Медленно глотая приятный на вкус напиток, мальчик наблюдал за игрой лунного света на клинке Тиа. Ник знал, что женщина не собирается пугать его своим смертоносным оружием — она просто почти никогда не выпускала кинжала из рук.
Целебное вино обожгло рот, горло и, наконец, желудок; по всему телу мальчика разлилось сладостное тепло, а боль бесследно исчезла. Снейккиллер тем временем привязала флягу к ремню и присела на одеяло рядом с Ником. Несколько минут она молча смотрела на мальчика, а потом сказала с тревогой в голосе:
— Мы будем зимовать в провинции Кобб. Ты слишком слаб, чтобы продолжать путешествие. Три дня назад я отправила Хасти и Террика искать деревню, в которой нам согласятся дать приют. Возможно, если Мать будет милостива, они даже найдут один из Домов Гильдии.
Чувство вины вскружило голову Ника так же сильно, как и пасленовый напиток.
— Ты — Старший Мастер, у тебя в Гильдии свои дела! Оставь меня здесь и езжай в Триун.
Снейккиллер нахмурилась и, сильнее стиснув в кулаке кинжал, сказала:
— Мое место рядом с тобой. Если я покину тебя, то подведу и Гильдию, и все Гнездовье.
Ник вздрогнул и испуганно посмотрел на Тиа. Сердце мальчика забилось быстрее, потом замерло и наконец снова пустилось в бешеную скачку. Неужели она обо всем догадалась? Нужно быстро что-нибудь придумать. Нужно все отрицать, сказать Тиа, что она ошибается…
Через некоторое время Ник понял, что не может больше выдерживать пристальный взгляд холодных голубых глаз. Опустив голову, мальчик едва слышно пробормотал:
— Ты знала, кто я… Знала с того самого дня, когда я впервые проснулся в твоей повозке.
— Я знала это с того момента, когда нашла тебя на пустынной аллее в Кан-Роуэне. Не волнуйся, Хасти и Террик ни о чем не догадываются. Я не хочу, чтобы тебя снова попытались убить, — ведь вторая попытка может оказаться удачнее первой.
Ник стиснул зубы, но тут же приказал себе успокоиться. Не хватало только еще одного затяжного приступа лихорадки или нового обморока.
— Я думаю, что… — нерешительно проговорил он. — Мне кажется, это были настоятели — те, что живут в замке.
Мальчик замер, ожидая, что его слова приведут Тиа в ярость, но женщина лишь презрительно фыркнула.
— Подними голову, мальчик. Ты не удивишь меня рассказами о предательстве, совершенном Гильдией Иглы — или теми, кто там обучался.
Ник в ужасе вытаращил глаза и едва не отшатнулся от Снейккиллер. Мальчик впервые слышал, чтобы кто-нибудь говорил об Игле с таким отвращением. А он еще боялся, что Тиа обвинит его в клевете и неуважении к настоятелям.
— Много столетий назад, — проговорила Снейккилер, отрешенно глядя в темноту, — Игла пользовалась таким же уважением, как и Камень. В Эйдолоне лечили больных, выращивали целебные растения и специи, изготавливали лекарства и воспитывали всех сирот Гнездовья — вне зависимости от их происхождения и магических способностей. Игла и Камень уравновешивали друг друга, благодаря чему в стране царили гармония и порядок. Сейчас в стенах Эйдолона все совсем не так, как раньше… — Тиа с яростью воткнула кинжал в землю у своих колен. — Немало людей уже заплатили за пренебрежение Иглы своими обязанностями и за то, что Гильдия вмешивается в вопросы, которые ее совсем не касаются.
Женщина замолчала и устремила взгляд на сверкающее лезвие кинжала.
Похоже, Тиа Снейккиллер — одна из тех, кто заплатил высокую цену за темные делишки Гильдии Иглы, догадался мальчик. Он не знал, какое зло причинила Игла Сестре Камня и почему, но был уверен, что Тиа не собирается прощать обидчиков.
