Но он никогда не сумел бы загладить ее перед Молли, он знал это. Однако его присутствие благотворно повлияло на детей.
Колокол зазвонил прежде, чем они вошли на церковный двор. Большинство прихожан зашли уже в церковь, чтобы поскорей спрятаться от ветра. Но когда семейство Молли достигло дверей церкви, Джеф и Линди вдруг обернулись назад. Молли видела их колебания. Она хотела успокоить их, сказать, что не стоит волноваться и ни в коем случае нельзя доводить дело до конца, если они не уверены в себе, еще не поздно отказаться. Вероятно, она должна шепнуть сейчас это Линди. Оставив руку Тревиса, она поднялась по ступеням, подошла к Линди и внезапно остановилась, увидев, как широко Линди открыла глаза и рот тоже.
– Это он!
– Я говорил тебе, он приедет, – ответил Джеф.
У Молли свело живот, в ее голове все перепуталось. Охваченная непонятным страхом, смешанным со странным предчувствием, она неловко повернулась по направлению взгляда своей сестры, смотревшей на привязь для лошадей за забором церковного двора. Джеф был уже на полпути к привязи.
Одетый в красивый черный костюм, Рубел Джаррет слез с лошади, привязал поводья к перекладине и пожал протянутую руку Джефа, не отрывая от Молли взгляда.
Она стояла, как завороженная, на верхней ступени лестницы перед церковной дверью. Он приехал на свадьбу? Но как он узнал? В каком-то оцепенении она наблюдала, как Джеф вытащил конверт из внутреннего кармана своего пиджака и вложил его в руку Рубела.
Рубел сказал что-то Джефу и протянул ему другой конверт. Джеф вернулся к Линди. Они поговорили о чем-то, но Молли была не в состоянии разобрать ни слова.
Вдруг, словно его принесло ветром, Рубел оказался на нижней ступени прямо перед Молли.
– Идемте, – подбодрила их Линди.
– Займите нам место, – попросил Рубел, – мне надо перекинуться парой слов с Молли.
Он взял ее за руку и потащил вниз по лестнице. Как непослушного ребенка, он повел ее за угол церкви. Его шляпа упала на землю, когда он сжал Молли в своих объятиях и поцеловал. Его губы, голодные, горячие, целовали ее, целовали…
Она была слишком ошеломлена, чтобы ответить. Он отстранился и посмотрел ей в глаза таким обжигающим взглядом, который мог бы согреть даже этот холодный декабрьский ветер.
– Что ты здесь делаешь? – пробормотала она.
– Ты пригласила меня.
Молли отрицательно покачала головой.
– Ну, значит, кто-то другой это сделал, – он поцеловал ее снова так страстно, что расшевелил в ней всю ту острую тоску, которую она столь безуспешно пыталась подавить все это время.
Когда он снова отстранился от нее, то сделал это только для того, чтобы спросить:
– Ты сказала, что выйдешь за меня замуж, Молли. Ты все еще согласна?
Подняв голову, она провела пальцами по его шраму на виске, без всяких сомнений доказывавшему ей, что это Рубел Джаррет, а не его брат… это был Рубел, мужчина, которого она любила… единственный мужчина, которого она когда-либо любила.
– Да… – она ничего больше не могла ответить, остальные слова просто застряли у нее в горле, от радости перехватило дыхание.
Он вытащил конверт, который Джеф передал ему только что.
– Они ждут.
Где-то в середине службы Молли поняла, что она была единственным человеком в семье, кого не посвятили в этот план. Даже малыши наверняка это знали, иначе они полетели бы по тропинке, чтобы поприветствовать Рубела, повиснув у него на ногах. Видимо, Линди долго пришлось давать им наставления.
Сидя возле Молли, Рубел держал ее за руку, крепко сжимая ее в своей, словно чтобы успокоить и доказать: он вернулся. Молли вдруг вспомнила о случаях, произошедших за пару последних недель, когда дети старались подготовить ее. Сообщение о том, что Рубел заплатил за обучение Тревиса… Теперь Молли знала, что Линди упомянула это не случайно, как пытался представить Джеф. А чего стоило признание Линди, что они полюбили с Джефом друг друга только благодаря Рубелу! И она тогда поверила ей! Даже Тревис, взяв ее под руку, заметил, что научился хорошим манерам у Рубела, наверняка тоже неспроста.
Ох уж, эти дети! Они хорошо хранили секрет! Но не ото всех. Преподобный отец Келликот удивил прихожан, объявив, что они будут свидетелями не одной, а двух свадеб в этот сочельник.
Вся семья поднялась при этих словах. Молли показалось, она самый обескураженный человек в церкви, а возможно, и во всем мире. Когда отец Келликот спросил: «Кто отдает Линди?..», вся компания ответила в унисон:
– Мы!
«Отрепетировали», – подумала Молли.
А когда священник спросил: «Кто отдает Молли?..», снова вся семья, включая Джефа, с воодушевлением ответила:
– Мы!
Выйдя из церкви, горожане группами подходили поздравить молодоженов. Молли улыбалась: ее семья дала им достаточно поводов для сплетен на все праздники. Это даже смешно!
Рубел и Джеф не спеша продвигались по дороге в окружении семьи. Прежде чем они успели скрыться с
