявшую достойную конкуренцию вашей… э… знакомой. Лихая казачка Ксюха и ее верный помощник, янычар Андрийко…
– Как вы сказали? – подскочил Антипов. – Ксюха и Андрийко? Так они прячутся в моей опочивальне!
– Зачем?! Хотят убить султана и устроить государственный переворот?
– Нет, что вы! Их самих тут чуть не убили. А я предложил им временное укрытие.
И вот Егор Гвидонов, зевающий перед иллюминатором батискафа, получил по радиосвязи, заменившей контуженым детективам связь телепатическую, ответственное задание.
Гарная парочка тихо дрожала в султанской опочивальне, пытаясь угадать свою дальнейшую судьбу, когда из-под кровати сиятельного владыки вдруг раздался страшный грохот и отборное русское словцо, перемежаемое нездоровым хихиканьем.
– Демоны! – взвыл бесстрашный янычар, кидаясь на пышную грудь своей пассии.
Словно в подтверждение его слов, тяжелая кровать заходила ходуном, сбросила с себя подушки и матрац, и из черной дыры показался… давний знакомый Ксюхи!
– Привет, – сказал он и сдавленно хихикнул. – Вот, ударился макушкой о дно кровати. Первый раз иду во дворец этим путем. А мне, знаете ли, после недавней контузии совсем нельзя биться головой.
Он снова хихикнул, смущенно прикрыл рот рукой, взглянул на онемевшую от ужаса парочку и вдруг буквально закатился от хохота:
– Ой, не могу! Ну у вас и физиономии!
Гарный янычар Андрийко повалился на колени и быстро забормотал душеспасительную молитву, призывая Аллаха немедленно прийти на помощь. Хитроумная Ксюха, памятуя о московском происхождении Егора, попыталась на всякий случай перекреститься, но забуксовала, успев за долгие годы стамбульской жизни позабыть, в каком направлении это делается.
– Успокойтесь, ребята, – отсмеявшись, произнес Гвидонов. – Я здесь для того, чтобы выполнить свое обещание. – Он выбрался из развороченной кровати и подошел ближе к Ксюхе. – Помнишь, я говорил, что отправлю тебя на родину? Все готово. А чтобы тебе не было страшно, можешь захватить с собой приятеля.
– Ты Иблис? – уточнил Андрийко. – Собираешься утащить нас в преисподнюю?
– Что ты, я Егор, а это подземный ход, которым пресветлый султан пользуется на досуге для одиноких прогулок под луной. Ну как, идем? – Он сделал еще шаг и хотел помочь Ксюхе подняться, но та взвизгнула и отчаянно затрясла головой. – Неужели вы хотите остаться здесь? – удивился Гвидонов и обвел глазами опочивальню султана. – Боюсь, ваше уединение очень скоро будет нарушено.
Жинка с хлопцем переглянулись. Их положение и впрямь было незавидным.
– Ты действительно хочешь нам помочь?– взяла себя в руки отважная казачка.
– Я об этом толкую уже десять минут, – хихикнул Егор.
– Но как мы доберемся до родных мест?
– На корабле. Он уже стоит подо всеми парусами на выходе из подземного лаза. Давайте-ка пошустрее, время – деньги.
Слово «деньги» оказалось магическим, хоть и не имело прямого отношения к сути разговора – Ксюха мигом мобилизовалась и энергично тряхнула за шиворот своего растерянного кавалера:
– Он прав, медлить не стоит.
Казачка решительно шагнула к кровати и исчезла в черной дыре.
Когда беглецы выглянули из расщелины на склоне холма, они и впрямь увидели покачивающийся на волнах парусник, в который превратился подводный батискаф Птенчикова. Не зря Мамонов так долго трудился над мобильной моделью «Хамелеон» – аппаратом прибытия, который может принимать форму любого транспортного средства, характерного для заданной эпохи. Правда, программа этого аппарата была рассчитана не на историческое соответствие, а на многообразие видов водного транспорта: от утлой лодчонки, на какой Иван Птенчиков совершил путешествие на остров Буян, до вполне функционального атомного ледокола. Разумеется, не слишком большого.
На берегу Мраморного моря было пустынно – все население Истанбула собралось на Босфоре караулить, не соизволит ли выспавшееся чудище выглянуть на поверхность. Егор незаметно щелкнул пультом, и от борта корабля протянулся длинный – очень длинный! – трап, лениво покачивающийся на волнах. Вся троица быстро перебралась на судно и наконец вздохнула с облегчением.
– А где же команда? – поинтересовался янычар Андрийко, с интересом оглядываясь по сторонам.
– Это необычное судно, – туманно пояснил Гвидонов. – Очень быстроходное! Пойдемте в каюту, я вам все объясню.
Он провел своих гостей в кабину перемещений. Программа «плавания» была составлена заранее. Оставалось лишь нажать кнопку «старт».
– Вставайте сюда, держитесь за поручень, корабль может качнуть, – командовал Егор. – Теперь потерпите, нас ждет небольшое испытание…
Каюта внезапно завибрировала.
– А-а-а!!! – завизжала испуганная Ксюха, но неприятные ощущения закончились так же быстро, как начались – парусник уже качался на берегу Днепра.
– С мягкой посадочкой! – ободряюще хихикнул Егор и пригласил всех подняться на палубу.
– Днипро… – прошептала Ксюха, вглядываясь в очертания родных берегов. – Да как же такое возможно?
– По щучьему велению, по моему хотению, – небрежно пояснил Егор.
– Хорошие у вас, у русских, сказки, – завистливо вздохнул Андрийко, ни на минуту не усомнившийся в