Что ж, по крайней мере, теперь Ник мог не бояться, что Снейккиллер отвезет его в Эйдолон или отдаст настоятелям… Интересно, останутся ли в силе другие ее обещания?
— Ты говорила, — взволнованно сказал мальчик, — что я могу пройти обучение в Триуне и посвятить себя служению Камню.
— Я буду хранить твои секреты — если такова твоя воля, однако… — Снейккиллер нагнулась к Нику и пристально посмотрела на него своими необыкновенными голубыми глазами. — Я все же надеюсь, что ты изменишь свои планы — ради самого себя и ради блага Гнездовья.
Он даже не знал, что ответить на пылкие речи Тиа, и потому лишь молча покачал головой.
Женщина вздохнула и снова села на одеяло.
— Я не дам тебя в обиду и буду защищать так, как Камень защищал меня. Когда-то Гильдия сохранила жизнь и мне, и моему брату — хотя этот безумец с детства обожал рисковать.
— Благодарю тебя, — почтительно сказал Ник.
На сей раз пришел черед Тиа возмущенно трясти головой.
— Мы с братом не знатного рода, Ник, — твердо сказала женщина. — Мы — простые люди, далекие от трона и государственных дел, а потому не стоит говорить со мной таким тоном.
— Я теперь тоже не имею никакого отношения к трону, — горько усмехнулся Ник, уставившись на мерцающие в небесах луны. — Меня… вышвырнули из замка и из династии Маб!
Снейккиллер в ответ лишь пренебрежительно махнула левой рукой (правой она сжимала кинжал, который только что выдернула из земли).
— Это была подлая попытка убийства. По закону ты остаешься полноправным наследником престола. Война потому и началась, что и знать, и простой народ решили, что в династии Маб не осталось ни одного наследника. И вообще, эта война какая-то странная… Ладно, не обращай на меня внимания. — Тиа тряхнула головой, и ее волосы причудливо заискрились в темноте. — Я верю, что придет день, когда ты, Ник, победишь боль и страх и потребуешь то, что принадлежит тебе по праву рождения!
Сестра Камня снова в упор посмотрела на мальчика, а потом продолжила уже более мягким, почти умоляющим тоном:
— Может наступить такое время, когда тебе придется пожертвовать собственными желаниями ради спасения всех нас.
Услышав такие слова, Ник изумленно разинул рот.
— Но я не обладаю никакой силой! Да и кто пойдет за мной? Я ведь принц-увалень, помнишь? — Мальчик произнес последние слова с нажимом, чтобы убедить Снейккиллер в смехотворности ее предположений. — И правители Гнездовья, и простые люди смеялись над моим большим и рыхлым телом даже тогда, когда я еще не был калекой. И потом — у меня нет никакого врожденного дара…
Смех Снейккиллер заставил мальчика замолчать.
— Нет дара? Неужели ты и правда так считаешь?
Тиа снова наклонилась к Нику и заглянула ему в глаза.
— В прежние времена, еще до Смешанных войн, Мабы зачастую входили в полную силу позже, чем остальные фей.
— Я знаю. Но родовые таланты Мабов с тех пор почти полностью выродились — точно так же, как и таланты других династий Гнездовья.
На сей раз Снейккиллер придвинулась к Нику почти вплотную, и мальчику показалось, что спиралевидные бенедеты на ее лице двигаются, словно живые.
— Судороги случаются с тобой из-за сильного ушиба головы, а вот приступы горячки… Думаю, что это Гибельная лихорадка, Ник, — хотя, сказать по правде, прежде я никогда не сталкивалась с такой странной формой.
Ник вытаращил глаза и воскликнул:
— Моя болезнь не может быть Гибельной лихорадкой! В династии Маб она почти не встречается, и потом — никто еще не оставался в живых после такого количества приступов!
— Согласна, — кивнула Тиа. — Ты давно уже должен был умереть, но все еще жив… Это загадка, которую я пока не могу разрешить.
— У тебя помутился рассудок от усталости, — заявил Ник, и Снейккиллер звонко рассмеялась.
