наказать вас, ему необходим только повод. Как объяснить народу, за что уничтожили послов мирной цивилизации? Другое дело – переодетый в посла человек с забытой остальной вселенной планеты… Вы хотите попробовать?
Влад тяжело сел.
– С помощью этой девушки светоеды хотят помешать подписанию мирного договора! – если не перед королем, то перед церковником он выложил свои карты.
Лодин кивнул.
– Разумеется, я это знаю!
– То есть, вы не хотите мира? – Влад не поверил своим ушам. – Как это возможно?!
– Вас удивляет, что можно не желать мира? С чего бы тогда начинались войны? Мы за прогресс, мы за созидание… Но созидает не порядок, а хаос! Порядок – это замирание времени на одном месте. Медленно, но верно загнивающее болото. Мы, люди, так устроены, что способны развиваться только в постоянной борьбе за это развитие. И потом, что есть мир, если не иллюзия мира? Война, как диффузия. Она есть повсюду. Не на границе между разнородными государствами, так внутри них! Потребность в перемирии, которого мы можем сейчас достигнуть, продиктована не требованиями разума, а усталостью, пресыщением одной и той же военно-политической доктриной, желанием попросту что-то изменить в жизни. Исторические решения не принимаются в минуты слабости. Их время – минуты триумфа!..
В это время игра закончилась. Инга медленно поднялась из-за стола. Влад и Лодин последовали примеру девушки и тоже встали. Мимо них стремительной походкой пролетел хмурый, как туча, король Ильвиг.
Служитель проводил своего сюзерена беспристрастным взглядом.
– Все! Меньше вопросов на непонятные для вас темы! – скомандовал он землянину. – Делайте свою работу, посол!
– Можно еще один вопрос? – Влад в прострации смотрел на растерянное лицо приближающейся к ним Инги. Он не обратил внимания на приказной тон Лодина. – Если вы видите, что произойдет через минуту, почему не можете победить в войне, которая длится уже столетия?
– Вот это уже разумный вопрос, юноша! Возможно, когда-нибудь вы станете одним из нас… – Лодин холодно улыбнулся. – Видеть и понимать – не одно и то же. Мы только видим. В завтра нет «хорошо» или «плохо». Завтра – это всегда правильно. Предположим, ты знаешь, что шагнешь по этой дороге. Но при этом на каждом шагу твои представления о добре и зле, о «хорошем» или «плохом» будут изменяться в соответствии с тем, с чем ты встретишься за каждым очередным поворотом. Потому, не пройдя весь путь, тебе никак не понять, нужно ли было свернуть на одной из развилок!
Служитель сделал паузу, ожидая, достигнет ли смысл его слов ума человека из далекой и забытой системы.
– Итак, до завтра! – заключил он.
– Постойте! – Влад посмотрел на Ингу. Чутье подсказывало ему, что сегодня девушку лучше не трогать. – Где мне спать этой ночью?
– В чем проблема? – нахмурился Лодин.
– Я не могу остаться с Ингой. Хаташ и послы станут волноваться, куда пропал глава делегации. Я не могу спать со светоедами. Они не спят, а я после вашего нектара отключусь в любую минуту. Что будет, если меня раскусят?
– Понял.
Лодин достал из складок своего просторного наряда коробочку с ампулами.
– Вам необходимо продержаться только до утра, потом ситуация войдет в привычное русло. Примите вот это, и еще сутки сон вам не понадобится.
– Вы, как и светоеды, можете обходиться без сна?
– Можем, если необходимо. Сон – часть нашей жизни, зачем лишать себя ощущений, приносящих успокоение и веру в завтра?
