Они шли, а свет по-прежнему держался над ними, тогда как впереди и сзади всё тонуло во мраке. Прошагав метров двадцать, люди свернули к центру создаваемой коридором окружности, спустились по наклонной поверхности вниз, перешагнули сквозь три стены, вошли в исчезнувшую дверь и очутились в большом, метров в пятьдесят в большем диаметре, овальном зале, полностью покрытом зеленью кустов, цветов и замысловато постриженных деревьев. В центре зала бил маленьким фонтаном родник.
Для Сергея новое помещение корабля было неожиданностью, но, после всего происшедшего с ним за этот день, ни размеры его нового жилища, ни его обстановка не могли уже удивить слишком сильно.
По стенам зала располагалось множество дверей, вроде той, в которую они только что вошли. Подойдя к одной из них, инопланетянин остановился, пропуская Сергея вперед.
Ещё непривыкший входить в закрытые двери, Сергей протянул руку, но дверь ушла в сторону раньше, чем он успел дотронуться. Перед ним оказалась маленькая эллипсоидная каюта с серым матовым полом, розовым светящимся потолком, и стенами, украшенными художественной мозаикой. Несмотря на роскошную отделку, комната казалась необитаемой из-за отсутствия какой бы-то ни было мебели, да и вообще чего бы-то ни было.
'Это что, карцер?'
Заметив нерешительность землянина, а, может быть, услышав мысленное восклицание, провожатый подвел Сергея к стене, указывая на переливающиеся камешки на мозаичной картине, изображавшие глазки зверька, похожего на лемура. После нажатия на них, часть стены у самого пола опустилась, прогнулась и образовала упругую панель с пазом, очевидно служащую кроватью. Так же возникли два кресла и длинный тонкий стол.
- Нажатием на эти камешки или мысленной командой вызывается бытовой автомат, - пояснил инопланетянин. - который выполнит по мысленному или словесному приказу любое твое желание - закажет обед, изменит температуру или влажность воздуха, увеличит или уменьшит гравитацию, сообщит информацию или соединит с любым отсеком корабля… и тому подобное - несколько опытов, и ты полностью овладеешь ситуацией.
Сергей машинально кивнул.
Теперь комната стала гораздо уютней, но в ней сохранилось ещё что-то, напоминающее тюремную камеру. Сергей понял, что не может отделаться от чувства запертости в замкнутом пространстве.
- Что-нибудь ещё? - инопланетянин опять уловил его недовольство.
- Можно сделать окно?
- Окно? - по взгляду эрсэрийца Сергей понял, что сказал глупость.
- Окно или иллюминатор, или как это у вас тут называется! - Он медленно выпустил воздух сквозь поджатые губы - сегодняшний день был и так не из легких. - 'Неужели они не понимают, что такое обыкновенное окно?! Неужели я попросил что-то необычное?'
- Не понимаю, чего ты хочешь. - признание выглядело откровенным.
Сергей подавил желание выругаться.
- Хочу смотреть наружу.
- Куда 'наружу'?
- На Землю!
Как-то интуитивно он понял, что инопланетянин, не решавшийся до сих пор прочесть его мысли, теперь это сделал.
- Автомат спроецирует любое изображение по твоему выбору, куда ты захочешь. - в подтверждение своих слов он нажал на камешек, вероятно, отдавая при этом мысленную команду. Потолок потух, погрузив комнату в полумрак. Только края потолка продолжали слабо светиться. На потолке медленно вращалась огромная голубая планета.
- Теперь всё?
Сергей был ошарашен.
- Да, спасибо.
- Должен сообщить, что выход из твоей каюты будет закрыт в течении десяти часов. За это время тебе нужно принять решение. Эр-тэр сам зайдет за ответом… Возражений нет?
Сергей отрицательно покачал головой.
Оставшись один, он в бессилии сел на диван, пытаясь унять царившее в душе смятение. События, происшедшие за последний день, были настолько невероятны, внезапны, непостижимы, что он почувствовал себя пешкой в большой шахматной игре богов. У него не было времени осознать происходящее - всё произошло шаг за шагом, событие за событием - одно порождало другое, без малейшей возможности вмешаться и что-либо изменить. Какое-то ничтожное время назад он пил, веселился, пел песни, безмятежно и глупо, ничего не предчувствуя, не ожидая никаких перемен, а сейчас сидит, запертый в каюте космического корабля, настолько большого, что в нем где попало разводят цветники, а коридоры вполне годятся для спортивных забегов на дальние дистанции; знает о какой-то эрсэрийской цивилизации, о каком-то нелепом разделении на категории, о синтезаторах, королях, лоргах, о прочей ерунде, в которую и поверить может разве, что ненормальный, начитавшийся на ночь фантастики. А ведь совсем недавно он был окрылен мечтой о прекрасном будущем, о славе своего открытия, ещё недавно ему казалось, что создаваемый им прибор сможет изменить всю его жизнь… Но разве мог он предположить тогда, что настолько?!
Единственное, что Сергей сейчас хорошо понял, это почему люди сходят с ума.
Он сидел один в полумраке комнаты, а Земля большим глобусом вращалась на потолке, не на секунду не давая забыть, где он и зачем он тут.
Переливающиеся кнопки-глаза лемура были совсем рядом. Плохо представляя, зачем это делает, Сергей дотронулся до них. Ничего не случилось, и он, не зная к кому обращается, громко произнес:
- Обед можно заказать?
У него в голове возникла мысль:
- Что-то конкретно?
Он вздрогнул от неожиданности и, ощутив прилив непонятной злости, уже тише произнес несколько названий из маминой кулинарной книги:
- Если можно: черепаховый суп, омары под молочным соусом, гусь в белом вине, салат из шампиньонов, фаршированный сазан, черная икра с блинами, взбитые сливки с клубникой и вино урожая 1650 года (все равно какое).
Это был не заказ, а издевательство над автоматом - Сергею нужно было хоть на ком-то сорвать раздражение от собственного бессилия, но в голове тут же возник новый вопрос: 'Что-нибудь ещё?'
- Нет. - 'Не хочет же он сказать, что…'
- Сервировка по настроению?
Он ответил утвердительно и широко открытыми глазами наблюдал, как на стол прямо из стены выезжают дымящиеся блюда в том самом сервизе, что он подарил сестре на свадьбу.
Уже еле слышно Сергей спросил:
- Откуда эта посуда?
- Сервиз синтезирован по образу в твоей памяти. Настроение определено неверно?
Сергей был достаточно рассудителен, чтобы сразу же поставить салатницу с грушами, которую он разглядывал, пытаясь найти хоть что-то, отличающее её от той, настоящей, безнадежно испорченной большой царапиной на боку, той самой, которую он тщетно пытался обменять в магазине… Если эту посуду создала его память, то она могла быть только такой, какой он запомнил оригинал!
Последний удар обрушился на Сергея, окончательно смяв его. Землянин был оглушен, растерян, уничтожен. Прямо перед ним на столе стояли никогда не пробуемые лакомства, вполне настоящие, реальные, и их запахи наполняли всю каюту. Большая глиняная бутылка была полна вином, и Сергей не сомневался, что это вино действительно трехсотлетней давности…
- Я могу отключиться? - спросил автомат.
- Да…
Сомнения в правдивости полученной от Эр-тэра информации, если они и были, рассеялись окончательно.
Сергей сидел, прислонившись к мозаичной стене, почему-то теплой и упругой, рассеянно ел крем и
