убийствам. Особенно беспощадны в таких расправах структуры организованной преступности: перечень «грехов», за которые может последовать казнь любого, здесь обширен, как нигде. Иногда здесь расправляются уже только при возникновении подозрения. Чем нередко пользуются спецслужбы, полиция, хорошо знающие, как тягомотны и безнадежны процедуры привлечения к уголовной ответственности матерых преступников.
Спецслужбы как особый вид корпорации при столкновении с иными организованными сообществами испытывают порой серьезные, часто неодолимые затруднения, переводящие противоборства в состояние перманентной позиционной войны с незначительными переменными успехами. Так, в структуры якудза, триад, мафии внедряться сотрудникам спецслужб опасно и неприемлемо, так как здесь любой «боец» постоянно совершает опаснейшие преступления, привязывается кровью ко всем опаснейшим деяниям, от которых уже не отмыться никогда ни перед людьми, ни перед Богом. Основной принцип взаимоотношений с преступными синдикатами здесь — договариваться о «соблюдении приличий», разграничении сфер влияния и т.п. За структурами так же масонов чаще всего приходится внимательно наблюдать, анализировать, но не вмешиваться — там может быть немало собственных вышестоящих чинов, с которыми связываться себе дороже. Относительно легко, комфортно работается спецслужбам в политических партиях, профсоюзах, студенческих общественных организациях, в среде молодых экстремалов, даже в структурах правоохранительных органов, госслужб, корпорациях бизнеса. Гораздо труднее в банковских консорциумах: у тех денег столько, что без особого труда привлекают для работы по своим интересам целые подразделения спецслужб. А уж политические структуры, госчиновники всех разновидностей там сами стоят в очереди, чтоб только быть в чем-то облагодетельствованными «денежными людьми».
Практически непроницаемы для структур спецслужб семейно-клановые образования, экстремистские религиозные группы — здесь может помочь только техника, скрупулезная работа по накоплению и анализу сопутствующей информации и другие специфические средства, приемы работы. Да еще игра на религиозно-этнических противоречиях, когда «родственники», увязшие в противоборствах, дают развединформацию друг о друге.
Принадлежность к спецслужбам, бесспорно, переводит человека в привилегированную социальную группу. Правда, с изрядной (в сравнении с другими «привилегированными» корпорациями) спецификой. Здесь так же работает принцип: «Мы с тобой одной крови…». Но реализуется он для различных категорий сотрудников весьма по-разному. Кровь-то возможно одна, да только у вышестоящих руководителей она все более отчетливо отливает благородной голубизной, что увеличивает, естественно, весьма ощутимо ее цену. Прежде всего, риски, ответственность за оплошности, ошибки ложится на лейтенантов, капитанов и майоров, увеличиваясь при приближении к низшим уровням иерархии. Значимость же наград при успехах возрастает в обратном порядке. Правда, это универсальный закон для всех иерархированных социальных структур с той только разницей, что у сотрудников госструктур это отражается в их послужных формулярах, у прочих чаще — в виде ножевых шрамов или пулевых отверстий в голове.
Справедливости ради следует сказать, что множество оперативных сотрудников предпочитают постоянные риски боестолкновений, живую непредсказуемую оперативную работу разного рода кабинетно- руководящей и частенько отказываются от предполагаемого карьерного роста с сопутствующими ему привилегиями и преимуществами. Лучше всего изложенные тезисы находят подтверждение в одной их талантливейших книг о работе спецслужб — в романе Владимира Богомолова «В августе сорок четвертого». Здесь же показано, как в острейших ситуациях, когда на карту поставлена карьера, судьба больших чинов для оперативников это оборачивается резким ростом числа раненых и погибших. Генералов оправдывает здесь только одно — когда-то они и сами были лейтенантами и капитанами и всех этих прелестей в свою пору наелись досыта.
Принадлежность к корпорации спецслужб не отменяет межличностные противоборства среди сотрудников по самым различным поводам, бытующим в любых «трудовых коллективах», в том числе и весьма специфических. Здесь так же в достатке присутствуют те, кто жмется к начальству, стремится ему угодить, услужить, что-то из благ получить пораньше и побольше других. Есть и такие, кто при случае «настучит» на сослуживцев по расчету или даже по привычке.
Но достаточно и таких, кто начальников не очень жалует, пользуясь, естественно, такой же взаимностью. Однако, именно эта категория сотрудников наиболее продуктивна, надежна в работе, способна действовать успешно в стремительно меняющихся обстоятельствах благодаря привычке и способности мыслить самостоятельно, принимать решения, не боясь личной ответственности и гнева руководителей.
Существует и категория «чужих среди своих»: те, кто имеет привычку либо слишком часто сверять свою служебную деятельность с нормами права и служебной этики, излишне озабочены проблемами снижения ущербов противостоящей стороне, либо проявляют излишнюю щепетильность в выборе средств, союзников, помощников в других социальных группах. Большинство же сотрудников спецслужб неконфликтны ни между собой, ни с начальством, стремятся скрупулезно выполнять «правила полетов», ибо и здесь вся наука создается и пишется чьими-то судьбами, кровью, жизнями. А импровизации на нетрезвую и буйную голову гарантировано заканчиваются крупными неприятностями или личными трагедиями. Сотрудники спецслужб товар штучный, дорогостоящий в использовании и подготовке. А потому и внутрикорпоративное отношение ко всем при любом складе ума и характера каждого — в целом ресурсосберегающее, бережное. Что, естественно, не исключает потерь: никакие постоянно ведущиеся войны без этого не идут. Спецслужбы не бросают своих и в случаях болезней, иных невзгод. Это делает всех причастных к сообществу весьма сплоченным образованием, где не принято публично критиковать свои структуры, вступать в противоборства с ними в конфликтных ситуациях. Здесь, конечно, не действует обет молчания, практикуемый членами сицилийской мафии. Скорее, ситуация ближе к той, что описал в свое время великий русский поэт: «…Нам целый мир чужбина/Отечество нам — Царское село». То есть, все, что за пределами родной спецслужбы — чуждый мир, не всегда дружественная среда обитания.
Обычно в жизни удается только одна серьезная карьера, ступенями к которой являются семейное воспитание, образование, выбор и работа в одной из сфер человеческой жизнедеятельности. Потратив десяток-другой лет на службу, даже если осознал ошибочность выбора, изменить ничего существенно невозможно. Остается только оптимизировать использование имеющихся жизненных возможностей, опираясь на хорошо изученную структуру и работающих в ней соратников, с которыми удались и неформальные личные отношения. В этом — еще один залог устойчивости и непроницаемости внутрикорпоративных связей и приверженность внутреннему своеобразному неписаному этическому кодексу.
Неукоснительное следование внутрикорпоративному кодексу — обязательная составляющая служебного поведения любого человека в практически любой избранной сфере жизнедеятельности, от которой в решающей степени зависит служебный успех и сопутствующие ему денежные выплаты и иные блага. Поэтому нередко сотрудники спецслужб, выполняя стоящие перед ними задачи, зачастую ведут себя по отношению к соплеменникам, единоверцам, согражданам как к обычным, рядовым объектам воздействия. Так, в гестапо пытали не только действительных врагов Рейха, но и старших армейских офицеров, даже сотрудников других спецслужб, давших поводы для подозрений. И доставалось там «своим» не меньше, чем представителям какой-либо «неполноценной» расы.
В любом современном социуме люди распределены по множеству корпораций, чьи интересы зачастую изрядно противостоят друг другу, а иногда и обществу, государству. Спецслужбы вкупе с правоохранительными органами замыслены, в том числе и как унификаторы различных корпоративных