Король Ильвиг знал, что не заснет этой ночью. Он не раздевался и не ложился, поскольку понимал, что поразившую его душу болезнь не излечить естественным сном. Более того, стоило только закрыть глаза, как перед ними возникала длинноногая, длинноволосая богиня неопределенного происхождения с чарующей улыбкой и губительным взглядом. Стоило увидеть лицо богини – и внутри вскипали жестокие страсти: горячее желание обладать самым прекрасным цветком, который он когда- нибудь видел или мог вообразить своей богатой фантазией; коварная мысль забыть о препятствиях и с головой окунуться в безумие, манящее из глубин ее прекрасных зеленых глаз; потребность не потерять уважение к самому себе – оказаться сильнее минутной похоти и выше мщения, к которому взывало задетое незнакомкой тщеславие; жажда доказать, что единовластный правитель Объединенного Королевства Альгонта не покорится ничьей чуждой воле и сам станет решать свою судьбу и судьбу своего королевства…
Чтобы отвлечь себя от ненужных мыслей, Ильвиг попытался работать. Он отправился в свой кабинет, оживил по всему залу голографические карты пограничных зон Королевства Альгонта и схемы последних сражений – как победоносных, так и проигранных. Военная тематика всегда вытесняла из головы короля мирские заботы и чаяния, но на этот раз Ильвиг понял, что тратит время впустую. Он смотрел на покоренные планеты, но видел девушку, танцующую на перилах балкона; он перечислял ошибки своих адмиралов, но сознание занималось другой проблемой: пойти к поселившейся в его дворце зазнобе или постараться забыть о самом ее существовании.
– Так ничего не получится! – наконец сказал Ильвиг.
Какое-то время он размышлял, барабаня средним и указательным пальцами по своей нижней губе и подбородку.
– Попробуем упорядочить мысли! – процедил сквозь зубы самодержец. – Не выйдет – лично положу конец этой истории!
Перебравшись в Зал Релаксации, Ильвиг опустился на кушетку личного нейросканера. Сложный прибор должен был снять нервное напряжение и избавить сознание от воспоминаний, наносящих ущерб психическому здоровью. Но, получившая доступ к величайшему сокровищу нации – голове короля – дворцовая медицинская техника действовала с осторожностью, мешающей ей стать действительно эффективной. Прежде, чем стереть следы последней психической травмы, нейросканер стал заботливо задавать мозгу вопросы, способные прояснить желание или нежелание обладающей этим мозгом личности подвергнуться готовящейся терапии. Вопросы звучали словно во сне – они не раздражали короля, но заставляли его мозг работать и приходить к самостоятельным выводам. И раньше, чем нейросканер успел оказать посильную помощь, Ильвиг понял, что перекладывать на машину задачи, которые он мог и должен был решить сам – слабость, недостойная короля величайшей державы космоса.
Сразу же отключив сканер, Ильвиг сел, в последний раз перебирая все за и против. Или он вылечит себя сам, или покажет, что раним и безволен и не заслуживает королевского трона. Наконец, приняв решение, Ильвиг направился к Инге…
Неискушенному взгляду могло показаться, что дворец спит, а в галереях, соединяющих огромные дворцовые залы, нет ни охраны, ни слуг, ни придворных. На самом же деле за каждым стулом, за каждой колонной и за каждым кустиком велось скрытое непрерывное наблюдение. Центральный Мозг дворца отрабатывал все ситуации и реагировал на те, которые казались ему тревожными или важными. Если бы Ильвиг сейчас поднял правую руку, из потайных дверей галереи высыпали бы вооруженные караульные. Если бы он сделал плавный жест кистью, компьютер вызвал бы дежурных слуг и придворных. Если бы кто- то попытался причинить его величеству вред, преступника парализовали бы выстрелом из спрятанных в колоннах точечных излучателей, изолировали бы с помощью силовых преград, а затем взяли под уже обычную стражу.
Величественный снаружи и роскошный внутри, дворец на самом деле был надежной военной крепостью. Любое желание короля удовлетворялось здесь по единому взгляду, слову и жесту.
Однако сегодня ночью Ильвиг не мог полагаться на помощь подчиненных или аппаратуры. Сегодня он боролся с самим собой – едва ли кто-то мог бы вмешаться в эту борьбу и поддержать своего сюзерена огневой мощью…
По мере приближения к опочивальне красавицы, шаги короля становились медленнее.
